— Да. Тебе.

— Большая. Мне нравится. Спасибо.

— Чай еще не пробовал? — догадываюсь, аккуратно присаживаясь напротив.

— Неа. Тебя ждал, — отвечает расслабленно, начиная разливать напиток.

А я улыбаюсь. Потому как от нагревания на кружке проступает крупная синяя надпись: «ПАПА».

Вот только слово находится лицом ко мне, и Итан этого чуда не видит. Ну что ж, ладно. Продлим интригу.

— Я тебе показать кое-что хотела. Пойдём на балкон. Только кружки захватим.

Ну естественно! Итан перехватывает кружку так, что и сейчас ему надпись не видно. Везение? Нет, не слышали!

Как только оказываемся возле милого сюрприза, тут же киваю на стену: я развесила небольшую гирлянду теплого света и два ряда с фотографиями. Ну… гирлянду-то в свете дня включать нет смысла, это, скорее, для уютных вечеров, а вот растяжка с фотографиями…

— О! Как ты здорово придумала! — Итан с улыбкой рассматривает распечатанные изображения и с энтузиазмом отпивает чай. — А здесь почему ничего нет? — тычет пальцем в пустую рамку. —Фоток не нашла? — ехидничает. Он знает, что наши с ним фотографии я готова перебирать часами.

— Нет, пустые рамки мы позже заполним. Вместе с тобой выберем фотографии.

— А чего сразу не захотела? — делает ещё один глоток, отставляет ногу в сторону, перенося вес тела.

— Дело в том… — глаза мои, должно быть ярко горят в эту минуту, — что туда пока нечего ставить.

Киваю на его руки и Итан догадывается: нужно развернуть кружку.

Как только глаза его ошарашено выхватывают говорящее слово «ПАПА», я тут же с улыбкой добавляю:

— Хотя можем снимок УЗИ пока вставить. А потом поменяем.

Любимый меняется в лице, округляя глаза, безмолвно разглядывая надпись на обычной белой кружке. Переводит на меня ошарашенный взгляд.

— Серьезно что ли? — даже голос его поменялся. Густая хрипотца легонько ласкает слух.

Я счастливо киваю, а Итан отставляет кружку на подоконник и тут же заключает меня в объятия.

— Да ты ж моя…

Дыхание его совсем сбивается, фраза обрывается на полуслове. Любимый порывисто прижимает к себе. Крепко, но так бережно… и утыкается носом в макушку.

— Я тебе хочу сказать, что ты моя жизнь. Я тебя так люблю! Просто не могу подобрать слов! И я так тебе благодарен! Что ты со мной! Несмотря на все мои косяки! Несмотря на то, что иногда не сдержан! Что ты меня выбрала, когда смотреть не на что было. Я тебя так люблю, Кай! И я тебе обещаю, — немного отстраняется, заглядывая в мокрые от слез глаза, стирая влажную дорожку со щеки, — что ты плакать будешь только от радости. Обещаю, — указывает ладонью на синюю объемную надпись, — что самым лучшим буду! И ты никогда не пожалеешь, никогда не усомнишься!

Наклоняется, касается губ.

Поцелуй выходит сбивчивым, порывистым. Мои губы дрожат от эмоций, и ни слова не вымолвить.

— Всему миру хочу рассказать. Небо поблагодарить за тебя. И за него.

Кладёт ладонь на живот. Касается трепетно. Опускает взгляд.

А я просто накрываю его пальцы. Смотрю на него, и сердце трещит по швам. От всего, что испытываю в этот момент. Все то, что он сказал, жжет душу. Мне кажется, более драгоценных слов не существует.

Когда-то меня одолевало ужасное чувство, что Итан не сможет полюбить меня сильнее, чем любил другую. Когда-то я думала, что мне никогда не встать с ней на одну ступень. Я так боялась, что наши чувства будут лишь подобием тех, самых первых для него и ярких.

Но лишь сейчас я понимаю: все, что было у каждого из нас раньше, нам было необходимо. Чтобы узнать истину цену любви. Чтобы познать настоящую силу чувств. Чтобы в полной мере оценить глубину обоюдного доверия. Чтобы просто научиться ценить. Ценить друг друга. Ценить каждый день, что мы вместе. Ценить расстояние. Ценить даже наши конфликты и непонимания. Потому что все это — лишь очередные шаги навстречу друг другу. Отношения — это костёр. И лишь в наших собственных силах запастись для него дровами на весь путь.