– Иди вперед, донна!

– Ни черта не видно! – возмутилась было Даша, но шут грубо ее прервал:

– Заткнись! Здесь твои слова грохочут, как литавры! Иди прямо и ничего не бойся!

– Иди, Даша… – шепнул в спину Малышев. – Я подстрахую!

Девушка двинулась наобум, ожидая, что в любой момент под ногами разверзнется бездна. Чтобы сохранить ориентир, она мысленно считала шаги. Пятьдесят… Шестьдесят… Семьдесят… В ее понимании они давно должны уткнуться в противоположную стену башни. Поворотов дорога не совершала, периметр здания не превышал сорока метров. Не следует быть Пифагором, абитуриент Родченко, чтобы рассчитать дистанцию! Трудно поверить, что за воротами раскинулось целое государство! И о какой системе координат может идти речь?! Местные торговцы, церберы и проводники живут вечно! Она даже не помнит, какое сегодня число! Если время в Петрополисе и России движется синхронно, она вернется домой летом. В Красноярском крае царит жара, полно туристов с палатками, а она голая вылезает из озера! Впереди забрезжило розовое пятно света, девушка ускорила шаг. Сзади сопел Малышев, Жермен шаркал ступнями, как суетливый енот. Они миновали еще двести шагов. Здесь было светлее…

– Почти пришли! – объявил Жермен. – Дальше вы идете вдвоем. Я буду ждать вас здесь. Не вернетесь – уйду. Понятно?

– Понятно! – кивнул Малышев. – Ты разъясни, где крестики искать!

– Идете туда… – Он протянул руку в сторону видневшегося розового пятна света. – Там спят кноры. Они всегда спят, ожидая инкуба. Они вас почуют. Разденетесь донага, намажетесь этим. – Он протянул закупоренную бутылку. – На время должно хватить. Сразу за залом находится кладовая. Там хранятся амулеты. Находите свои крестики, и назад. Возьми с собой медальон, донна, может пригодиться.

– Кноры? – удивленно переспросил Малышев. – У нас так бульон называется…

– Ничего смешного! – резко сказал проводник.

– Кто такие кноры? – спросила Даша.

– Пока не увидишь, не поймешь. Лучше бы вам их не встречать.

Даша с изумлением посмотрела на шута. Суровая мгла подземелья сорвала маску паяца, чей образ заимствовал гениальный французский комик. Правильно говорят критики, что в хорошем комике дремлет настоящий трагический актер! Перед ними стоял древний воин, с иссеченным глубокими шрамами лицом и коричневой кожей, обугленной ветрами Палестины. Он говорил коротко, сухо, по существу.

– Вопросы есть?

– Все ясно, Жермен! Ты говорил, что здесь нет тайн. Следовательно, те, кто охраняет амулеты, готовы к нашему визиту! Хороши мы будем с Костей, голые, обмазанные дерьмом из твоей баночки!

– Не дерьмо, а бесценный дар! – строго сказал проводник. – Я дал вам лучший рыбий жир, что удалось раздобыть в лавке синьора Борджиа. В Гадесе не особо жалуют рыбу, она приравнивается к запрещенным товарам. Здесь известны твоя прошлая жизнь и все события, что в ней совершались. Но будущего не знает никто. Сиятельный доминиус слышит дурные слова, изреченные в его адрес, но он не может проникнуть в помыслы и намерения, иначе бы вас давно изловили. Понятно?

– Тебе бы философом быть, а не мелочь с туристов сшибать, приятель! – рассмеялся Малышев. Он скинул пропотевшую куртку, уселся, расшнуровывая башмаки.

– В Гадесе проживают философы, – без улыбки ответил Жермен. – Иммануил Кант, Николай Кузанский, Бенедикт Спиноза. Скромные господа, редко выходят к остальным. Сидят в своих домах и пишут.

– О чем им здесь писать?!

– Пытаются опровергнуть бытие доминиуса.

– Зачем?! Все знают, что сиятельный Люцифер существует!

– Обязательно существует! – загадочно улыбнулся Жермен. – Следует убедить кошаров, якобы его нет на самом деле.

– Бред!

– Напрасно ты так думаешь, донна! Большинство жителей Зеленой страны не верят в своих богов. Наши философы трудятся не зря. Не буду вам мешать! – Он повернулся и скрылся в темноте.

Даша расстегнула кожаную сбрую, ощутила смущение.

– Не помню, когда я последний раз раздевалась при мужчине! – Она принужденно рассмеялась.

– А я – перед женщиной… – серьезно ответил Малышев.

Раздевшись, она почувствовала себя свободнее. Будто ветхую кожу скинула. Горячий воздух обдувал тело, как фен. Льющийся из проема алый свет оросил грудь и бедра багряным свечением. Казалось, она была соткана из плоти и крови. Малышев смущенно отвернулся.

– Лучше бы нам сосредоточиться на добыче амулетов… – пробормотал он.

– Впервые встречаю такого стеснительного супермена! С мечом не побоялся кинуться на циклопа, а голую девчонку испугался!

Вот дела! Да она кокетничает! Стоят голые, в мрачном подземелье, в двух шагах от логова сатаны, а она крутит задом, как дешевая шалава! Правильно, что Тихон в шутку назвал ее дролей чумовой!

Малышев откупорил посудину, в нос ударил тошнотворный запах рыбьего жира.

– Не обманул, шут! Отменная зараза! Держи!

Девушка натиралась жиром, стараясь не вдыхать тяжелый аромат. Эротические мысли как ветром сдуло. Впереди была четкая цель – прокрасться незамеченными посреди спящих демонов и найти в кладовке свои крестики. Демонов зовут кнорами. Как фирму – производителя популярного бульона. Думать о том, что предстоит совершить дальше, не хотелось. Допустим, им повезет. Надо выбраться из чертова Гадеса. Даша спохватилась, вспомнив вырванные ноздри торговца. Без помощи Косьяна все их попытки были бы обречены на неудачу. Рисовать мелком круги на стенах и кидать сушеное дерьмо – занятие увлекательное, но бесперспективное. Как сказал Иван Архангельский? «Может быть, ты сама научишься прогрызать дыры в пространстве…» Как знать? Она поежилась. Стрельников говорил, что, если не знаешь, как поступать, раздели задачу на этапы. И не думай о последующих…

Итак. Они голые, рыбой от них разит так, что все коты преисподней свихнутся от счастья. Хотя котов здесь тоже нет! Нет милых животных в мире демонов, за исключением монстров герра Траубе, которых и котами – то язык не поворачивается назвать! Первый этап выглядел несложно. Жермен утверждал, что в дальнем углу залы находится хранилище амулетов. Порыскаем там, как заправские воришки, и домой! Она прижала к обнаженной груди золотой медальон, металл приятно похолодил кожу.

– Идем? – едва слышно прошептал Малышев.

– Готова! – Девушка закусила до боли губу, чтобы не закричать. Страшно было так, что кожа покрылась острыми мурашками, затвердели соски. Вместе с ощущением опасности нахлынуло сильнейшее вожделение. Вероятно, жара, бордовый свет и предчувствие смертельной опасности продуцировали выделение половых гормонов. К тому же вынужденный аскетизм – не самое полезное времяпровождение для молодой здоровой девицы. Она искоса взглянула на Малышева. В малиновом тумане стройные ноги и пресс квадратиками выглядели соблазнительно. У парня на зоне был неплохой фитнес! Костя прошептал ей на ухо: