Тим провел рукой по глазам.

– Просто не знаю, как мне выразить, что я сейчас чувствую. Я думал, я тебе уже больше не увижу.

Челси сжала его пальцы:

– И я тоже.

– Я люблю тебя, – произнес Тим, глядя ей в глаза. – Ты самая сильная из всех, кого я знаю.

Его слова согрели ее изнутри.

– Я тоже тебя люблю. Все время, что я была… там, единственное, о чем я могла думать – как поскорее снова оказаться с тобой и детьми.

– Я могу что-нибудь для тебя сделать?

– Просто побыть здесь?

Вместе со следующим вдохом она содрогнулась до костей. По обрывкам панических мыслей в голове она поняла, что психологическое восстановление дастся ей с большим трудом, нежели физическое.

– Я никуда не ухожу, – заверил Тим, садясь на край кровати.

Ей до сих пор не верилось, что она сделала это.

Раздался стук в дверь, от которого оба вздрогнули. Челси отшатнулась, она не могла контролировать этот рефлекс.

Появившийся в дверях шериф откашлялся:

– Миссис Кларк, я бы хотел поговорить с вами пару минут.

– Все хорошо, дорогая. – Тим бросил на шерифа предупреждающий взгляд. – Это шериф Кинг.

Тим кивком указал на пластмассовый стул у стены.

– Почему вы не присаживаетесь, шериф?

Шериф придвинул стул к кровати Челси и сел. Затем достал из кармана блокнот.

– Вы помните, что произошло в пятницу вечером?

Челси судорожно вдохнула. Этот всхлипывающий прерывистый звук напомнил ей о Уильяме – он всегда так дышал после продолжительного плача. Она покачала головой:

– Точно не помню. Только фрагменты.

На несколько секунд она закрыла глаза. Обрывки воспоминаний роились, путались и мучили ее. Ей хотелось отодвинуть их на периферию сознания. Шериф хочет найти человека, который ее похитил. Ей придется набраться мужества, чтобы помочь ему.

– Мне кажется, он был на заднем сиденье, когда я села в машину.

Он ждал ее прямо рядом с домом.

– Он велел мне ехать в Грейс Холлоу. Когда мы миновали вокзал, он заставил меня остановить машину и что-то выпить. Потом он изо дня в день пичкал меня этим.

Доктор сказала, что наркотики могли повлиять на ее память.

Шериф нахмурился:

– Какое ваше первое воспоминание после вечера пятницы?

Челси вспомнила, как очнулась в грузовом контейнере. Ее забила дрожь.

– Все хорошо. Теперь ты в безопасности, – сказал Тим, поглаживая ее руку.

Она покачала головой. Слезы катились по щекам.

– Он. Он. Он… – Слезы душили ее и не давали говорить.

Она задержала дыхание на пару секунд, потом выдохнула:

– Он держал меня на цепи.

В открытой ране на ноге пульсировала боль.

– Вы можете его описать? – спросил шериф.

Вцепившись в руку Тима, Челси покачала головой. Она вдруг снова ощутила себя слабой и беспомощной. Никто его никогда не найдет, раз она не может ответить даже на пару элементарных вопросов.

– Он был в маске, – прошептала она с трудом.

Шериф снова нахмурился:

– Все, что вы нам расскажете, может оказаться полезным.

– Моя жена… – начал Тим громко.

– Не надо, Тим. Шериф хочет помочь нам. Я хочу, чтобы этого человека поймали. – Она еще крепче сжала руку Тима. – Нельзя допустить, чтобы он оставался на свободе.

Главное, чего ей хотелось – это чтобы его посадили, а она была свободна.

– Ладно. Но обязательно скажи мне, если станет слишком тяжело, – согласился Тим.

Челси отпустила его руку, взяла стакан с водой и медленно отпила. Вода приятно охладила и смягчила горло. Теперь она сможет. Она подняла голову и встретилась взглядом с шерифом.

– На нем была лыжная маска. Рост около шести футов, может быть, чуть больше. И он очень сильный.

– А голос? – спросил шериф. – Он не показался вам знакомым?

– Вроде нет.

– Говорил без акцента?

– Без.

– Как выглядело место, где вас держали? – спросил шериф.

– Старый грузовой контейнер в лесу.

Челси описала, как выглядел контейнер изнутри. Потом подробно рассказала о том, как ей удалось сбежать, расширив дыру в потолке.

– Примерно в ста футах там был домик или какой-то сарай.

Постепенно голос Челси слабел. Она все чаще замолкала, чтобы перевести дыхание. Она была измождена морально и физически, но ей очень хотелось предоставить шерифу как можно больше информации.

– Он гнался за мной.

На последних словах голос задрожал.

– А я просто бежала. Бежала так быстро, как только могла. А когда остановилась, чтобы перевести дыхание, его уже не было слышно позади. Я вымазалась в грязи. Платье было слишком яркого желтого цвета. Я боялась, что он заметит меня издалека.

Вероятно, поэтому он и выбрал такой яркий цвет. От этой мысли у нее все похолодело внутри. Может быть, идея насчет успокоительного не так уж и плоха.

Она отпила еще воды.

– В это время года деревья такие голые и серые. После этого я просто продолжала двигаться вперед. Не знаю, как долго я шла, но я понимала, что если остановлюсь, то окоченею. Я была не уверена, что смогу снова подняться.

– Умно, – заметил шериф.

– К тому же стремительно холодало, а у меня кроме одеяла ничего не было.

Руки Челси да и все ее тело била дрожь.

Шериф быстро записывал все, что услышал.

– Вы видели там какую-нибудь машину?

– Нет.

Челси ясно представила себе контейнер и сарай неподалеку.

– Хотя по идее машина должна быть. Может быть, его подвозили?

– Во сколько вы сбежали? – спросил шериф.

– Не знаю, – ответила Челси.

– Вы представляете, хотя бы примерно, какое расстояние вы прошли? – продолжал давить шериф.

Она покачала головой. Прошедшая ночь казалась одним бесконечным пятном усталости, боли и ужаса.

– Я не знаю.

Тим снова взял жену за руку.

– Челси бегает почти каждый день. Она в прекрасной форме.

Способность бежать быстрее, чем ее преследователь, спасла ей жизнь.

Шериф в растерянности постучал ручкой по блокноту.

– Какое расстояние вы обычно пробегаете?