нацепила. Боялась, что слушать не захочешь. Так хоть смотреть будешь.

Итан осторожно отлепляет меня от себя, держит за плечи, да только я все равно поверх одежды чувственно поглаживаю его ладонями по груди, остро наслаждаясь. В глазах его мерцают веселые искорки, он пытается смотреть сурово, но выходит у него не очень.

— А ты от темы не отходи. Быстро рассказывай, что там со Швецией.

Кратко обрисовываю ситуацию. Что Хьюго меня пригласил, но я согласия не давала. Окончательное решение еще не было принято, но по документам надо было подготовиться заранее, если я вдруг все же соглашусь.

— О родителях речи вообще не шло. Он позвал просто погулять, посмотреть страну. И я все равно не планировала ехать. Мы с ним поговорили вчера. И все обсудили.

— И? — таинственно мерцающий взор порхает по моим губам. Выжидающе. Взволнованно. Чувствую, как Итан напряжён в ожидании ответа.

— Сказала как есть. Что не смогу дать ему того, что он от меня ждёт. И что у меня другой. И мне без него белый свет немил.

Яркий взор немного светлеет, начинает лучиться внутренним светом.

— И как он отреагировал?

— Нууу… он… расстроился, — стараюсь выдержать улыбку и не вспоминать обалдевшее лицо Хьюго, напряженное молчание, неверие пронзительного взгляда, а потом поток неуместных вопросов и уговоров. — Немножко.

— Я так и подумал. «Немного расстроился».

— Скажи-ка мне, — начинаю допытываться и подозрительно вскидываю брови. — А как получилось, что в голову Хьюго пришла такая замечательная идея: предложить организовать корпоратив вашей крупной компании в маленьком, почти никому неизвестном агентстве? М?

— Понятия не имею, — смотрит невинно. — Видишь какой сообразительный…

— Ты ему внушил эту мысль?

— Да я просто намекнул! — возмущенно округляет глаза. Ну-ну. Может, ему в актеры надо было идти? — Слегка! А он оказался инициативным парнишкой. Вот и все…

— Знаю я тебя. Как ты намекаешь. Это я еще тебе паспорт не припомнила. «Не женат, детей нет», — беззлобно передразниваю.

— Был косяк, признаю.

— Да ты состоишь сплошь из косяков, — по-доброму подшучиваю.

— Ага. А еще я немного бракованный, — улыбается в ответ.

— Ну ведь где-то кнопочка управления должна быть.

Его тёплые ладони лежат на моих плечах и тут же медленно начинают сползать вниз. А я чувствую себя в плену. Самом желанном, мягком и заботливом. Итан всегда относился ко мне бережно.

— Давай только сразу договоримся, — в голосе его пробиваются непримиримые нотки.

— Мм? — мурчу он незамутненной радости.

— Меня жалеть не надо. Вот эти твои: «Я сама табуретку переставлю»… меня аж передернуло.

— Пффф, — закатываю глаза к потолку. — Еще чего не хватало. Жалеть его. Обойдёшься. Кстати. Когда там у тебя следующие водные процедуры?

— Неееет… — его голос набирает силу, а я смеюсь над такой непримиримостью. — Даже не вздумай!

— Ещё как вздумаю! Меня, между прочим, врач пригласила!

— Ка-аяяяяя…

— Ничего не знаю. Будешь меня терпеть. И вообще! Рот открывай. Я, между прочим, старалась!

Дотягиваюсь до коробки с конфетами, вкладываю завязанную изящным бантиком коричневую ленточку в мужские пальцы.

Итан молча тянет на себя, поднимает крышку.

А я без разговоров отправляю в его рот конфету с миндальной посыпкой.

На мужском лице страдальческое выражение.

Жду.

— Ну как? — уточняю, потому что сам Итан не спешит делиться впечатлениями.

— Ну… — пожимает плечами, — поприличней, конечно.

Я освобождаю руки и обнимаю его за голову, перекрещивая запястья на его затылке. Чуть потираюсь носом о мужские волосы, втягиваю слабый аромат эвкалипта. Упираюсь подбородком в макушку.

Намеренно открываюсь, подставляя шею. И это срабатывает. Чувствую обжигающее дыхание, волнение прокатывается до низу.

Когда ладони Итана падают на ягодицы, а пальцы собственнически сжимают, я вообще начинаю сходить с ума.

— Издеваешься, значит, — шепчет мне в шею. — Я ведь отомщу потом.

До меня вдруг доходит, что по комнате начинает распространяться слабый запах горелого.

— Вот черт! — подлетаю с недвижимых колен. — Про суп забыли!

Итан смеётся в голос, начинает что-то возражать, но я непримиримо на него зыркаю, вытирая высохшие капли. Приоткрываю крышку.

— Ну чай хоть налей, что ли. Или воды дай запить.

Он уже явно капризничает. А я улыбаюсь. Как же это… непередаваемо.

— Я вообще-то гость. Так что сам наливай, — просил же. Не жалеть…

И все же ставлю на гарнитур чистые кружки. Щелкаю чайником.

— Пока греется, давай ещё одну.

— Изверг, — доносится недовольное, но Итан подчиняется, с готовностью подаётся навстречу. А я снова без стеснения забираюсь к нему на колени, подношу конфету ко рту. Он вымученно на меня смотрит. Впиваюсь в его рот сладким поцелуем, вздрагивая от долгожданного касания. С наслаждением покусываю его губы, медленно провожу языком по ровному ряду зубов, втягиваю в свой рот его язык, неторопливо посасывая. Нежусь в сладких мужских объятиях, ловлю терпкий запах и слабый стон.

Приглушённый металлический лязг остаётся нами незамеченным. И только когда в коридоре слышится тихое настойчивое шуршание, я, приподнимая голову, сталкиваюсь со светлым смущенным взглядом. И тут же дёргаюсь, спрыгивая с мужских колен. Быстро поправляю подол. Как же неловко-то…

— Ребят, извините. Но вы меня так быстро выгнали… Я на комоде телефон забыла!

Глава 44

Домой возвращаюсь окрылённая. Паркуюсь и сразу же отправляю Итану сообщение, что доехала без происшествий.

До своего этажа решаю пройтись пешком: настроение приподнятое.

Торопливо прикладываю ключ к магнитному замку. Не ожидая подвоха, проскальзываю в подъезд.

Тихие всхлипывания, доносящиеся с лестничной площадки, разливают тревожность в душе. Как только огибаю стену, замираю как вкопанная.

На полу, обнимая руками колени, вся зареванная и с опухшим лицом сидит… Арина.

Глаза отекли и покраснели, тушь размазана. По щекам ползут вниз темные дорожки. И только алая помада безукоризненно намертво приклеена к губам.

С бывшей подругой мы пересекаемся взглядами, я складываю руки на груди. Молча жду. Она же пришла зачем-то…

— Ненавидишь меня, да? — охрипшим голосом произносит надрывно. На минуту нас с ней укрывает молчание. Рядом никого. Вместе с ней в замкнутом пространстве начинаю чувствовать себя некомфортно.

— Ненавидишь, — коротко отвечает на свой же вопрос. И спустя мгновение горько улыбается.

— Что-то ты не очень выглядишь. Эйфория прошла?

— Позубоскалить хочешь? Ну давай. Можешь радоваться. Теперь у тебя есть повод.

— Счастье