много. Самые сильные и развитые по всей видимости шли замыкающими.

- Пятимся, - приказал Вася, и щитовой строй пришел в движение, начав отступать к навалу.

Как Вася и рассчитывал, толпа мертвецов сразу растянулась. Безмозглое большинство спешило наброситься на живых. Те, кто хоть немного начал преображаться вели себя осмотрительней, - слегка поотстали, ну а вожаки должны занять самую безопасную позицию. Передняя волна бегущих сшиблась с их щитами.

- Держим! – крикнул Вася, - Пятится не забываем. Второй ряд не зевай, прикрывай щитового.

Мертвяки пока только бились об щиты и больше нагоняли страху, чем причиняли какой-либо вред.

- Из строя ни ногой! – предостерег Вася, - Пятимся, пятимся!

Где-то впереди зашелестели стрелы. Стрелки выцелили вожаков, пошел отстрел. А вот один из вожаков призывно заклокотал, призывая к себе подмогу. Но вряд ли кто-то из Поднятых успеет вернуться и прийти ему на помощь, слишком далеко оторвались.

Впрочем, и клокотал он недолго, почти сразу замолк. Цапли халтуры не гонят, да и Аким из арбалета стрелять неплохо наловчился. Вася не мог этого видеть со своего места, но полагал, что вожаков стрелки уже должны были натыкать стрелами. Правда вот, Макар не давал пока знака, что их всех положили. Видать не зря Вася опасался, умнеют Поднятые, начинают от стрел прятаться.

Они уже отступили до места, где их навал начал сужаться, когда Поднятые резко усилили натиск. Впрочем, это как раз могло означать, что вожаков добили, и идущих сзади, тех что посильнее, больше не сдерживает воля командиров. Частично преображенные поддались нестерпимому вечному голоду и ринулись вперед. Так и вышло, почти сразу следом прокричал птицей Макар, - малые вожаки вышли из игры. С усилением натиска одному из щитоносцев не повезло, дотянулся до него полупреображенный, полоснул когтями по шее.

- Страхуем слева, - крикнул Вася, - Прикрывай, прикрывай.

Раненого потащили за навал, а его щит тут же был кем-то подхвачен. Не зря упражнялись, строй сомкнулся и прорваться Поднятым не дали.

- От краев отходим по одному. Не зевай. За навал. Левый, правый – пошел по одному.

В толпу Поднятых полетели стрелы, - стрелки вернулись из засады и вступили в бой. Где-то уже и Макарка за спиной маячил, накладывая раненому заморозку. Мужики один за другим покидали построение и сбегали под прикрытие навала. Все бы и шло как по писаному, но тут один из той тройки, где щитоносца подранили, зачем-то вернулся в строй и кинулся махать своим цепом. Может тот раненый его родственник, может еще что им двигало, но приказов он уже не слышал.

Из-за одного дурака рисковать исходом всего боя и менять тактику Вася не стал. Это заблуждение, что на войне первыми погибают слабые. Раньше все-таки гибнут глупые. Того селянина, что кинулся биться, мертвяки довольно быстро свалили с ног, сразу несколько мертвых рук вцепились в него и затянули в толпу.

- Дер-р-ржать стр-рой, - прорычал он, поддавив силой, - Кто попробует его спасать, того сам зарублю.

Сейчас самым скверным исходом стало бы, если б крестьяне кинулись вытаскивать своего. К счастью угроза подействовала, его никто не ослушался. Вася за навал отошел последним.

- Вот теперь руби их под одному, - крикнул он, отваливая в сторону и вытирая взмокший лоб. Этот бой его неожиданно сильно вымотал, он только теперь понял, как много переживаний потратил на этих крестьян.

Мертвяков спокойно и размеренно перебили. Без вожаков они перли через проход в навале, как бараны под нож. Потом среди порубленных тел отыскали и того селянина. Он конечно же был мертв. Вася спросил у мужиков, пил ли погибший односельчанин настои. Мужики про настои даже не слыхивали. Да и денег у них «на такое непотребство отродясь не водилось». Тем не менее, Макар для подстраховки загнал точеным стилом: один раз в ухо и другой раз под лопатку.

- Теперь можно хоронить, - сказал он, - Уже точно не подымется.

Пока мужики хоронили своего и наскоро мастерили из подручных средств волокуши для раненого, парни отошли в сторонку и присели отдохнуть. Дело свое они сделали, можно было бы и дальше двигать, но решили дождаться, когда мужики закончат хлопоты, чтобы попрощаться. Как-никак вместе бились, рубка плечом к плечу сильно сближает даже совсем незнакомых людей.

Макар первым навострил уши и поднял вверх указательный палец.

- Конник, - доложил он, - Со стороны села скачет.

Вася кивнул и поднялся с места встречать конного. Им ожидаемо оказался тот же самый гонец. Доскакав, он спешился и подбежал к Васе.

- Живые! – он на ходу протягивал руки, будто не верил глазам и собрался проверять на ощупь, - Ну, как все прошло? Сколько потеряли?

- Одного не уберегли, - хмуро сообщил Вася, - Еще один раненый, но жить будет.

- Ну, а чего же тогда смурной такой? – гонец бурно хлопал Васю по плечам, его так распирало от радости, что аж приплясывал, - Не будь вас, я бы за чудо посчитал, кабы хоть один отсюда живым ушел. А ты, – «одного не уберегли». Ну, сколь вы тех упырей побили?

- Сколько пришло, столько побили, - радости гонца Вася не разделял, - А коли охота, вон они, иди сам их пересчитывай.

- Вот прямо всех? – восхитился гонец и подошел к навалу, где высилась целая груда мертвых тел, - Ох и страшны-ы. И впрямь морды звериные. А вон те и есть вожаки?

- Эти еще только начали превращаться, - подсказал подошедший Макар.

- Парни, - обратился с просьбой гонец, - Мне бы башку одного с собой забрать, а?

- Туда по тропинке вперед пройди, - посоветовал Макар, - Там как раз полностью преображенный, и голова прям на твой заказ, уже отрубленная.

Гонец радостно припустил по дороге за трофеем, а Вася спросил у Макара:

- А чего так? Стрелой достать не получилось?

- Ага, - подтвердил Макар, - Ты, Вась, как в воду глядел. Тот - самый хитрый из всех оказался. В кусты, слышь, залег, пасть разинул и давай базлать. Пришлось сходить, успокоить.

- Да, было, слышали мы, как один клекотал, - припомнил Вася.

Гонец вернулся довольно скоро, держа в руках полностью преображенную безволосую звериную голову:

- Покажу сотнику, не возражаете? – зачем-то спросил он, при том что сам уже запихивал трофей в седельную сумку. Вася усмехнулся и промолчал.

- Слушайте, - гонец уже взобрался в седло, но отправляться не спешил,