Минуту назад… Какую минуту?! Только что! Одно моргание назад! Вот прямо сейчас, только что… Только что он сидел за столиком любимой кофейни, спасался от утренней московской жары чаем со льдом, хотел позвонить Тане… Потянулся за телефоном и… И упал! Рухнул на заплеванный асфальт, больно приложившись коленом.

– Где я?!

Прежний мир куда-то подевался! Кофейня, Москва, телефон, жара, Таня – всё исчезло! Вместо них – тёмный тупик, вонючая помойка и два опасных «братка» в белых майках, серых спортивных штанах и золотых цепях на бычьих шеях.

– Помогите! Я хочу домой!

– Какой забавный ублюдок, – хихикнул один из парижан. Тот, что мясистее. – Что он говорит?

– Абдулла, лучше скажи, откуда он взялся? – поинтересовался его жилистый приятель.

– Не знаю, Мустафа, – пожал плечами мясистый, после чего достал нож и уверенно двинулся к перепуганному Антону. – Но деньги у него наверняка есть.

– Где я?

– Кто вы?

– Что это за город?

– Как я здесь оказался?

– Помогите!

Изумленные возгласы на русском, быстро переходящие в мольбы о помощи, раздавались в двенадцати европейских городах. Нет, не в двенадцати: фея Василиса, которую прихотливый жребий отправил в Стокгольм, и оказавшийся в Риме рыцарь-мститель де Кларк вернулись в Тайный Город самостоятельно, а бережливый Личим Хамзи дождался спасательную команду в ближайшем от места высадки ресторане.

Остальным пришлось изрядно понервничать. Ангелину Семеновну Радченко зашвырнуло в Ливерпуль, аккурат к звукозаписывающей студии популярного ансамбля. Блогер dolbomer очутился на грязном полу мужского туалета в захудалом амстердамском кофе-шопе, студент Матросов угодил на утреннюю разминку «Барселоны», а школьный учитель Казаков провел пятнадцать упоительных минут в норвежских фьордах… Точки перемещения молодые хваны старались выбрать с юмором, но перепуганные клиенты не оценили старания: рыдали, плакали и просились домой.

Однако больше всех, как это частенько бывает, повезло тем, кого никуда не зашвырнуло. А именно – лондонцам, к которым прибыл передвижной шапито в лице всегда готового к приключениям Тыца.

– О, мой бог!

– Как красиво!

– Как страшно!

– Террористы!

– Вызовите полицию!

– Убейте всех!

– Марк, алло, это я! Включай новости, тут такое происходит!

Как рассказывали очевидцы, зрелище было воистину необыкновенным. Страшным и чарующим одновременно.

Незадолго до десяти утра в самом центре Тауэрского моста возник огромный, не менее десяти ярдов высотой, алый цветок. Яркий, отчетливо видный с набережных.

Возник из ниоткуда, словно сплетенный в неведомой пустоте из самой пустоты, а затем обретший силу и цвет. Проявился под сумрачным английским небом, противопоставляя себя, необыкновенного, но живого, накрапывающему дождю и тусклым лицам. Возник и затрепетал на лёгком ветру, слегка подрагивая огненными лепестками.

– Алая роза победила!

– При чем тут розы?

– Это кино снимают!

– Вызовите полицию!

– А мне нравится.

– Чёрт, Сара умрет от зависти.

– Позвони ей.

– Я лучше сниму на видео.

Впрочем, ничего оригинального в этом решении не было: к цветку устремились десятки, если не сотни объективов – мобильные телефоны, планшеты, «мыльницы» и серьёзная оптика туристов… Люди желали заснять невероятное. А некоторые желали его проверить, прояснить, так сказать, ситуацию: на Тауэрский мост с судорожной торопливостью взбирались вооруженные пистолетами и укороченными автоматами мордовороты как в штатском, так и в форме.

Обрадованный таким вниманием цветок распушил лепестки, покрутился вокруг оси, вызвав восхищенные вопли публики, а затем резко потянулся вверх, став в два раза длиннее.

– Вау!

– Супер!

– Убейте его!

– Спасайте королеву!

– Ютуб взорвется…

И вот последние слова оказались пророческими: вытянувшийся на двадцать пять ярдов цветок на пару мгновений превратился в ослепительный желто-красный шар, и до изумленной публики долетел грохот сильного взрыва.

– Спасайся!

– Террористы!

– Убейте их!

– Бомбите!

– Расстреляйте!

– Разорвите!

Взобравшиеся на мост мордовороты залегли и открыли беспорядочную пальбу. Толпа бросилась врассыпную. Полицейские и агенты в штатском сбивали с ног и паковали в наручники подозрительных. А довольный произведенным эффектом Тыц улыбнулся и скрылся в портале.

Секунды таяли, а ничего не происходило. Совсем ничего.

Возникшая на пергаменте карта заставила Андрея немного поплутать по узким и кривым улочкам старого Ульма: отсчёт снова пришлось вести от реки, на этот раз – от Дуная, и это заняло время. Впрочем, «поплутать» – громко сказано. Ризнык мчался, как сорвавшийся с привязи бультерьер: не разбирая дороги, распугивая громким топотом чинных утренних туристов и через шаг рассыпая «сорри» да «скузи». Через последний «переулок», представлявший собой неимоверно узенький проход между домами, объемистый Андрей едва прорвался, выскочил на небольшую площадку – справа, в тени деревьев, столики кафе – и поспешил по стрелке левее, к большому мельничному колесу.

И замер, не понимая, что делать дальше.

Слыша, как сильно колотится сердце, и зная, что по тому переулку, где несколько минут назад он вышел из портала, уже наверняка шныряют бойцы Великих Домов. А при плохом раскладе маги наведут переход не на точку, а на отклик, и преследователи вынырнут прямо за спиной.

«Что я должен сделать?»

Десять лет спокойной жизни сыграли с Андреем злую шутку: операция только началась, а усталость уже дает о себе знать. Скоро придется принять следующую дозу эрлийских стимуляторов, подстегнуть организм магической химией и расплатиться за это… Не важно, чем расплатиться. И не нужно об этом думать, потому что сейчас в дополнительных стимуляторах нет необходимости. Ещё нет, а вот прерывистое дыхание и лёгкое подрагивание в ногах мешают сосредоточиться.

«Что я должен сделать?»

Старинные дома, ручей, водяная мельница. Черное, блестящее от воды дерево, мерный плеск воды… Что нужно сделать? Дождаться очередного портала? Остановить колесо? Прыгнуть в ручей?

Секунды тают, скользят по воде, словно это их методично, неспешно, но непрерывно перемалывает чёрное колесо. Каждая секунда – по цене жизни. Их прошло мало… Чертовски много их прошло.

Что делать?

Ладанка и пергамент, ничего другого нет. В ладанке земля, она, наверное, понадобится позже. Остается пергамент. Но он – карта, магический путеводитель по местам, где Сказочник припрятал спасительные артефакты, свою последнюю надежду. Или не только карта?