– Волшебные мужчины! Волшебные силачи!

Циклоп задыхался. Используя свою исполинскую мощь, он пытался разжать тиски, метался, надеясь сбросить девяностокилограммового мужика со спины, громко пыхтел, снес торговую площадку, с которой посыпалась утварь. Стрельников будто намертво сросся с великаном.

– Впервые такое случается в Гадесе, чтобы кошары сражались с церберами! – заметил невесть откуда объявившийся Жермен. – Воля-неволя, если уцелеете, надо будет вам помочь!

– Прекратить бой!

Оклик вынудил сражающихся противников остановиться. Иоанн Гискальский неодобрительно посмотрел на Кувалду. Стрельников отпустил циклопа, подбежал к Малышеву. Парень тяжело дышал, держась рукой за бок.

– Ты – молодец, Костя! Гигант меня одного раздавил бы как букашку!

– Тебе спасибо, старшина! – Малышев вымученно улыбнулся и уселся на землю, держась. – Впервые желание жить появилось…

Иоанн прикрикнул на цербера:

– Живо за работу! Будешь знать, как вздымать мзду! Кошары оплатили пошлину.

Раны на бедре Кувалды уже не кровоточили, затягиваясь на глазах. Богатырь, прихрамывая, погрозил здоровенным кулаком:

– Встретимся еще, Здоровяк!

– Буду ждать, братишка! – ответил Стрельников. Драка заметно улучшила ему настроение.

– Светлая тень у тебя, Саул! – покачал головой Иоанн. – Но долго ты так не протянешь. Поступай ко мне на службу, замолвлю словечко у доминиуса.

– Спасибо за честь, Иоанн! Но не могу бросить друзей.

– Твое решение, воин. Надумаешь – приходи!

Он оседлал коня, пришпорил гнедого и умчался прочь. Подскочил Жермен:

– Большая честь! Предложение службы от самого Иоанна Гискальского! Доблестный рыцарь вхож в дом сиятельного доминиуса, фаворит госпожи Лукреции! Столь щедрые предложения нельзя оставлять без внимания. Если потребуется составить договор о найме, сие действо делается кровью. Могу недорого уступить пару унций. Любая группа на выбор, любой резус! Всего за пять монет помогу оформить договор!

– Отвали! – устало проговорил Стрельников и тяжело опустился на землю рядом с Малышевым. – Курить охота…

– Так что ты молчишь, Здоровяк?! – Шут исчез среди палаток и возник через две секунды. Он держал в руке яркую пачку «Мальборо». – Всего две монеты!

– Обрадовал, пройдоха! – Стрельников, не торгуясь, отдал серебро, разорвал оплетку.

Сигареты выглядели как настоящие. Желтый фильтр, табак крошится. Жермен чиркнул зажигалкой, запах смоляного дыма поплыл над горячей землей.

– Теперь можно и помереть… – Стрельников протянул пачку товарищу. Закурили, улыбаясь.

– Плавающее ребро быстро срастется, – одобряюще кивнул офицер.

– Дело житейское!

– Где так научился мечом махать?

– В детстве фехтованием пару лет занимался. Видать, руки помнят!

– И неплохо помнят!

– Сейчас бы сто грамм махнуть! – вздохнул Малышев.

– Полфунта отменной дягилевской водки всего за три монеты! – объявил Жермен.

– Будешь? – спросил Стрельников.

– Это я так сказал, к слову. Мне лучше не начинать…

– Понимаю. Национальное русское заболевание.

Мужики рассмеялись.

– Я еще у Кушнера в гостях внимание обратил. Парень не пьет совсем, – дружелюбно улыбнулся Стрельников.

После удачной драки они чувствовали себя как древние воины-триумфаторы.

Подошла толстушка: лицо прикрыто веером, черные глаза источают сладострастие.

– Волшебные мужчины… – заворковала она нежным голосом влюбленной голубицы. – Моя цена – пять монет, но отважным бойцам предоставляется скидка!

– Николь де Олива! – представил куртизанку Жермен. – Весьма популярная персона. Ее подвиги запечатлел месье Дюма в своих бессмертных творениях. Нашумевшая история с ожерельем королевы едва не привела к краху французского монарха…

– Было весело! – Девушка повела голым плечом. – Я чиста, мужчины! Желаете проверить? – Продолжая скрывать нижнюю часть лица, она без стеснений задрала юбку, обнажив пухлые бедра.

– Вали отсюда, шалава! – сказала Даша решительно.

– Пардон! Следовало предупредить, что мужчины под вашей протекцией…

Куртизанка с достоинством удалилась.

– А почему она все время прикрывает лицо веером?

– Заклеймена! – пояснил Жермен. – Девушка стесняется, понять можно!

– Прямо на лице?! – ахнула Даша.

– А где еще, по-вашему, ставить клейма? – удивлялся шут. – На плече?! Это месье Дюма бессовестно врал. Историческая неправда! Прямо-таки на челе! Клиенты должны знать, с кем они имеют дело. А по чести говоря, если желаете расслабиться, рекомендую леди Сафо. Вот кто искусница в делах амурных!

– Мы подумаем… – усмехнулся Стрельников.

Крадучись подошел Марциус.

– Не мешало бы воинам оплатить прокат меча! – ядовито улыбнулся он.

– Отдай ему меч!

– Жалко… – Малышев провел ладонью по зазубринам на клинке, стыло заныли пальцы.

– Пес его знает, вдруг ты чужой амулет забрал.

– И то верно! – Малышев с сожалением отдал меч торговцу. – Спасибо за услугу, приятель!

– А прокат?! – обиженно пискнул Марциус.

– Перебьешься! Будешь рассказывать покупателям, что на клинке сохранились следы крови циклопа. Тем более свидетелей полно…

Горестно причитая о нанесенном ущербе, торговец вернулся в свою палатку.

Послышалось гудение рожков, земля содрогнулась от тяжелой поступи. По улице двигались рыцари, закованные в тяжелые доспехи воины времен Первого крестового похода. Впереди на крапчатом скакуне восседал крепкий мужчина. Светлые волосы спадали до плеч. Латы рыцаря украшал герб – лев поднялся на задние лапы. Длинный английский меч постукивал в такт шагам. Кривой шрам разрезал надвое мужественное лицо. Протяжно гудели трубы, от их звука кровь стыла в жилах.

– Король Ричард! Это король Ричард! – понеслось по рядам.

– Смотрите! – засуетился Жермен. – В его ножнах покоится знаменитый меч Дирнуин. Меч короля Страклайда Ритерха. Меч известен тем, что горит огнем, не оставляет ожогов!

– Как это горит огнем? – спросил Стрельников.

– Хочешь проверить, Здоровяк? За пять монет могу договориться с оруженосцем. Он выкроит время, когда Ричард отдыхает, покажу тебе его меч.

– У меня имеется заколка его любовницы! – не удержался от замечания Марциус. – А вот и она сама!

Слуги толкали дощатый постамент, установленный на грубых деревянных колесах. К столбу была привязана обнаженная женщина. Черные как смоль волосы облепили восковое, необычайной бледности лицо, спутанные пряди, словно длинные змеи, спадали на высокую грудь. Огромные синие глаза смотрели в пустоту, обескровленные губы шевелились, произнося слова молитвы. Потный палач с удручающей методичностью взмахивал плетью, красный рубец рассекал тонкую кожу. Женщина вскрикивала после каждого удара. Рядом с истязаемой кипел на огне огромный чан, внутри которого булькало и шипело. Запах растопленного масла смешивался с ароматами пышной растительности, людского пота и крови.