Инна надавила кулаками на глаза и энергично потерла. Проверенное средство, которым пользовалась алкоголичка Вяземская для прояснения рассудка с похмелья.

– На фотографии клон Романа… – Она не узнала голос своего клона. Безжизненный, как автомат. Будто говорит не человек, а заводная кукла.

– Клон?!

– Так они называют людей… Те формы, которые принимает тело во время путешествия.

– Они – это сотрудники фирмы «Химера»?

– Это не люди! – Инна оглянулась на дверь. Впервые за время иллюзии ей стало по-настоящему страшно. Даже ощущение липкого маячка за ухом не в состоянии было избавить от липкой паутины страха, облепившей кожу. Жуткая в своей беспощадности мысль озарила сознание Донны. Почему она решила, что «господа шоумены» захотят помогать ей?! Голос чекиста прилетел издалека, как заблудившийся мираж, по воле изощренных фантазеров проникший сквозь десятилетия.

– Почему вы считаете, что они не люди? – спросил Панов.

Инна посмотрела на красавца с симпатией. Сколько ему лет? Тридцать, от силы тридцать пять. В ее эпоху он уже умер или состарился. Она собрала волю в кулак, натянуто улыбнулась.

– Мне так кажется… – сказала она, поняв, что сморозила глупость.

– Мы привыкли опираться на факты! – возразил Панов. – Ваши ощущения, милая девушка, к делу не пришьешь!

Инна поневоле улыбнулась.

– Баш на баш, капитан! Кто на фотографии?

Панов проводил взглядом солнечного зайчика, уверенно обосновавшегося на породистом носу Дзержинского.

– Наш агент, проходящий под именем Странник. Его специализацией являлось исследование аномальных объектов. Мы обнаружили Странника вчера, в вашей компании.

– Каким образом обнаружили?!

– Радиоактивный изотоп. Помеченный им субъект постоянно пребывает в зоне наблюдения. Новейший метод советских ученых.

В тоне офицера отчетливо была заметна гордость за свою родину. Искренний, а не показной патриотизм вывел чекиста на лидирующие позиции в рейтинге Инны Вяземской! Десять баллов вам, гражданин начальник!

– Того, что я вам рассказал, достаточно?

Инна горько усмехнулась:

– Для того чтобы свихнуться – вполне! А почему вы решили, что он опасен?

– Странник – специально обученный агент. Он в совершенстве владеет приемами рукопашного боя. Странник – настоящая машина для убийств. У него высшая степень допуска к секретности. Зачем он поехал на Петроградскую сторону?

– Он хотел встретиться с одноклассником.

– С какой целью?

– Роман надеялся, что тот даст ответы…

– Фамилия одноклассника – Шевченко?

Инна сокрушенно развела руками.

– Вы все знаете наперед! Трудно привыкнуть!

– Работа такая! – без улыбки ответил чекист.

Он набрал короткий номер на телефоне, на том конце провода ответили быстро, будто ожидая звонка. Панов выслушал, кивая.

– Ясно. Вполне ожидаемая реакция. Легко отделался. Парень входит во вкус, разминается. Надеюсь, он скоро все вспомнит… – Он поднес к губам сигарету, пошарил по столу в поисках коробка со спичками. – А кого вы там рассчитывали застать?! Мирных жильцов? – Он прикурил, помахал рукой, разгоняя клубы дыма. – Инвалид видел чертей? Запишите, бумага все стерпит. Национальное русское развлечение – после запоя ловить рогатых! Отбой!

Он повесил трубку, уселся на краешек стола, с наслаждением затянулся сигаретой.

Инна спросила:

– Что должен вспомнить Роман?!

– Я так сказал?

Панов преувеличенно внимательно изучал сизые колечки дыма.

– Вы сказали: «Если он вспомнит…» Роман потерял память?! Вы подвергали вашего агента НЛП?

Капитан удивленно на нее посмотрел.

– Так называют нейролингвистическое программирование мозга, – терпеливо объяснила Инна, а у самой ладони чесались до зуда. Она чувствовала себя как охотник, напавший на след добычи.

– Чудеса из будущего! – улыбнулся Панов. – Спивающаяся жительница большого города знает тайные разработки спецслужб! – Тотчас спохватился и извинился.

– К черту извинения! – вскипела Инна. – НЛП известно каждому бомжу! При помощи программирования пытаются лечить алкоголиков. Называется кодировкой.

– Не больно-то успешно, как я погляжу!

Вяземская пропустила колкость мимо ушей.

– Вы не ответили!

– А вы так и не рассказали насчет планов на предстоящие выходные!

– Вам это не поможет… – произнесла Вяземская упавшим тоном. Она поняла. Панов ничего ей не расскажет, он – настоящий профессионал. Умело выудил информацию, продемонстрировав откровенность, а на деле только раздразнил. Уговаривать или соблазнять офицера бесполезно. Он умнее, опытнее, хитрее. Скорее всего, заманит в очередную ловушку. Инна хмуро посмотрела на репродукцию Железного Феликса. Молодец, обедневший шляхтич! Заложил основы мощной конторы!

– Я вас обманул, Инна, – сказал Панов. – Мне известен механизм нейролингвистического программирования. Этот метод используется с древних времен, только название тогда было другим.

– И что вы намерены делать со мной дальше?

– Провожу вас до дверей, и гуляйте, наслаждайтесь чистым воздухом. Думаю, через пятьдесят лет экология не улучшится.

– Это уж точно! – Она закусила губу. – И вы не задержите меня?

– Чтобы вы упорхнули из камеры, как почтовая голубица? Я предпочитаю общение, основанное на взаимном доверии. Наши условия содержания заключенных не способствуют этому качеству.

Он вырвал лист из блокнота, нацарапал номер, чиркнул закорючку в пропуске, распахнул входную дверь.

– Мой прямой номер. Когда встретитесь со Странником, позвоните мне. Поверьте, Инна, это в наших общих интересах!

После ее ухода капитан пару минут мерил шагами тесное пространство, затем взял телефонную трубку, набрал короткий номер.

– Это Панов. Девушку не задерживать, установить наружку, спецгруппу посадить на хвост. И доставьте ко мне этого шута горохового Буткевича. Когда?! Чем скорее, тем лучше. Все.

Он повесил трубку, откинулся на спинку стула, закрыл глаза. На виске пульсировала тонкая синяя жилка. Медленно потекли минуты…

Панов очнулся, как от глубокого сна, подошел к шкафу, распахнул дверцу. На плечиках висела диковинная одежда. Длиннополый кожаный плащ, шляпа. Одеяние в стиле «охотник на ведьм». К стене была прислонена антикварная шпага, упрятанная в старинные ножны, инкрустированные золотой насечкой. На рукояти, возле основания эфеса, пламенел алый рубин. Панов осторожно обнажил лезвие, бережно провел пальцем по острию. Достал из кармана плаща крохотную бутылочку, откупорил, нанес две капли маслянистой жидкости на отточенный конус. После чего шагнул внутрь шкафа. Дверь за ним захлопнулась, воцарилась тишина. Любой сотрудник комитета, распахнув дверь шкафа, обнаружил бы там груды тугих папок, увязанных белыми шнурками, капитальную стену за ними. Распахнулась от сквозняка форточка, ветер разметал бумаги на столе. Истлевшая от времени желтая бумажка залетела под сейф, прильнув к железному днищу. На обороте отчетливо был виден краешек надписи: «…строжайше запрещено вступать в сговор с васагами, асарегами…»