— Джордж сегодня отправился по делам, — пояснила гостья, когда у нее спросили, где же ее муж, который неизменно сопровождал ее во время всех прогулок.

Со стороны могло показаться, что миссис Дарем позволила себе крохотную попытку бунта, когда капитан ослабил хватку. Да, именно так подумали бы многие, однако же я была совершенно уверена, что Джордж Дарем относился к жене совершенно равнодушно и никогда не указывал, как ей себя вести.

Сьюзан ни в чем не ущемляют, к тому же не следовало забывать, что она полновластная хозяйка своего немалого состояния. И если так…

Меня неожиданно озарило. Я уяснила простейшую истину, которую почему-то прежде игнорировала.

Власть у того, кто держит в руках деньги, и тут уж нет никакой разницы — мужчина ты или женщина.

В семье Даремов деньгами управляет Сьюзан, а вовсе не ее муж. А раз управляет деньгами — то, вероятно, управляет и всем остальным.

Пусть Творец и судил так, что у мужчин больше силы и власти, женщина с состоянием редко оказывается в зависимости от кого бы то ни было. Даже от собственного мужа.

Все это время Сьюзан Дарем вела себя точно так, как хотела сама. Иначе и быть не могло. Джордж Дарем просто не имел достаточно влияния, чтобы заставить жену сделать хоть что-то. Значит, она по собственной воле отправилась в Сеннен вместе с супругом, и все местные кумушки совершенно безосновательно твердили о тиране-муже, который заставил страдать в дороге свою больную жену.

А чья это изначально вообще была идея — навестить Генри Дарема здесь, в деревне, сразу после того, как он нашел, наконец, свою нареченную невесту, мисс Элизабет Мерсер?

Только отточенное за три года при миссис Мидуэл умение бестрепетно лгать позволило мне не перемениться в лице после таких размышлений.

Она ведь из нортширских Денби — эта миссис Дарем, ее семья проживает в моем родном графстве. И это далеко не самая важная деталь. Денби в родстве с Эверсами. Не зря викарий так изумлялся тому факту, что я ни разу не задалась вопросом, к кому должно отойти наследство графа Карлайла.

Я была так труслива, что даже стала глупа!

— Мужчины вечно так заняты, — с иронией прокомментировала миссис Мидуэл. — Мой муж тоже постоянно отлучался по делам, но, клянусь Творцом, от его стараний в нашем доме не пребывало богатства и благополучия.

При одном упоминании Творца у меня мгновенно началась мигрень. Кажется, вера моей хозяйки была сильной и даже искренней. Тут впору радоваться, но как-то не получалось.

Миссис Дарем бездумно улыбалась, слушая хозяйку дома, однако в противовес безмятежности молодой женщины, ее тонкие белые пальцы сжимали фарфоровую чашку так, что странно, как та еще трещинами не пошла.

Что же настолько сильно досадило невестке преподобного? Упоминание блудного мужа? Или Творца?

Вполне может быть, после чересчур тесного общения с преподобным — и с шутом! — я буду везде и во всех видеть связь с нечистой силой, однако в отношении молодой миссис Дарем у меня появилось множество самых разнообразных подозрений.

И, черт подери, она была единственной из всех, кого убить вроде как пытались, однако не сумели осуществить задуманное! Хрупкая и болезненная Сьюзан Дарем упала с крутой лестницы и все равно осталась жива! Практически чудо! Никому ни до, ни после не удалось уцелеть после покушения. И никто ни в чем не заподозрил бедняжку миссис Дарем, которая так кротко сносит все свои несчастья.

И ведь когда умерла миссис Хайнс, когда все произошло — в доме были не только мистер Дарем и его старший брат. Миссис Дарем тоже находилась в доме деверя и даже давала показания по поводу произошедшего. Миссис Дарем имела возможность подсыпать яд в чай. Но никому не пришло в голову думать на кроткую женщину.

Инспектор Харрис упоминал Сьюзан Дарем в списке подозреваемых, но, скорее, для галочки. Всерьез он никогда не считал, что эта молодая женщина может оказаться виновной. Вообще, благовоспитанную леди в последнюю очередь станут подозревать в дурном поступке. Просто потому что она — леди.

— Джордж вовсе не такой, — начала лепетать миссис Дарем, не поднимая глаз. — Он очень заботится обо мне.

Эта ложь была настолько жалкой, настолько беспомощной, что могла бы растопить даже самое заледеневшее сердце и вызвать сочувствие в самом черством человеке… Вот только теперь у меня не выходило верить трепетной бледности и дрожащим губам Сьюзан Дарем. К тому же у нее не было повода выглядеть таким образом — муж точно не бил ее и не повышал на нее голос. Будь иначе — об этом тотчас же узнал бы весь Сеннен.

— Разумеется, капитан совсем не такой, — не стала спорить с гостьей миссис Мидуэл.

Интересно, а о чем догадалась моя хозяйка?

Миссис Дарем пробыла у нас довольно долго. Визит откровенно затянулся, даже несмотря на то, что беседа шла не особо удачно. Я все ждала, что невестка викария сделает или скажет что-то подозрительное, однако ничего подобного — Сьюзан Дарем, кажется, вела себя ровно так, как и должна была.

Ушла гостья только тогда, когда за ней явился лично капитан Дарем.

— Сьюзан, дорогая, миссис Браун уже успела загрустить без тебя, — произнес Джордж Дарем после того, как поприветствовал миссис Мидуэл и меня. — Наверное, тебе стоит вернуться.

Можно было предположить, что слова капитана должны звучать с укором, однако в них я не уловила ни единого проблеска эмоций.

Гостья с отрешенным видом поднялась из кресла, не произнеся ни единого слова. Уголки ее губ были скорбно опущены, из чего любой сторонний наблюдатель мог бы сделать вывод, что эта женщина вовсе не желает идти с мужем.

— Быть может, вы отобедаете с нами? — предложила миссис Мидуэл, которая, вероятно, желала сгладить эту неловкую ситуацию очередным проявлением гостеприимства.

Джордж Дарем ответил вежливым, но непреклонным отказом. Миссис Дарем не проронила ни слова и покорно последовала за супругом. Поддерживать под руку свою болезненную жену капитан нужным не счел — двинулся вперед с таким видом, будто Сьюзан вовсе не существует. Она плелась позади него как побитая собака.

— Какая замечательная пара, не так ли, моя милая? — не без сарказма обронила миссис Мидуэл, когда гости покинули дом.

Я не была уверена, о чем именно говорит хозяйка, поэтому вопросительно посмотрела на нее.

— Готова поспорить на что угодно, капитан сломя голову бросился к нам, сразу после того, как вернулся в Сеннен и узнал, куда вздумалось пойти его жене, — произнесла задумчиво Элинор Мидуэл. — Одежда в пыли, волосы в беспорядке. Он даже не посчитал нужным умыться и сменить рубашку с дороги, несмотря на то, что день жаркий, и одежда капитана пропиталась потом. А ведь Джордж Дарем — настоящий денди и крайне тщательно следит за своим внешним видом. В отличие от младшего брата, капитан Дарем — человек земной и в некоторой степени тщеславный.