– По первым двум пунктам у меня возражений не имеется, – сказал я, не отводя взгляда. – Мы и сами не хотели бы разборок на рынке, нам это совершенно ни к чему. Как и проблемы с наркотой. А вот карманник не в нашей компетенции, мы для них не указ, у них свои авторитеты есть, и это уже, скорее, по вашей части. Даром, что ли, ваши подчинённые на рынке с утра до вечера крутятся. Хотя, конечно, и мы со своей стороны будем за этим следить, но гарантировать ничего не могу… Кстати, у меня к вам будет встречная просьба.

– Встречная? – приподнял брови полковник.

– Да, встречная, – как ни в чём ни бывало, продолжил я. – Хотелось бы поменьше поборов со стороны ваших подчинённых. А то уже, извиняюсь за образное выражение,

совсем берега не видят.

С этими словами я положил на стол перед собой папку, развязал тесёмки, вынул листок с машинописным текстом и протянул его Романову. Тот взял, пробежал взглядом по странице, поднял непонимающий взгляд на меня.

– Это список товаров, которые сотрудники органов правопорядка набрали на рынке за последний месяц. Мне его буквально вчера подготовила старший администратор рынка. Причём набрали безвозмездно, считая, что хозяева торговых точек им чуть ли не должны. Только вот те не поймут, за что? За порядком следит наш ЧОП, а ваши милиционеры только ходят по рынку с важным видом и набивают свои пакеты деликатесами.

Только сейчас на лице Романова я увидел какие-то эмоции. Оно просто пошло пятнами, а ноздри раздулись, как у буйвола перед красной тряпкой.

– Что значит набивают?! Вы понимаете, в чём обвиняете наших сотрудников?

– То есть вы хотите сказать, что ни о чём подобном даже не догадывались?

Мои показные спокойствие и уверенность в голосе, наверное, тоже сыграли свою роль, но думаю, полковник действительно был наслышан о не совсем чистых на руку своих подчинённых. Во всяком случае, он как-то сразу сник и, глядя в окно, откуда через открытую форточку доносился шум проезжавших по проспекту автомашин, пробормотал.

– Я разберусь с этим, не позволю марать честное имя милиционера.

А вот сейчас мы сделаем ход конём.

– В принципе, я понимаю ваших подчинённых, зарплата у них, согласитесь, не слишком большая, а практически у каждого семья, которую надо кормить. Верно?

Романов не ответил, но по его взгляду я понял, что так оно и есть. Что ж, кнут был, настало время пряников. Надеюсь, прокатит.

– У меня к вам, товарищ полковник, простите, не знаю, как вас по имени отчеству…

– Герман Семёнович.

– Так вот, Герман Семёнович, предлагаю, если можно так выразиться, амортизирующий вариант… Ваши подчинённые могут затовариваться на рынке скажем, с 10-процентной скидкой, но только перед праздниками. Исключение делаем только для вас. В любой момент можете прислать своего подчинённого со списком необходимых продуктов, и наш администратор всё устроит в лучшем виде.

Честно сказать, предполагал и такой момент, что полковник сейчас вскочит, начнёт топать ногами и брызгать слюной с криками, мол, как ты, сопляк, посмел предлагать такое сотруднику правоохранительных органов. Но, видимо, время, в которое мы живём, ломает даже самых стойких. Романов помолчал, переваривая информацию, затем со вздохом сказал:

– Ладно, я подумаю над вашим предложением. Телефон вашего старшего администратора у меня есть, через неё будем связь держать? Тогда чирканите ещё и номер домашнего, если таковой имеется.

В общем, расстались довольные друг другом. И стоило устраивать спектакль с проверкой документов?

По возвращении на рынок я вызвал Нурмата, объяснил диспозицию.

– Никаких наркотиков от слова «совсем», понял меня? – грозно сведя брови, сказал я. – Отвечаешь головой.

– Всё понял, начальник, – отрапортовал Нурмат. – Правда, возможны конфликты с ворами, у них тут по наркоте свой интерес.

– Ты, главное, свою работу качественно выполняй, начнутся тёрки – ссылайся на меня. А мы уж тут сами порешаем.

Когда Нурмат ушёл, Гоша задумчиво поскрёб начинавшую пробиваться к вечеру темнеющую щетину. Чернявый по жизни, при желании он может зарасти чёрной бородой по самые уши, как хасид. Но до такого, насколько я помнил, мой товарищ не докатится. Хотя… История-то ведь свернула на другую дорожку, и уже ни в чём нельзя быть уверенным.

– Что-то меня эти возможные разборки с ворами напрягают, – грустно вздохнул он.

– Не боись, если что-то серьёзное, то задействуем Антона, тот с Чернышёвым перетрёт. А на разборки тебя в любом случае никто не отправит, ты наш мозговой центр, а мозги беречь надо.

– Ну, судя по последним событиям, твои мозги тоже при деле, так что ты тоже постарайся уж особо не высовываться. Вон есть «солдаты», пусть они и воюют.

– Угу, – буркнул я, – только когда случаются заказные убийства, то целью становятся «генералы». Ладно, давай домой, пошли, подвезу.

Глава 10

Как в воду глядел Гоша. Не прошло и недели, как на рынке с санкции Антона и, естественно, Иваныча, была устроена тотальная зачистка всех барыг, торгующих из-под полы наркотой, причём не только стандартной анашой, но иногда какой-то самопальной химией типа дезоморфина, как авторитеты зашевелились. В очередные наши с Гошей посиделки, когда мы решали вопросы с установкой новы контейнеров, которые завтра должны были подвезти, в кафе зашёл невысокий тип в надвинутой на глаза кепке и, держа руки в карманах широких штанов, словно сохранившихся с 60-х годов, слегка вертлявой походкой двинулся в нашу сторону.

Подойдя, без спросу уселся на свободный стул и положил на столешницу сплетённые в синих от наколок пальцах руки.

Физиономия у незнакомца была самая что ни на есть криминальная, этакий Промокашка из фильма «Место встречи изменить нельзя». Может, он и косил под него? У меня тут же возникло желание врезать по этой наглой морде, чтобы уголовник улетел вместе со стулом, но я решил быть предельно вежливым.

– Ты Сыч? – негромко спросил он, сверкнув золотой фиксой.

– Допустим. Могу я узнать, как вас зовут?

Тот дёрнул верхней губой, на которой белел тонкий шрамик, чуть скривился, но всё же ответил:

– Червонец я, можно просто Лёня.

– А меня можно просто Сергей. Так что привело вас, Леонид, в наши палестины?

– Слышь, щегол, ты мне тут горбатого не лепи, – снова дёрнул губой урка. – Накосячили вы знатно, рамсы конкретно попутали.

– Рамсы? А что конкретно вы имеете в виду?

– Ну ты…

Он мотнул головой, шумно выдохнув.

– Короче, ты тут главный на базаре, и один человек хочет с тобой перетереть. Завтра в «Волне» в 9 вечера.

– А что за человек?