Там сцену удалось снять вообще за четыре минуты.

А затем финальная съёмка была на площадке №1.

Мотор!

…

Снято!

Посмотрел на часы, подозвал Севу и попросил пригласить сюда всех тех, кто находится на других площадках или на отдыхе.

Когда через пять минут весь наш творческий коллектив собрался, я попросил тишины и произнёс:

— Товарищи, очередной рабочий день подошёл к концу. Хочу сказать, что всё пока получается неплохо. И даже, может быть, хорошо. Все вы молодцы, но я призываю вас не расслабляться и почивать на лаврах, а постоянно иметь настрой на ещё более самоотверженный труд, — народ согласно зашумел. — Но, товарищи, я хочу сказать, что не только работой наполнена наша жизнь. Кроме неё есть ещё и заслуженный отдых. Сейчас, после трудового дня и перед ужином, все вы, естественно, по желанию, не спеша и в порядке трудовой дисциплины, можете пойти на пляж, что находится перед нашим лагерем и в оборудованном месте для купания искупаться в своё удовольствие.

Народ больше не стал меня слушать и, не обращая внимания на то, что я ещё хотел кое-чего сказать, с криками «УРА!», с шутками и прибаутками моментально умчался в теперь известном ему направлении.

Оставшись один, почесал панаму и пошёл вслед за ними, ибо негоже мне было отделяться от коллектива.

Там — рядом с пляжем у пальм — застал стоящих Лебедева и Минаева, которые сосредоточенно наблюдали за плесканиями в воде наших граждан.

— Что скажете? Нормально мы с товарищем Рюминым всё организовали? — обратился я, к ним показав рукой на то, что удалось сделать.

А сделать нашему куратору вместе со стройбригадой за столь короткое время удалось немало: огородить тросами и буями достаточно большой участок моря, поставить на пляже две раздевалки и две переодевалки (одна для мужчин, другая для женщин.) Кроме этого, на скорую руку был сделан импровизированный душ для ополаскивания пресной водой после купания в море. Пока это были три обычных шланга с холодной водой, но назавтра строители обещали сделать и оборудовать нормальные пляжные кабинки с нормальным душем.

Отчёт о проделанной работе мне предоставил Рюмин пять минут назад, и сейчас я это видел воочию.

Скорость выполнения посольским моих поручений меня радовала всё больше и больше. Создавалось впечатление, что он готов был в кровь разбиться, но только бы сделать быстро и чётко. Это было просто превосходно. Становилось очевидным, что с таким интендантом и без того неплохой шанс на то, что у нас всё задуманное получится, значительно увеличивался.

— Мне кажется, что ограждённый буями участок получился чрезмерно большим, — слегка щурясь от солнца, вынес свой вердикт начальник экспедиции — товарищ Лебедев. — Тут сколько? Пятьдесят метров в ширину? Я бы сократил до двадцати — тридцати.

— Вы представляете, какая толчея тут начнётся после уменьшения зоны купания? Нас ведь почти шестьдесят человек. Они вон и так чуть ли не плечом к плечу плескаются. А Вы ещё урезать хотите. Я, наоборот, думаю, что для большего комфорта необходимо расширить на такое же расстояние, — не согласился я.

— Неправильно думаешь ты, Васин. Не расширять надо, а сужать. На узкой полосе следить за купающимися товарищами будет легче. А чтобы они не мешали друг другу, необходимо разбить весь коллектив на две или три группы и выделить этим группам индивидуальное время.

— Товарищ Лебедев, а зачем разбивать? Они ведь и так у нас разбиты по классам, — напомнил госконцертовец. — Вот пусть и купаются после трудового дня по два класса за заход.

— Правильно говорите — хорошая идея.

— Не пойдёт, — не согласился я. — Если сделать, как Вы предлагаете, то многим трудящимся придётся выбирать — либо ужин, либо купание. Имеем ли мы право заставлять людей выбирать из такого?

— Ну, так ты сделай так, чтобы часть купалась до приёма пищи, а другая после. Вот и всё, — быстро разрулил ситуацию бывалый бюрократ Лебедев. — И ещё, мне кажется, мы тут с вами не доработали. На воде должна быть лодка со спасателями и спасательными кругами. Думаю, для техники безопасности и для нашего спокойствия это будет совсем не лишним.

— Спасатели? Да ведь и так до шейки только зайти можно. Дальше буйки.

— Вот именно. А там, где до шейки, это уже глубина. Там и утонуть можно.

— Им же и поплавать хочется, и понырять, а мы их этого лишаем.

— Дома пусть ныряют. А тут нам главное, чтобы без никому не нужных ЧП!

— Так что им, как детсадовцам у кромки воды сидеть? — высказал я своё логичное «фи».

— А хоть бы и у кромки. Зато сидели бы они там на попе ровно, и никто никаких проблем бы нам точно не принёс. У нас и так травмы одни. Не хватало еще, чтобы действительно кто-то утонул, — сердито произнёс Лебедев, потом вздохнул и прошептал: — А вообще, не нравится мне эта затея с купанием. Они и на суше как дети малые, а тут море-океан… Как бы чего не вышло.

Я не был столь пессимистично настроен, но спорить с начальством не стал, а согласился на то, что при купании должны дежурить кроме ответственных товарищей, смотрящих за дисциплиной, ещё и спасатели — хуже точно не будет.

Решив, что сам окунусь после ужина, направился в столовую.

Но дойти до неё я не успел.

— Укусили! Укусили! — прокричали где-то позади меня, оглянувшись, увидел спешащую ко мне Юлю.

— Что? — обалдел я. — Кто укусил? Кого?

— Акула Лидию Андреевну укусила!

У меня всё внутри похолодело.

— Офигеть! С чего ты взяла?

— Ко мне подбежала Раиса Петровна, это…

— Неважно, — перебил я. — Говори по теме.

— Так вот, она и сообщила, чтобы я тебя нашла. И что актрису укусили, — она отдышалась и добавила: — Большая белая акула укусила.

— Большая белая акула?! Етить-колотить! Примата ей, что ли, мало было?! — обомлел я, мысленно простившись с женой секретаря МГК, и сломя голову помчался на пляж.

Пока бежал, в голове крутилось только одно желание:

«Хоть бы они бы ошиблись. Хоть бы это была не та «Большая белая акула», о которой слагают легенды и которая размером с одноэтажный дом».

Нет, конечно, укус любой акулы тоже не сахар. Но вот что касается