края. Заместитель председателя Комзета А. Н. Мережин в своем докладе на заседании Комзета 12-го июля 1928 года (непосредственно после возвра­щения из поездки в Биробиджан) подчеркнул необходи­мость колонизировать край в течение ближайших 10-15 лет, чтобы предупредить его заселение китайцами.[16] Виктор Финк, посетивший Биробиджан осенью 1929 года (вместе с делегацией Икора), говоря о решении советского прави­тельства направить еврейских колонистов в Биробиджан, отметил, что кроме «еврейского вопроса» ЦИК намечал здесь решение и другой, не менее важной проблемы — проб­лемы заселения, вернее, советского освоения пространств Дальнего Востока, пустование которых дразнит аппетиты империалистических соседей». Юрий Ларин, останавли­ваясь на проблеме Биробиджана, объяснял остроту вопро­са о скорейшем заселении края необходимостью устранить один из «моментов, который будет манить японский импе­риализм к советскому Дальнему Востоку».

Весною 1927 года Комзет принял решение о посылке в Биробиджан — или, по тогдашней терминологии, Бирско-Биджанский район Дальневосточного края, — научной экс­педиции для выяснения возможностей широкой организа­ции здесь переселенческой деятельности Комзета. Весь опыт предшествующей работы по колонизации района — от пер­вых поселений забайкальских казаков в 1858 и последую­щие годы в приамурской полосе до переселения крестьян из южных черноземных губерний и из Поволжья в 1910-1915 годах в район Бирского опытного поля — свидетель­ствовал о громадных трудностях прочного устройства пе­реселенцев в районе. Экспедиция, однако, не сделала из это­го опыта вывода о невозможности здесь массовой колони­зации, да, по-видимому, и задача, которая была поставлена перед нею, сводилась к выяснению вопроса не о том, воз­можна ли или нет широкая колонизация Бирско-Биджанского района, а о том, при каких условиях такая колониза­ция может быть осуществлена с расчетом на прочный успех.

Экспедиция проделала почти героическую работу, об­следовав в течение полутора месяца полевых работ пло­щадь более 1.000.000 гектаров (из общей площади района около двух с половиной миллионов гектаров), главным об­разом в низменной, «степной» части района, «представля­ющей наибольший интерес в смысле сельскохозяйственной колонизации и где расположены фонды первой очереди». Полевые работы экспедиции протекали в очень тяжелой об­становке: в необжитой, частью заболоченной местности, в условиях бездорожья и в «период, наиболее тяжелый по местным климатическим условиям: период дождей, разли­ва рек, высоких температур и усиленного гнуса». Отчет экспедиции был выдержан в строго деловых тонах. Но за этой видимой сдержанностью чувствовалась тревога «бо­лельщиков» биробиджанской колонизации. Экспедиция при­шла к следующим выводам:

«Колонизационная работа должна быть построена на сле­дующих принципах:

1) Колонизация района, очередность заселения, последова­тельность всего комплекса колонизационных действий должны проводиться по строгому плану, обнимающему весь район в целом и рассчитанному на компактное заселение фондов в про­должении ряда лет. Вкрапленная, пятнистая колонизация, со­вершающаяся в настоящее время, использующая лучшие уча­стки, при большой пестроте рельефа и почв в районе затруднит освоение больших окружающих пространств новыми переселен­цами и повлечет за собой неэкономное использование колони­зационных ресурсов района.

2) Колонизация должна начаться в наиболее обжитой юж­ной и югозападной части района в Приамурье, отчасти в районе Бирского опытного поля и оттуда постепенно распространяться на необжитые части района.

3) Подготовка района для колонизации требует в первую очередь оборудования дорожной сети. Необходимо магистраль­ные дороги оборудовать для грузового автомобильного движе­ния и перевозки тракторов; вспомогательные пути на участках должны также быть хорошо построены, обеспечены мостами через реки и, по возможности, балластированы.

4) Переселение должно быть массовым, с устройством бо­лее крупных поселков (примерно в 100 дворов), чтобы таким образом легче освоить и осушить местность и побороть гнус, а также в целях облегчения удовлетворения культурных и хо­зяйственных нужд переселенцев: устройства школ, медпомощи, переработки продуктов (и коллективизации хозяйства. — Ред.).

5) Чтобы обеспечить успех переселения, необходимо, чтобы переселенец по прибытии застал подготовленные фонды, в смысле отграничения, водоснабжения и отчасти осушительной мелиорации (магистральные каналы) там, где она нужна, а так­же срубленные избы, хотя бы в незаконченном виде, так как по условиям климата крытое помещение требуется неотложно....

7) По местным условиям нужно, чтобы за год до прибытия переселенцев производился подъем пласта, который поспевает для посева лишь на следующую весну, возводились бы стены и крыши домов, а также производились бы основные мелиорации. Наиболее выгодные и дешевые рабочие руки могут быть исполь­зованы для этой цели со стороны кочующих рабочих артелей ки­тайцев и отчасти корейцев. Но было бы желательно привлечь для этой цели рабочие дружины на началах найма из среды безра­ботной еврейской молодежи БССР и Украины (особенно лесо­степной), которые могли бы в крае осесть или даже закрепить землю и вызвать семьи.

8) Прибытие переселенцев должно пройти все обычные ста­дии: ходоки, работники и семьи, причем ходоки приглашаются на устроенные или устраиваемые фонды летом и осенью, работ­ники прибывают к весне для производства посева и семьи при­езжают осенью к уборке урожая....

Начало переселения евреев в Б.-Биджанский район возможно не раньше 1929 года. Весь 1928 год должен пойти на под­готовку фондов. Полагаем, что масштаб переселения в 1929 году должен составлять тысячу семей, в 1930 году 2.000 семей и в дальнейшем должен оставаться на уровне 2.000-3.000 се­мей в год».

Внимательно перечитывая сейчас эти выводы экспеди­ции, невольно испытываешь ощущение, что они были за­думаны, как предупреждение, чего не делать, как не вести переселение, чтобы не погубить его с самого начала. Мысль, красной нитью проходящая через все выводы экспедиции, это необходимость систематической, требующей времени и средств, подготовки переселения (см. особенно пп. 3-5 и 7) и соблюдения определенной последовательности в при­бытии ходоков, основных работников и семей переселенцев (п. 8). Заслуживает внимания и несомненно принято бы­ло экспедицией не без колебаний требование о начале ко­лонизации «в наиболее обжитой южной и юго-западной ча­сти района, в Приамурье» (п. 2). Этому вопросу экспеди­ция уделила особое внимание:

«Основной предпосылкой колонизации этого района являет­ся землеустройство местного населения и отграничение колони­зационных фондов... Необходимо, однако, сказать, что земле­устройство населения представляет задачу довольно сложную. Население состоит из казаков, которых в 60-80 гг. в принуди­тельном порядке переселили из Забайкалья и поселили на ука­занных местах для обеспечения охраны границы, и корейцев, устроенных в тот же период в с. Благословенном. Ко времени поселения казаков край был покрыт в огромной части лесом, безлюден и заболочен. Они пережили много бедствий, пока окрепли и освоили землю. Население свободно селилось и рас­ширяло свое землепользование, не встречая сопротивления, и в настоящее время оно номинально простирается на территорию до 330.000 гектаров, хотя фактическое землепользование значи­тельно ниже 110.000 гектаров.

Население знает о предстоящем землеустройстве и отно­сится к нему с тревогой и опасением. Отграничение земель тру­дового пользования уменьшит просторы хозяйства, стеснит воз­можность применения существующей переложной зерновой си­стемы и особенно неограниченное право сенокошения, сокра­тит возможность промысловой