– Так много девушек, а вы услышали об этом впервые?

– Хороший вопрос, – Джинни посмотрела на нее. – А вы услышали об этом впервые, Лайла? И имейте в виду, что уже пошли этим козырем в коридоре, с Джаредом. Вы ни на секунду не показали удивления, узнав о внеклассных занятиях мужа.

– Зовите его Аароном. Подобные новости вызывают у меня желание забыть, что он мой муж.

– Это не… – с трудом выдавил Тобиас.

– Вы не ответили на вопрос, – одновременно с ним выпалила Джинни.

– Да.

Вылетевшие залпом реплики пришлись очень кстати. Они могут либо ходить кругами, либо можно столкнуть их лбами. Лайла предпочла последнее.

– Вы знали, что он вытворяет со своими ученицами? – Если новость и шокировала Джинни, она хорошо это скрыла. Даже голос не повысила.

– Раньше? Конечно, нет. Потом догадалась, – Лайла мысленно пробежалась по фактам, подбирая вписывающиеся в ее рассказ. – Я нашла в доме видеозаписи.

– Вы забыли, что мы обыскивали дом.

– Ваши люди их упустили.

Они не догадались обыскать ее или ее банковскую депозитарную ячейку, которую она открыла на другое имя.

– Снова секреты? Вы понимаете, что это делает вас соучастницей?

Привалившись к спинке стула, Лайла закинула ногу на ногу, наигранным спокойствием пытаясь обмануть собственные нервы, заставив их успокоиться.

– Я не знаю, где он, и не имела никакого отношения к его ученицам. Нам обеим это известно.

– Вы упорно твердите, что не знаете о его местонахождении, но, как я заметила, ни разу не сказали, что не убивали его.

Потому что не могла. Ей соврать – раз плюнуть. Никаких моральных терзаний. Если ситуация потребует, она сможет солгать совершенно безнаказанно. Но люди вроде Джинни рассчитывают, что она будет раскаиваться в подобном решении, разыграет показушные вину и стыд, а Лайла не чувствовала ни той ни другого.

– Не следует ли вам в данный момент сосредоточиться на мисс Йорк? – спросил Тобиас. – Она знает, что случилось с Аароном?

– Высказывает догадки. Она думает, что на сей раз он зашел с ученицей слишком далеко, и ее парень или кто-нибудь, выступивший в ее защиту, убил его. Но никаких свидетельств этого нет.

Внезапно раздался стук, и в комнате воцарилось молчание. Пит переступил порог комнаты, но дальше не пошел, прислонившись спиной к двери. Он явно слушал и хотел взглянуть на происходящее поближе.

– Видеозаписи. Где они? – спросила Джинни.

– Здесь, – Лайла взяла свою сумочку и достала прибор размером с электронную книгу.

Джинни посмотрела на экран, отыскивая кнопку включения.

– Они в записной книжке, которую вы носите с собой?

– А куда я должна была их девать?

– О, какой пафос! – съехидничал Пит.

– Расскажи им, где нашла видео, – вздохнул Тобиас.

– Планшет был засунут в щель между балкой и потолком гостиной. – А вот это ложь. Наглая и крупная. – Я провела полный обыск после ваших сотрудников.

– И тем не менее не сообщили о существовании видео и не посоветовали нам вернуться и поискать под потолком… – Подойдя к столу, Пит через плечо Джинни взглянул на планшет.

– Говорю сейчас.

Джинни с тихим стуком положила девайс на стол, не посмотрев видео и не поинтересовавшись прочим контентом.

– Ваш рассказ не очень-то убедителен.

– Лайла, – прозвенел голос Тобиаса в тишине комнаты, – ты можешь сказать им правду.

Она мысленно прокрутила часть истории, которую открыла ему. Настало время заложить фундамент и обеспечить, чтобы одним человеком следствие не удовольствовалось.

– У меня были причины для колебаний. Я пыталась разобраться, оканчивается ли эта клоака с ученицами на Аароне.

– Как это? – не понял Пит.

– Почему это Брент ничего не знал? – Он может быть чист, но что-то в нем Лайлу настораживало. Она называла это «клубом взаимного недоверия». – Подростки болтают. Хвастаются. Истерят и жаждут мести. И что, ничего? Не может быть, чтобы сплетни не просочились.

– Полагаете, Брент замешан? Что-нибудь вроде кружка педофилов?

Тобиас поднял ладонь, предостерегая ее.

– Давайте не будем использовать эту формулировку. Нам неизвестно, что происходит. Суть в этом.

– Если это правда, вы должны были сообщить нам и позволить провести расследование, – Джинни отодвинула планшет в сторону.

Ее снисходительный тон уязвил Лайлу. Может, Джинни и права, но слова и подача задели ее за живое.

– В следующий раз, когда узнаю, что мой муж трогал учениц неподобающим образом, буду в курсе надлежащего этикета донесения.

– Большинство людей, обнаружив доказательства проблемы общешкольного масштаба, сообщают об этом незамедлительно, – не смутилась Джинни. – Это наиболее логичное решение.

– Вы довольно ясно дали понять, что я главная подозреваемая. – И единственная, насколько Лайла могла судить.

– В результате она побоялась, что вы посмотрите видео и подумаете что-нибудь не то, – как всегда, гладко присовокупил Тобиас.

– А именно? – Джинни не сводила глаз с Лайлы.

– Что я в сердцах убила мужа, узнав о его разврате. – «Разврат» – термин чересчур общий, снимающий вину с Аарона, а это ей не нравилось.

– А вы его не убивали? – Пит приподнял брови. Скользнув локтями по столу, Джинни подалась вперед:

– Пит прав. Обвинения, знакомые до боли. Они не могли не разбередить некие воспоминания. Вы могли разозлиться на то, что вас поставили в такое положение. Снова.

– Эй! – Тобиас постучал кончиком ручки по столу. – Давайте не будем уходить от Аарона в сторону.

Джинни и Лайла не мигая смотрели друг на друга.

– Но у отца Лайлы имелась аналогичная проблема с самоконтролем в отношении малолеток. Везет ей в жизни на таких мужчин…

В памяти у Лайлы замелькали лица, сливаясь в нескончаемую череду слабых мужчин. Одни больные, другие жалкие, но поголовно скулящие, что не отвечают за свои отвратительные поступки.

– Можете не подслащать пилюлю. Мой отец преследовал и убил ребенка. А то, что сделал Аарон… он…

– Ваш отец изнасиловал и убил вашу лучшую подругу.

Лайла отвечала на эти вопросы десятки лет назад – и вот опять…

«Ты должна была знать, что он чувствовал к Амелии. Как на нее смотрел. Что именно он просил тебя сделать, чтобы она пришла к вам в дом в тот день?»

– Мы отклонились от темы, – Тобиас еще сильнее застучал ручкой.

Ладонь Джинни продвигалась через стол.