– Мостик! Вижу судно – юг – юго-восток! Услышал, как крик его повторили, и вахтенный офицер вышел на летучий мостик. Подождал, пока небо посветлеет и изображение станет четче.

– Доложите капитану.

Корабль ВМФ США “Мститель” стоял на рейде порта Коатсакоалькос именно по этой причине, чтобы перехватывать любые корабли, пытающиеся приблизиться к оккупированному врагом порту. Всегда остается шанс, что этот корабль может оказаться американским, но внезапное появление судна на рассвете у самого берега сводит такую вероятность практически на нет. Дружественный корабль пришел бы с востока при ярком свете дня. Зато британец мог подойти к земле южнее вчера ночью и проскользнуть на север вдоль берега, чтобы внезапно появиться на рассвете. Такое случалось уже не раз. В машинном отделении уже развели пары, и броненосец рассекал воду, когда капитан появился на палубе.

Новоприбывшего заметили не только они. Два британских броненосца “Завоеватель” и “Смелый”, стоявшие на рейде перед самой гаванью, тоже сдвинулись с места. Теперь все три корабля устремились на юг параллельными курсами. Вернее, не совсем параллельными.

– Ближайший, – сказал вахтенный офицер капитану Голдсборо, появившемуся на палубе, – это “Завоеватель”. Судя по всему, он идет нам наперерез.

– Пускай пытается. Я с радостью взгляну на него через орудийный прицел.

Они простояли на этом посту уже не одну неделю, не сделав ни единого выстрела. Всякий раз, когда Голдсборо приближался к двум британским сторожевикам, те отступали под защиту береговой артиллерии.

Уже окончательно рассвело, и приближающийся корабль стал ясно виден. Из-за его парусов вырывались тучи дыма.

– Брони нет! – с явным вожделением проговорил Голдсборо. – Один бы залп, больше я ни о чем не прошу!

На приближающемся британском броненосце тоже осознавали эту опасность. Так что он подходил все ближе и ближе, вклиниваясь между американским кораблем и пришедшим парусником, явно из английских.

– Он дорого заплатит за это, – яростно бросил Голдсборо, отрезанный от жертвы. – Рулевой, приготовиться, я хочу изменить курс, как только мы дадим залп.

Чудовищные семисотфунтовые орудия обеих башен выпалили почти в тот же миг. Несколько секунд спустя вражеский броненосец выстрелил в ответ. “Мститель”, вздыбившийся от отдачи своих орудий, вздрогнул от раскатистого лязга, когда британские ядра врезались в его броню.

– Руль круто на штирборт! – рявкнул капитан. И корабль вздыбился снова, разворачиваясь прочь от противника – тоже поворачивавшего. Похоже, ни один из кораблей в стычке не пострадал.

– Проклятье! – крикнул капитан Голдсборо, когда дым рассеялся. Их жертва ускользнула, и сейчас второй броненосец прикрывал ее от врага. “Завоеватель” тоже повернул прочь от них и направлялся в порт. “Мститель” устремился за ними следом, но замедлил ход, как только первые снаряды береговых орудий подняли воду фонтаном неподалеку от его носа.

– Ладно, один корабль особой роли не сыграет, – проворчал Голдсборо. – Вернуться на исходную позицию.

На борту вновь прибывшего корабля майор в форме королевской гвардии нетерпеливо выхаживал взад-вперед по палубе, пока корабль медленно выруливал к берегу. Когда шлюпку с кормовых шлюпбалок спускали на воду, он дожидался у веревочной лестницы. Матросы спустились до него и только успели установить весла в уключины, как он уже скатился следом, чуть ли не рухнув посреди них.

– Ну-ка, дружно! – скомандовал рулевой, как только весла погрузились в гладкие воды бухты.

Их приближение заметили, и ожидавший на берегу дежурный офицер отдал майору честь, когда тот спрыгнул с носа шлюпки на песок.

– Где ваш командир?

– Еще спит, сэр.

– Тогда лучше разбудите его. Приказ. – Майор приподнял завернутый в брезент пакет, шагая вместе с офицером в здание. Поглядев на пакет, тот не мог сдержать любопытства.

– Вам известно?..

– Конечно, известно, – ответил майор. – Американцы готовят атаку на Салина-Крус, наш порт на другом конце дороги. Их ударная группировка уже вышла в море. Приказ подписан лично главнокомандующим.

Он хочет, чтобы каждая третья пушка отсюда была отправлена на усиление Салина-Крус. И не только эти, но и каждая третья пушка, обороняющая дорогу, должна быть отправлена на усиление обороны гавани.

– Это просто-таки адская работа.

– Совершенно верно. Но у нас ведь нет выбора, не так ли? А теперь пойдем и поднимем вашего командира на ноги.

***

Джорджио Весселла проклял тот день, когда впервые встретил шотландца. Тот наплел ему, будто он газетчик, и поначалу Джорджио ему поверил. Якобы один из множества репортеров, работающих на Ричарда Гардинга Дэвиса, рыскающих по стране в поисках информации. Они поговорили о работе Джорджио в качестве военного писаря в министерстве, и шотландец проникся к нему уважением. Таким уважением, что купил обоим выпить, хотя Джорджио отказался от крепкого пойла и предпочел вместо него стаканчик вина. Затем все пошло еще лучше: Джорджио пересказал кое-какие безвредные служебные сплетни, и новый друг проникся к нему еще большим уважением, даже кое-что записал. Да еще и дал Джорджио серебряный доллар, всучив его чуть ли не силком, да сказал, что его сведения заслуживают внимания.

Так это все и началось. Пара стаканов вина, затем пара долларов за несущественные слухи. И все шло очень хорошо, пока шотландец не сбросил личину.

– Ты ведь не хочешь, чтобы я пошел к твоему боссу, так ведь? Что будет, если я скажу ему, что ты продал правительственные секреты? Потеряешь работу и отправишься в тюрьму, вот что. Вместо этого можешь заработать еще пару монет. А после тебе будет не о чем беспокоиться.

Не о чем! Да теперь Джорджио приходится беспокоиться обо всем. Назад пути нет. Эта трясина засасывает Джорджио все глубже с каждой новой встречей. Теперь, с этим требованием увидеть секретные приказы, она накрыла его с головой. К счастью, его работа настолько рутинна, что он может заниматься ею без напряжения, как бы встревожен ни был. Он переписывал письма, почти не осознавая, что делает, настолько был поглощен собственными несчастьями. Сегодня утром он поднял голову от стола и с удивлением обнаружил, что остался в комнате совершенно один. Дело уже шло к полудню, и все остальные пошли перекусить. Джорджио вытер перо, убрал его в ящик стола, закрыл пузырек с чернилами и натянул сюртук. А по пути к выходу миновал дверь внутренней комнаты, всегда стоявшую запертой.

Ключ торчал в скважине.

Джорджио оглянулся через плечо; он и в самом деле совершенно один. Сердце его бешено заколотилось о ребра. Может, не надо бы? Надо. Придется. Громко всхлипнув, он повернул ключ и открыл дверь.

Конверты лежали ровными рядами на центральном столе. Наметанным взглядом Джорджио автоматически прикинул их число. Больше ста. На каждом название корабля, и на некоторых название тех самых кораблей, для которых он переписывал приказы. Он все еще был один…