— Фаэтон недолюбливал, — фыркнула Сэм.

— Познакомились с нашим многовековым, смотрю, — усмехнулся Дэн. — Харон всегда попрекал его серьезностью, а тот не мог понять, как Хранитель может быть столь беспечным. Они спорили не один век, не принимая друг друга как день и ночь, но как свет и тень не в силах существовать один без второго.

Фаэтон и Харон — два воплощения Силы, и неизвестно, которое древнее.

Когда началось взаимодействие планет — Фаэтон третьим по счету вышел на связь. И не просто вышел — он показал другие миры. Он, как никто лучше, знал, как заставить Харона действовать, как заставить беспечного Хранителя принимать более активное участие в жизни планеты. И не прогадал, Защитник явил себя. Только, вопреки ожиданиям, осел при Дворце, не уделяя должного внимания Республике.

«А что Ди? — казалось искренне недоумевал он. — Там и так неплохо справляются. А тут Монарх совсем молоденький, ему помощь старшего нужна».

И Фаэтон не мог понять его отречения от бессмертия.

«И ты, и он, и даже Верховный, — вздыхал Первый, — вы можете любить не только душой, но и телом. А объятия и поцелуи — единственное, что я могу дать».

Когда Харон стал смертным, Фаэтон стал называть его безрассудным мальчишкой.

Когда Харон пропал, на спутнике Анфеи вулканы извергались огненными лавами, пустыня бушевала песчаными ветрами, а океаны с морями выходили из берегов высокими пенистыми волнами.

День, когда Первый пропал, — отстранено зазвучал его голос, а глубокие карие глаза смотрели в далекое никуда. — Бэрт вызвал меня тогда на Базу. Верховный опустошенно, словно лишившись души, сердца и всех чувств сидел в кресле, не отвечая ни на что. А потом….потом Лорды первый и последний раз видели, как Высший Обладающий Силой создавал предметы и в ярости разбивал их. Как сорвал накидку и маску. И его искаженное болью молодое красивое лицо.

Дэн Токаро замолчал, переведя взгляд на чашку и машинально проводя пальцем по ее краю.

— А нам Фаэтон такое предлагал, — внезапно проговорила Сэм. — Ох, Сапфир, сейчас мы тебе про него наговорим, только Силы потом не лишай.

С благодарной улыбкой нибурианец кивнул.

* * *

Настоящее время.

Аллею и сам зал, Черный Рыцарь исходил вдоль и поперек. Сестры, как полагается, не было.

Лишь проходившая мимо девушка с голубоватой кожей странно, напряженно глянула на парня.

Тот открыл было рот, чтобы объяснить свою маску наспех придуманным костюмом для выступления, но она уже быстро удалилась, ничего не уточняя.

* * *

— Девочка моя, — дедушка заботливо протянул ей кружку, — самое сложное, с чем может столкнуться Хранитель — это бестелесные.

— Непродуманно, — вздохнула Кира, поудобнее поджав под себя ноги, устроившись в столь любимом плетеном кресле. Занавески на окнах, цветы в горшках, урчащий кот, пряные ароматы домашнего уюта, никогда не покидающие эту комнату.

Нибуру была прекрасна своим разнообразием. Разные страны, меняющийся с жары на холод климат, соседствующие мегаполисы и деревни с просторными лугами и полями, с вековыми, дремучими лесами и вязкими болотами. В одной из деревень в трех часах от столицы государства Риса — Котласа, в небольшом уютном домике с ухоженным огородом позади, в компании дородной и очень доброй жены Лилии жил Дэн Токаро.

— Как там на Хароне дела? — поинтересовался он.

— Лучше не спрашивай.

— Я расскажу тебе одну древнюю легенду. В былые годы, когда между странами велись войны за земли и их богатства, появился Называющий Себя Именем Планеты. И даже в те темные, смутные, суеверные времена, когда нибурианцы верили, что в ветвях деревьев живут духи, и что ночью выходят на охоту демоны за их душами, верили, что Нибуру — это остров на вершине перевернутой скалы, острием своим стоящим на невидимой, но твердой пене великого океана, и что защищает нас тонкий купол, в те времена он смог успокоить их, смог вселить надежду. Он создал учение о мире. Он возвел на престолы достойных мужей. И когда пришло время, сказал, что отпускает Великую Силу, но не уходит она навечно. И вошел в воды озера Котлас. И построили вокруг того озера город, и веками верили, что вода оттуда любую хворь вылечить сможет и душу больную успокоить. А затем все стало легендой. Уже Лорд протянул ей бутыль с водой.

— Только легенда оживает в руках Обладающей Силой.

— Дедуля, я немного сейчас не поняла, — с подозрением покосилась на него Кира. — Только не говори, что нам надо этой водой в призраков брызгать.

Невольно посмеявшись, Сапфир покачал головой:

— Это было бы слишком просто, дорогая Хранительница. Легенды легендами, но о лесных и водяных духах, кикиморах болотных ты не по наслышке знаешь. Сейчас ты должна опять договориться со всей нашей нечистью. А потом ты распылишь эту воду по планете, чтобы прах был к праху и мертвые не возвращались. Ты сможешь. Много времени это не займет. Но потом не будешь отвлекаться. Как сделаешь, верну тебя на Харон к друзьям. Предвидя вопрос: нет, там нибурианская вода даже с Силой твоей Хранительницы не поможет.

* * *

— Она справилась, Верховный, — почтительно поклонился он Главному Лорду.

— В ней я никогда не сомневался.

— Я хочу помочь им чем-то большим.

— Это не обязательно. Ты уже обучил их, Сапфир. И не твоя вина, что Сила выбрала ее, сам знаешь, порой она проявляет поразительное постоянство, словно впитываясь в гены. Кира не одобрит твоего вмешательства. Да и остальные тоже. Слишком сильные, слишком независимые и уверенные в том, что сами справятся. А парадокс жизни таков, что все Хароны хотели для тебя простого счастья. Они первым же рейсом и без Силы отправят тебя обратно к милой

Лилии. Но будь спокоен за своих Хранительниц.

— Харон и Нибуру, — с любовью произнес Сапфир, — столь разные и столь близкие. Путеводные звезды друг для друга. Такой звездой я пытался стать для Эвана, и такой звездой она стала для нее.

* * *

Первой на Черного Рыцаря из неоткуда упала его сестра. Следом за ней проследовала плотоядная тварь. Когда они с тварью расправились, явила себя Нибуру в сопровождении дедушки Сапфира. Последний впрочем почти сразу исчез, лишь почтительно поклонившись.

— Не поверите, что со мной произошло! — невинно развела руками вторая Хранительница, пиная тушку монстра.

По крайней мере, концерт через несколько дней прошел без неполадок. Не считая мрачной фигуры Ника, маячащей за их спинами. Однако, в присутствии Андрея и Меймора подходить ближе парень не решался.

— Тот самый? — телепатически уточнила Шангай, шагающая по сумеречной улице под видом нибурианской собаки.

— Тот самый, — кивнула Сэм и предупреждающе покачала головой уже начавшему разминать руки брату.