К социальным связям, обеспечивающим социальный капитал, относятся дружеские, профессиональные связи, а также принадлежность к различным организациям, как частным, так и общественным, или доступ к ним. Это и есть капитал в самом широком смысле слова, если воспользоваться самым рыхлым его определением, и в него входит то, что не так-то легко измерить, — отношения и положение в сети{199}. Социальный капитал сыграл решающую роль, например, в возвышении рода Медичи, о котором мы уже рассказывали. И дело не только в том, что Медичи могли призвать на помощь многих союзников, взамен суля им милости, а еще и в том, что уникальное положение Медичи позволяло им координировать действия других людей, — и именно это стало в конечном итоге источником огромной власти. Власть, которая проистекает из способности координировать чужие действия, — тоже разновидность капитала, потому что она приносит огромную пользу и выгоду тому, кто ею обладает{200}. Социальный капитал зависит от множества таких понятий, которые допускают разные толкования: например, репутация, положение, дружба, организованность. Даже гомофилия играет здесь свою роль: у человека может быть надежная и обширная сеть связей — и вместе с тем он может быть отрезан от жизненно важных ресурсов и знаний. Хотя очень трудно дать сжатое, емкое, однозначное, допускающее легкие способы измерения определение социального капитала, это настолько важное понятие, что мы никак не можем обойтись без него.

Поскольку различные формы капитала часто можно превращать одну в другую, то, обладая в изобилии чем-то одним, можно обрести и другие. Например, финансовый капитал можно использовать для получения образования и тем самым приобрести человеческий капитал; а социальный капитал дает знания и возможности, которые помогают обзавестись человеческим и финансовым капиталами.

Наследуемость всех форм капитала — ведь они могут переходить от родителей к детям — ведет к иммобильности. Родители передают детям деньги, активы и имущество. Кроме того, родители в течение всей жизни остаются для детей учителями: они — первый источник человеческого капитала для своего ребенка, в первую очередь они решают, куда дети пойдут учиться и чему именно будут учиться. Наконец, и это не следует недооценивать, дети рождаются в определенной семье и среде, которые и закладывают основы их будущего социального капитала. Кроме того, социальный капитал самих родителей влияет на то, как они относятся к детям, в частности, насколько они осознают ценность образования, и как они могут помочь детям добиться успеха. Гомофилия — по признаку географии, доходов, этнической и культурной принадлежности — приводит к тому, что эти среды часто разобщены и обособлены. Это мешает свободному распространению информации, отдельные общины существуют как замкнутые островки, и на каждом люди живут с оглядкой лишь друг на друга.

Общины образуют тесные кластеры — так что богатые и образованные живут в одних местах, а бедные и необразованные — в других. Из жителей Ист-Луиса, штат Иллинойс, или Бентон-Харбора, штат Мичиган, университетский диплом есть лишь у 10 %, зато среди взрослых жителей Аппер-Монклэра, штат Нью-Джерси, а также Пало-Альто, штат Калифорния, высшее образование есть у 80 %. В Парампе, штат Невада, где родилась Клэр, степень бакалавра есть у 13 % взрослых жителей старше 25 лет{201}. Если университетский диплом есть менее чем у каждого седьмого взрослого, тогда не удивительно, что многие родители и студенты в этом городе просто не знают, как подаются заявления в колледж и как можно платить за учебу. Кроме того, если большинство из тех местных жителей, у кого есть высшее образование, учились в местных колледжах или внеконкурсных школах, тогда у успевающих учеников вроде Клэр все равно не может быть никаких сетевых связей с людьми, осведомленными о тех возможностях, которые существуют в самых престижных университетах.

Общины разделяет крайняя сегрегация по доходам, и по мере того, как неравенство в доходах возрастает, эта тенденция усиливается. В 1970 году почти два из каждых трех человек жили в районах, где средний доход отличался не более чем на 1/5 от среднего дохода по США в целом. К 2009 году эта доля упала всего до двух из пяти человек, и, таким образом, большинство людей живет в районах со средним доходом, существенно отличающимся от среднего дохода по США в целом{202}.

В 1992 году Конгресс США постановил провести эксперимент, который привел к масштабному изучению влияния среды проживания на благополучие отдельных семей. Основная часть этого исследования называлась Moving to Opportunity for Fair Housing — «Переезды с целью улучшения среды обитания». Для участия в эксперименте были отобраны 4600 семей, живших в муниципальных домах по всем США (в Балтиморе, Бостоне, Чикаго, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке). Их произвольным образом разделили на три группы. Одним выдали гарантийные чеки для оплаты съемного жилья — с условием, что снимать его будут в районах с низким уровнем бедности. Таким образом, представителям этой группы, чтобы задействовать выданные им чеки, пришлось переезжать в более богатые районы. Другим выдали гарантийные чеки, которые они могли использовать где угодно, — так что они могли остаться жить и в своем прежнем районе, если им не хотелось никуда переселяться. Остальным семьям вовсе ничего не выдавали, так что они стали контрольной группой, за которой наблюдение велось с целью сравнения с двумя другими.