На рисунке 6.5 показано, какие изменения в производительности труда произошли за последние четыре десятилетия в фабричном производстве. По существу, сейчас требуется лишь 40 % от того количества рабочей силы, какая требовалась для выполнения той же самой работы в конце 1980-х годов. Эти перемены не только огромны — они еще и произошли очень быстро: эффективность производства выросла больше чем вдвое всего за три десятилетия. Разумеется, это влечет за собой несколько последствий. С одной стороны, производство растет — и чисто количественно (допустим, автомобилей выпускается больше), и качественно (теперь машины оснащены более умной электроникой, чем тридцать лет назад). С другой стороны, автомобильным заводам требуется меньше рабочей силы. Конечно, это ситуация не уникальна — она возникала не только в автомобилестроении и не только в недавние времена. Например, рост производительности в сельском хозяйстве привел к тому, что доля населения США, занятого земледелием или животноводством, снизилась с почти 70 % (в начале XIX века) до приблизительно 2 % (сегодня), — и произошло это вовсе не оттого, что люди решили затянуть пояса потуже. В то же время мы стали свидетелями разительных изменений в количестве и качестве производимых продуктов питания.

Рис. 6.5. Здесь показано, сколько рабочих часов требовалось для производства одинакового объема продукции в разные годы (измеряется в часах, необходимых для производства одинакового ВВП в промышленности, по стандартам, принятым для 1987 года). В 2016 году требовалось менее сорока часов для производства того же объема, для которого в 1987 году требовалось бы 100 часов. Данные из Бюро трудовой статистики США.

Кроме того, взрывной рост производства и экспорта в таких странах, как Китай, Мексика, Индия и Южная Корея, привел к интернационализации рабочей силы. По мере того как во многих странах Азии и Южной Америки и кое-где в Африке появился рабочий класс на фабричном производстве и в сфере услуг, ряды среднего класса в Европе и Северной Америке сократились. Важно отметить, что во многом это сокращение было вызвано изменениями в технологиях, а не глобализацией. Например, некоторые исследования позволяют заключить, что между 1999 и 2011 годами лишь от 10 до 20 % рабочих мест в сфере фабричного производства в США было потеряно из-за возросшего импорта из Китая: потеря большинства рабочих мест объяснялась изменениями в технологиях{176}.

Комбинация этих сил показана на рисунке 6.6. Явственно виден резкий спад спроса на рабочие руки в сельском хозяйстве, и та же тенденция частично просматривается в фабричном производстве. Спрос на рабочую силу, занятую на заводах и фабриках, наметился лишь после Второй мировой войны, но сейчас и в этом секторе продолжается неизбежное стремление к очень низким показателям.

Рис. 6.6. Начиная с 1800-х годов занятость в сельском хозяйстве США шла на спад, а занятость в фабричном производстве пошла на убыль в 1950-е годы. Хотя в сфере услуг спрос на рабочую силу в целом растет, даже в отдельных секторах индустрии услуг намечается спад спроса на рабочие руки. Данные из: Piketty (2014), Таблица 2.4.

Эти тенденции затрагивают не только обе Америки и Европу — касаются они и Азии. Например, по мере модернизации сельского хозяйства в Индии и Китае похожие тенденции обозначаются и в этих странах. Конечно, им еще далеко до такой ситуации, когда лишь 2 % населения обрабатывают землю или выращивают скотину, но можно сказать, они уже на полпути в ту сторону. В Китае доля рабочей силы, занятой в сельскохозяйственной отрасли, снизилась с 60 % в 1950 году до 28 % в 2015 году, а в Индии за тот же период она снизилась с более чем 60 % до приблизительно 45 %. Азия пережила рост рабочей силы в сфере фабричного производства, но даже там заметна стабилизация, так как технологический прогресс настигает и азиатские страны. Общий объем фабричного производства продолжает расти, но спрос на рабочую силу при этом снижается.

В США и Европе на первый план по занятости вышла индустрия услуг (здравоохранение, финансы, образование, СМИ, гостиничный и ресторанный бизнес, розничная торговля, хранение на товарных складах и транспортировка, развлечения). Быстро растет сектор услуг и в Азии, где лидерство остается за Китаем. Тот же процесс заметен и в Индии, где, в частности, мощно растет отрасль компьютерного программирования в крупных городах вроде Бангалора, который сейчас обеспечивает программными кодами весь мир{177}. Рабочая сила, занятая в сфере услуг, тоже не защищена от роста эффективности производства. И ситуация с лондонскими таксистами — всего лишь один пример. Если брать общую картину, то мы видим, что людей все чаще заменяют компьютеры и постоянно усложняющиеся программы: например, для вычисления налогов, для обучения иностранным языкам, для торговли финансовыми ценными бумагами и так далее.

Эти силы привели к увеличению разрыва между заработками, и движение в эту сторону будет только продолжаться. В США в 1950-е годы типичный сотрудник с университетским дипломом получал в среднем на 50 % больше, чем рабочий, имевший лишь школьное или неполное школьное образование. Сейчас разница между их заработками составляет уже около 100 %: зарплаты университетских выпускников росли, а людей со школьным аттестатом — падали{178}. Людям, имеющим лучшее образование, современные технологии только на руку: они помогают им совершать более важные открытия, доносить их до более широкого круга людей, выполнять такие задачи, которые раньше были попросту невыполнимы. Люди же со средним или совсем невысоким уровнем образования и профессиональных навыков, напротив, вынуждены уступать место новым технологиям.

Конечно, взрыв производительности не отменил необходимости в низкоквалифицированной рабочей силе. Вырос спрос на тематические парки; расширяются индустрии фитнеса и туризма, а также смежные отрасли, производящие товары для досуга. То, что раньше люди обычно делали сами — например, готовили и убирали, — они все чаще поручают наемным работникам. Таким образом, мы наблюдаем, что спрос на работников растет в двух крайних точках: для дизайна и управления требуется высокий уровень профессиональных навыков, а для выполнения будничных, бытовых задач требуется низкий уровень образования и опыта.