Херсонец откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди и оценивающе рассматривая странного парня в тулупе и безразмерной шапке.

Старцев молча прошел к столу и бесцеремонно уселся на пустующий стул, чей хозяин сейчас отбивался на улице от пса. Он с демонстративной ленцой убрал пистолет во внутренний карман, снял лохматую шапку, расправив ее на коленях, и окинул присутствующих взглядом.

Бандиты терпеливо ждали продолжения. Судя по их лицам, от расправы над зарвавшимися гостями их удерживал только пистолет, спрятанный под полу тулупа, да имя одного из воротил теневого бизнеса Зоны.

– Господа, – сказал Семен. – Я сейчас продиктую номер телефона, пусть кто-нибудь потрудится позвонить. Ответит, само собой, не Резо, но тоже довольно достойный человек. Он подтвердит мои полномочия.

Взгляды двух бандитов сошлись на Херсонце, тот коротко кивнул одному из них.

Пока Сёмка диктовал номер, а бритоголовый дядя набирал похожими на копченые сосиски пальцами цифры, в прихожей громыхнула дверь и полный кипящей ярости голос проревел:

– Убью, суку!

Гулко затопало, и в дверном проеме показался окровавленный детина в порванной одежде и с выкатавшимися от бешенства глазами. Увидев сидящего на его месте Старцева, он, словно бык, попер на него.

– Стоять! – рявкнул Тоша.

Детина затормозил, вперив непонимающий взгляд в Херсонца, а тот, уже спокойнее, пояснил:

– Хрен ли ты с таким прикладом за стол приперся? Иди утрись.

– Эта падла… – начал было покусанный бандит, указывая прокусанной ладонью на невозмутимого Старцева.

– Иди и умойся, – с расстановкой сказал ему Тоша, глазами указывая на дверь, сквозь которую уже выскользнула неприметная домохозяйка в переднике.

Игорь был готов дать голову на отсечение, что Херсонец намекнул своему товарищу, чтобы тот перекрыл на всякий случай выход. Уж больно красноречивая у Тоши была физиономия.

Понял ли своего босса мордоворот или нет, но он засопел, забубнил под нос и вышел из комнаты.

– Все путем, – отлип от телефона звонящий, обращаясь к Херсонцу. – Парень в праве. По делам прислан.

– И какие же дела привели тебя в мой дом, уважаемый? – не радуясь, но удовлетворившись услышанным, спросил у Старцева Тоша. – И к чему здесь эти утырки?

«Утырки» – Игорь и Гоша – лишь молчали да мялись у стенки, чувствуя себя очень неуютно.

Старцев бросил на друзей мимолетный взгляд, словно на выцветший рисунок на обоях, сказал деловым тоном:

– Господа, у нас с вами произошел небольшой конфликт интересов. Эти ребята за моей спиной чуть не сорвали сделку, в положительном исходе которой заинтересованы известные вам лица. Думаю, мы все понимаем, о чем именно идет речь?

К чести Тоши, у него и мускул на лице не дрогнул. Его взгляд и поза говорили, что он чихать хотел на интересы каких бы то ни было лиц, но, о чем идет речь, понятие имеет.

Старцев не стал вдаваться в пространные объяснения.

– У них это почти получилось, но я вовремя вмешался, – сказал он, разглядывая лицо Херсонца. – Однако ребята сказали, что действовали по вашему указанию. Я верно понял, что это всего лишь недоразумение, а не попытка обокрасть моего работодателя?

Тоша все еще решал, не стоит ли ему пристрелить на месте этого новосибирского выскочку и двоих за его спиной, но вместо него заговорил бандит с золотыми зубами, обращаясь к Семену:

– Братюнь, тут явная непонятка вышла. Нам с земли неба не видать, мы свои мутки мутим, о ваших делах не извещены. Говномесы эти берега попутали, напраслину наводят на братву. Дай за бритовкой схожу, запоют соловьями, да все по-петушиному…

Он поднялся, явно намереваясь выйти в прихожую, но Старцев поднялся навстречу, жестом останавливая бандита:

– Я сам решу, как с ними поступить, спасибо. Но мне отрадно, что мы с вами во всем так быстро и конструктивно разобрались, – Семен надел шапку, запахнул полы тулупа. – Рад был знакомству, господа. За мое вторжение вам все возместят. Провожать необязательно. Прощайте.

И он, бесстрашно повернувшись к Херсонцу и его подельникам спиной, глазами указал своим друзьям на выход.

В прихожей они столкнулись с покусанным мордоворотом, который мрачно проводил их взглядом, пряча за спиной так и не пригодившуюся биту.

Ледяной воздух, который Игорь вдохнул полной грудью на крыльце, показался ему сладким и пьянящим. Хруст снега под ботинками ласкал слух, и даже ворочавшаяся в темноте под забором собака не казалась такой уж ужасной. Игорь никогда не думал, что после нескольких минут страха и обреченных мыслей о скорой смерти он будет так рад суровой искитимской ночи.

Они молча вышли за забор, молча удалились от дома Херсонца, молча свернули в первую попавшуюся подворотню. И только тут Гоша позволил себе выдохнуть, заставляя пар оседать на бороде молочным инеем, а Фомин во все глаза уставился на Старцева.

– Это чего такое было, Сёма? – страшным голосом спросил Игорь. – Ты же нас угробил!

– Вы не справлялись, – улыбнулся Семен. – Я вмешался. Как и договаривались.

– Но не так же!

– А как? – предложил Игорю высказать свой вариант развития событий Старцев. – Как? Вы еще не поняли, что с вас бы не слезли, даже принеси вы артефакт? Эти люди понимают только силу, с ними нельзя играть по их правилам.

– Так ты блефовал или нет? – восторженно спросил Гоша. – Я запутался.

– Отчасти да, отчасти нет, – туманно ответил Старцев. – Надеюсь, удалось решить и ваши, и мои проблемы разом. Поэтому не парьтесь – ничего этот Херсонец с вами не сделает, вы под моей защитой. А раз под моей, то, значит, под словом самого Резо.

– А с «малахитом» что будет? – поинтересовался Фомин.

Тут Старцев только руками развел:

– «Малахит», мужики, придется в Новосиб отослать. Сами понимаете, вопрос политический.

С ним никто не стал спорить или возражать. Отделались легким испугом – и ладно. Правда, по поводу того, что все совсем закончилось, Фомин был настроен скептически. Из жизни в этом городе он уяснил одно – не обнадеживайся раньше времени. Местный криминал был обидчив и злопамятен, имел свойства и методы взять свое при любых раскладах. Пусть искитимские бандиты и ходили под новосибирскими «буграми», они давно уже вели свои игры, в которых сами решали кому и когда подчиняться. Из метрополии время от времени наведывались приводить в чувство местную вольницу, но палку не перегибали – знали, что местные обладали крутым нравом, а мертвецов очень удобно списывали на Зону.

Однако усталость давала о себе знать, и Игорь поддался всеобщему настроению, улыбаясь шуткам Чеснокова и лениво отвечая на подколки Старцева. Мороз щипал лицо и слеплял между собой ресницы, но до дома не так далеко, а там горячий душ и мягкая кровать…