И им нет конца.

Уэст Маккрей. Приехав в Колд-Крик, я узнаю, что Клэр еще не вернулась.

Прошло уже несколько дней.

Мэй Бет Фостер. Я обзвонила все бары в радиусе двадцати пяти миль. Никто ее не видел. Не знаю, насколько это ценная информация. Все деньги она оставила здесь… Может, она заехала в какой-то гадюшник, о котором я не слышала, и ее там угощают уже несколько дней подряд.

Уэст Маккрей. Легко поверить, что, вернувшись в Колд-Крик, Клэр сорвалась. И все же сюда ее привело горе, а не стремление к саморазрушению. Не стоит забывать, что личность Клэр Сазерн складывается не только из череды ошибок. Да, она не идеальная – но у нее тоже есть сердце. Она тоже человек. Она мать.

Я нахожу ее в яблоневом саду, где обнаружили тело Мэтти.

(Звук шагов, проезжающих машин.)

Уэст Маккрей. Клэр?

(Долгая пауза.)

Клэр Сазерн. Вы это записываете?

Уэст Маккрей. Если вы не против.

Клэр Сазерн. Я ездила по округе… Туда-сюда, по одним и тем же улицам. Толком не осознавала, что делаю. Несколько часов назад оказалась здесь и никак не могу уехать.

Просто не получается.

Уэст Маккрей. Я вам очень сочувствую.

Клэр Сазерн. Мне никто раньше этого не говорил.

Уэст Маккрей. Сожалею.

Клэр Сазерн. Когда уверен, что человек всегда будет где-то рядом, то кажется, будто у тебя еще полно времени, чтобы все исправить.

Уэст Маккрей. Вы думали, у вас получится наладить отношения с Сэди?

Клэр Сазерн. Вряд ли получилось бы. Просто приятно думать, будто есть такая возможность.

У вас есть дети?

Уэст Маккрей. Да.

Клэр Сазерн. Много?

Уэст Маккрей. Один ребенок. Дочка.

Клэр Сазерн. Сколько ей?

Уэст Маккрей. Пять.

Клэр Сазерн. Хороший возраст.

Уэст Маккрей. Думаете?

Клэр Сазерн. В этом возрасте ребенок потихоньку становится личностью… но все еще нежен, как в младенчестве. Сэди… У Сэди тоже такое было.

Уэст Маккрей. Серьезно?

Клэр Сазерн. Она этого не помнит. Удивительно, наверное, что я сама помню. Но был период, когда она прямо-таки умоляла меня укладывать ее спать, подтыкать одеяло и все такое. Я гладила ее по голове, пока она не заснет, и однажды… Однажды она посмотрела на меня и сказала: «Я сидела у тебя в животике». И я… Я ответила: «Да, малышка, так и было».

Уэст Маккрей. Вы любите свою дочь.

Клэр Сазерн. Зато моя дочь ненавидит меня.

Расскажу вам еще одну вещь про Сэди. Она была очень умной. Когда ей было семь, она сама писала в школу записки от моего имени. Сначала для себя, а когда подросла – и для Мэтти. Мэй Бет покупала подарки на Рождество, на дни рождения, и Сэди вписывала мое имя в открытки… Мэтти ни разу не заметила, что это не мой почерк.

И знаете что еще? Я жила… С тех пор как я уехала, я жила в Хардингс-Гров. Последние три года. Это где-то в трех часах езды от Колд-Крика.

Уэст Маккрей (в студии). Единственное, что в истории Сэди казалось мне непреложным фактом, – то, что Клэр бросила девочек, уехала в Лос-Анджелес и прислала младшей дочери открытку с пальмами и жалкой подписью «Будь послушной девочкой», а про старшую дочь, как обычно, и не вспомнила.

И Мэтти так зацепили эти слова, что она села в чужой грузовик к человеку, который вскоре ее убьет.

Честно говоря, я до сих пор не осознал всю тяжесть того, что сказала мне Клэр в яблоневом саду.

Она и не думала уезжать в Лос-Анджелес.

Открытку отправила Сэди.

Уэст Маккрей. Боже мой.

Уэст Маккрей (в студии). Сэди привыкла справляться с жизненными трудностями самостоятельно. Когда Клэр уехала, Сэди увидела, что Мэтти тонет в глубокой депрессии, и решила бросить сестре спасательный трос: послала ей открытку. И это сработало. Но в то же время из-за этой открытки между сестрами возникла пропасть, которую девочкам так и не довелось преодолеть. Из-за этой открытки – хотя в том, безусловно, нет вины Сэди – Мэтти сбежала и была убита… И после смерти сестры Сэди жила с этим горьким знанием.

Считает ли она себя ответственной за случившееся?

Испытывает ли чувство вины?

Даже представить не могу, насколько ей тяжело.

Клэр Сазерн. Я любила маму. Она никогда не теряла веры в меня. Любила, несмотря на все мои косяки. И может, ей стоило иначе себя вести, но все же единственное, что я могу о ней вспомнить, – ее любовь. Когда она умерла, никакой любви в моей жизни не осталось. Мэй Бет… Она не испытывала ко мне теплых чувств. Так что я решила… Я решила, что Сэди меня полюбит. Все мы знаем, чем это обернулось.

Мне было больно от того, что она меня ненавидела. Чтобы с этим смириться, пришлось дистанцироваться. А с Мэтти… С Мэтти было куда проще. И они… Они обе этого не заслуживали.

Уэст Маккрей. Мы все еще можем найти Сэди.

Клэр Сазерн. Когда вы ее найдете, я, скорее всего, буду очень далеко отсюда.

Уэст Маккрей. Клэр…

Клэр Сазерн: Меня и так убивает то, что случилось с Мэтти. На большее меня не хватит.

Уэст Маккрей. Не уверен, что это правильно – так рассуждать.

Клэр Сазерн. Ну, а я рассуждаю именно так. (Пауза.) Лучше бы вам вернуться к собственной дочери. Какого хрена вы торчите в какой-то глухомани и ищете мою?

Уэст Маккрей. Потому что больше никто ее не ищет.

Клэр Сазерн. Нет, вы это делаете не поэтому.

Уэст Маккрей. Ну… У меня самого есть дочь, и я понял…

Клэр Сазерн. Не смейте заканчивать это предложение.

Уэст Маккрей. Клэр…

Клэр Сазерн. Хотите сказать, что появление дочки раскрыло вам глаза на мир? Так, что ли? Внезапно поняли, что жизнь жестока? И теперь хотите спасти мою, а потом погладите себя по головке за то, что благодаря вам мир стал чуточку лучше?

Уэст Маккрей. Нет.

(Пауза.)

Клэр Сазерн. Я же не дура. Я вижу, как вы иногда смотрите на Мэй Бет. Думаете, какие мы тут бедненькие и несчастненькие. Думаете, что можете использовать нашу боль. Превратить ее в гребаное шоу… В шоу…