городу, а здесь подножка выдвигается, есть удобный электропривод. Надёжные фиксаторы. И для пассажиров тоже места предусмотрены.

— Зачем ты только туда поехала?! — продолжает сокрушаться Итан.

— Я не могла ее оставить в подъезде, и просто такси заказать мне показалось недостаточным… — жалобно возражаю.

— Сказала бы мне, я бы сам машину ей вызвал, договорился, чтобы ее проводили до дома!

Мужской голос стихает. В последнее слово вдруг пробрались скорбные нотки.

— Значит, Гордею ты сразу позвонила… — барабанит пальцами по подлокотнику кресла. — А меня попросить о помощи постеснялась. Да?!

— Я знаю, о чем ты думаешь. Не надо, пожалуйста.

— Чувствую себя старой рухлядью.

— Не такой уж ты и старый, — стараюсь улыбнуться, но Итан пытает осуждающим взглядом. Да, неудачная шутка.

— Ты думаешь, что я вот из-за этого, — с глухим хлопком бьет себя по колену, слегка повышая голос, пропитанный горечью, — что я теперь не мужик, что ли? Что я ни на что не способен, кроме как кнопками на пульте щёлкать?!

— У меня даже мысли такой не было! Перестань!

— Кая! Ты со всеми эти проблемами, — сверкает глазами, — ко мне должна приходить! А не у других помощи искать! Ты моя женщина! Ты согласилась быть под моей защитой! Под моей ответственностью! А получается что?! Ты мне не доверяешь, заранее считая, что я ничего сделать не сумею!

— Я до сих пор в ужасе, до сих пор чувствую, как машину вынесло и крутить стало! Я испугалась! И Гордею, да, позвонила! Потому что я привыкла, что он всегда мне помогает!

— Этого можно было избежать! Просто ты решила, что я никчёмный и ничего сделать для тебя не сумею!

Хочется изо всех сил выкрикнуть, что это неправда. Но… мысль о том, что надо скорее позвонить Гордею, и уж он-то точно знает, что делать, вытеснила все остальные. Я не думала, что Итан ни на что не способен. Но обратиться к нему за помощью и советом… мне эта мысль не пришла в голову.

— Я хочу, чтобы ты ко мне приходила с проблемами. Я хочу сам их решать. Я хочу, чтобы ты доверяла и не боялась положиться на меня. А иначе зачем такой мужик, если тебе все придётся решать самой?!

— Итан, я не боюсь на тебя положиться, просто я привыкла, что в случае непредвиденной ситуации за меня всегда вступается Гордей. И я умею это ценить. Потому что у нас с Кристиной был в жизни довольно долгий период, когда положиться можно было только на себя.

— Теперь у тебя есть я.

— Я знаю, — звучит слишком пронзительно. — И это я тоже очень ценю.

— Мир?

— Мир, — киваю тут же.

Молчание начинает усугублять ситуацию. Итан надтреснуто произносит:

— Ты хоть представляешь, как я за тебя испугался?

Глухой голос беспощадно бьет в самое слабое место.

— Итан… — не могу подобрать слов для возражений, их просто нет.

— Я думал, на руках поползу, если нужно будет. Где бы ты ни была. У меня кровь в жилах застыла, когда я представил, что с тобой что-то случилось.

Опускаю взгляд. Следы от ногтей уже пересекают ладони.

Ещё некоторое время мы с Итаном не смотрим друг на друга. После чего я решаюсь нарушить хрупкое равновесие.

— Самолет, значит?

— Да, — ответ выходит почти равнодушным. Почти. — Самолет.

— Кристина говорила, что друг Гордея в коме лежал. Долго?

— Полтора месяца.

— Не верится, — в груди снова начинает печь. Разве такое бывает? — Как я жалею, что ничего не знала. И что меня не было рядом.

— Может, это и к лучшему. В том состоянии, в котором я находился… да в общем, хорошо, что ты меня не видела, — смущённо улыбается, мягкий свет в небесных глазах греет душу. — У вас с Гордеем хорошие отношения, как я понимаю?

— Да. Они с Крис про меня не забывают.

— Они молодцы. Почему мы на их свадьбе не встретились? Тебя не было?

— Андрюшке стало плохо, и я забрала его домой. Но я тебя не помню. Ты с Полиной был?

— Да. Я возвращался из Швеции. Рейс немного задержали из-за погодных условий. И на торжество мы приехали с опозданием.

— Понятно. Вы с Гордеем близкие друзья?

— Да.

— Мне показалось, он не рад новости.

— Мне тоже.

Глава 47

ИТАН

— Братишка, я все могу понять, честно, но давай ты от Лиды будешь держаться подальше. Договор? — Гордей не собирается ходить вокруг да около, сверкает глазами. Он сам заехал ко мне в офис. Лично!

— Поздно уже.

— В смысле? — напрягается.

Я обязан ему. Он много для меня сделал. Но конкретно это столкновение…

— В том самом.

— Ты что творишь-то? — срывается с места, грозно шагая ко мне, смотрит сверху вниз. — Ты. Что. Вообще. Делаешь?!

— А в чем проблема? — я само спокойствие. Возражаю без агрессии. Руки складываю на столе. Медленно переплетаю пальцы.

— Она мне как младшая сестра. Не трогай ее.

— Я уже ответил. Поздно.

Гордей неверяще пилит меня взглядом. Он ошарашен по полной.

— Ты вообще не врубаешься, да? Итан. Она девчонка совсем молодая. У неё впереди вся жизнь.

— А я инвалид. Это хотел сказать? — уточняю размеренно.

Да я и сам об этом думал. У меня было много времени на размышления. И мое решение взвешенное. Не импульсивное.

— Не передергивай, ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать.

— Она не маленькая девочка, Гор, и сама может сделать свой выбор. И у нас с ней все серьезно, нравится тебе это или нет.

— И как ты в дальнейшем видишь ваши отношения?

— Я встану. Максимум через год. Это самое позднее.

Гордей поджимает губы. Я понимаю его. Каждое его возражение я понимаю. И, честно признать, скорее всего, на его месте сделал бы то же самое. Но жизнь одна. И я теперь слишком ею дорожу, чтобы отталкивать. А Кая — она моя жизнь. Сейчас я отчетливо это понимаю. И пусть ноги не слушаются, но сломать меня отныне не удастся ни врагам, ни друзьям.

— Конечно, ты встанешь, братишка, конечно, встанешь, — да, он говорит то, что должен, вряд ли