– А соседи?

– Куртяк сними, чтобы мундир видели… Дернутся они, жди!

– Ломик где?

Данил, бесшумно переместившись вправо из-за бетонной коробкишахты, поднял пистолет.

– Стоять, орлы! – сказал он негромко. – Ручкина виду!

Четверо обернулись к нему, как ужаленные. Один и в самомделе в милицейской форме, только без фуражки, длинную кожаную куртку держит вруках, вот и прекрасно… Второй чуть заметно пятится, стараясь уйти под защитушахты, площадка с тремя дверями обширная, хоть пляши, тут такой маневр мог бы ипройти…

– Стоять, ты! – приказал Данил тому, чтопятился. – Руки, кому сказал!

Лица у них были напряженно-злыми. Лихорадочно искали выход.Вполне возможно, мент у них и настоящий…

Тот, что в форме, ожил первым:

– Брось пушку. Посмотри, что у тебя за спиной…

– Мне этот фокус в детсаду показывали, – сказалДанил, не шелохнувшись. – Где я тебя мог видеть, капитан?

– Тебя, мужик, в морге увидят, – бросил тот, чтостоял у самой двери, уже с коротеньким ломиком наготове. – Вали отсюда.

– Считаю до трех, – сказал Данил. – Потомначну простреливать коленные чашечки. Это больно.

Капитан – должно быть, он и был Пристав – вдруг схватил заворот соседа, развернул вправо, прикрылся им, уже тускло блеснул ствол…

И они нелепо задергались под серию негромких хлопков –словно с десяток стрелков палили из воздушек – стали заваливаться, пули звонкорикошетили от бетонных стен, смачно ударяли в добротные деревянные двери. Данилушел влево, прикрываясь шахтой, нажал на спуск, целя в того, кто оказался кнему ближе всех, успел еще увидеть, как тот головой вперед рухнул на ступеньки,что-то мерзко, хлюпающе стукнуло…

Тишина. Короткий посвист Капитана. Удушливо воняло пороховойгарью.

Данил выглянул – и бросился наверх, перепрыгивая через триступеньки. На площадке ни малейшего шевеления – трупы, и на головы их лучше несмотреть, Капитан, учитывая повсеместную моду на бронежилеты, на всякий случайлупил по черепушкам… Данил кивнул на милицейского, сделал понятный обоим жест ипозвонил, крикнув что есть мочи:

– Ларка, это мы!

Дверь распахнулась, выскочила Лара с сумкой в одной руке игазовиком в другой, Данил отобрал его, швырнул прочь, не глядя. Захлопнул дверьквартиры. Глаза у Лары закатывались – узрела жмуриков. Данил схватил ее за рукуи поволок вниз по лестнице, боясь только одного – чтобы не начала блевать и невырубилась.

У входной двери остановил жестом – падать в обморок, она,слава богу, не собиралась, хоть и заводила глаза под лоб, словно умирающийлебедь, – выскочил первым. Огляделся, махнул ей рукой. Сзади показалсяКапитан.

Две плечистых фигуры кинулись из глубины двора им наперерез,но за спинами у них мелькнули желтые вспышки, и оба, подламываясь в коленках,опустились на чисто подметенный асфальт. Перепрыгнув через одного, подбежалУрядник.

– В тачку! – прошипел Данил.

Прыгнул за руль, всадил ключ зажигания в замок. Двигательзавелся с полоборота, визгнули тормоза – «жигуль» вылетел на улицу, свернул,еще свернул, промчался проходным двором. Через три квартала Данил аккуратнозатормозил у дома рядом с областным УВД, подвел машину к подъезду. Все позаконам психологии, темнее всего под пламенем свечи, никому и в голову невзбредет…

– Улица имени тебя? – бодрясь, спросила Лара.

– Цыц, – сказал Данил спокойно. – Сиди и недрыгайся… Что там?

– А удостоверение у него, похоже, настоящее…

– Ну, прихватили для отмазки и прикрытия… – пожалплечами Данил. – Только прокурору этого не объяснишь, а потому, чижики,быстренько протирайте стволы, и будем избавляться…

– Давай налево, там от строителей остался котлован.Грязи на дне столько с водой пополам, что все сглотает…

Данил тронул машину. Мимоходом глянул на Лару:

– И где же ваш Валентин?

– Откуда я знаю? – пожала она плечами. –Может, случилось что-то…

– Что в сумке?

– Одежда. Всякая. Запасные кроссовки и все такое… Малоли что в тайге может пригодиться, запас карман не тянет…

Данил от злости потерял дар речи. Остановился в указанномместе. Капитан с Урядником пошли куда-то во мрак, справа чернела громаданедостроенного здания – угол чуть освещен парочкой фонарей – слева раскинуласьогромная стройплощадка, и оттуда лениво, склочно побрехивала собачонка,маленькая, судя по голосу.

– Ларка, – сказал Данил недобро. – Кончайболтать. Только тебя в тайге и не хватало. Ты и городскую Россию-то не знаешь,а уж тайгу…

– Я выносливая. Спортсменка как-никак. Насколько японяла, болот и прочих топей там не будет, если и придется шагать пешком, такпару дней…

– Ты видела, что валялось на площадке? В тайге будет тоже самое… Пойми ты…

– О господи! – вздохнула она, словно умудреннаяжизнью матрона, отчитывающая несмышленыша-сына. – Ну когда ты наконецпоймешь, что меня не переупрямить? Это м о й клад, и я туда пойду. Твоиголоворезы, если ты меня сунешь к ним в какой-нибудь подвал, на привязи держатьне станут. Рано или поздно обязательно лопухнутся. Я сбегу и брошусь следом,дорогу примерно представляю…

Данил сжал кулаки, разжал. Чертовски хотелось залепить ейпарочку хороших оплеух. Он прекрасно понимал, что она не шутит, что балованнуюгенеральскую доченьку может остановить только смирительная рубашка. Может, всамом деле? Отвезти к Николаше, он ей живенько всадит лошадиную дозукакого-нибудь нейролептика, договорится с кем надо в психушке и сунет туда, гдеее спешка к некоему зарытому в тайге кладу никого не удивит, где из отделенияни за что не выпустят, а укольчиков влепят, сколько душе угодно?

Но если ее там и з а с е к у т? Попадется какой-нибудьстарательный, непосвященный эскулап, в отсутствие Николашиного кореша возьметсярасспрашивать, хотя бы выясняя адрес и данные родителей, начнутсянепредвиденные повороты сюжета… Милиционер был настоящий, так что вариантов ещебольше… Но куда ей в тайгу, мать твою?

Вернулись сподвижники, залезли в машину.

– Порядок, – сказал Капитан. – Толькочавкнуло. Пусть вытаскивают потом, все равно пальчиков нет… Обложку от корочекя туда же запулил и утопил палкой, а все, что с надписями и фоткой, оборвал испалил…

– Поехали. – Данил включил мотор. – Капитан,у тебя есть надежный подвал, где сколько ни ори – хрен услышишь?

Лара быстро сказала:

– Слушай, я не шучу. Меня вырубать придется…

– Ну что вы, красавица, – благодушно завел ни окаких сложностях не знавший Урядник. – Не для того мы вас спасали отзлыдней, чтобы потом обижать, казаки…