покраснела из-за того, что сказала банальность. – Но, если честно, сэр, мне нравится работать с картами. Это мое.

– Насколько я понял, вы говорите на иностранных языках?

– О да. У меня школьный уровень французского и немецкого… но я довольно неплохо на них изъясняюсь.

– Вижу, вы весьма способная юная леди, – улыбнулся адмирал Сполдинг.

– Я бы так не сказала, – ответила она и снова покраснела.

– Кстати, вы умеете печатать? Стенографировать?

– Да, умею, сэр. Мама настояла на том, чтобы я прошла короткие курсы после школы перед началом занятий в университете. На самом деле я не хотела… и я не могу похвастаться особой скоростью.

– Уверен, мы справимся с этой проблемой.

Имоджен посмотрела на него с удивлением.

– Итак, приступим? – спросил адмирал.

– К чему, сэр?

– К диктовке. На моем столе лежит блокнот. Не волнуйтесь, ваши навыки оператора радиолокационных станций еще пригодятся, но сейчас мне нужен человек, который работал бы лично на меня… человек, на которого я мог бы положиться. И мне кажется, что вы подходите. Но работа предстоит тяжелая. И строго секретная. Вы никому не должны рассказывать о том, что видели или делали в этом здании, особенно в этой комнате. Вам понятно?

Имоджен кивнула.

– Я полагаю, вы уже подписали соответствующий документ?

– О неразглашении государственной тайны? Да, сэр. Сегодня мы сделали это в первую очередь.

– Мы?

– Я и моя лучшая подруга Джой. На самом деле это все очень странно. Она отличная машинистка, настоящий профессионал. Возможно, вам стоит пригласить ее вместо меня?

Он улыбнулся:

– Продолжайте…

– После того как мы окончили школу, Джой работала в городском совете в Ньюкасле, а потом, как и я, поступила в «Рены». Мы знаем друг друга с одиннадцати лет. Вместе ездили в эвакуацию в Озерный край. И, когда услышали, что нас обеих переводят в Лондон, это было каким-то чудом!

Адмирал снова улыбнулся:

– Хорошо. Мне нравится, когда у моих сотрудников есть друзья. Приятно осознавать, что иногда мы все делаем правильно. А теперь… вернемся к нашей докладной записке?

* * *

К счастью, в скором времени Имоджен поняла, что ее работа не ограничивается стенографией и машинописью. Она вела конспекты встреч и время от времени переводила для своего начальника. Также она осуществляла взаимодействие с другими подразделениями, в том числе и лично. Благодаря поездкам по столице Имоджен стала постепенно знакомиться с Лондоном. Но к чему она никак не могла привыкнуть, так это к бомбардировкам города. Воздушные атаки случались и в Ньюкасле, но даже они не смогли подготовить ее к недельным разрушительным бомбардировкам, которым подвергался Лондон в начале 1944 года. Имоджен и Джой усвоили, что из дома нельзя выходить без сумки для противогаза, где они хранили зубные щетки и запасное белье: на случай, если им придется остаться на ночь на работе. Подвал в их офисном здании был оборудован узкими койками, где они и другие сотрудники могли спать в довольно стесненных условиях. В тумбочке своего стола Имоджен держала ночную рубашку и чистую блузку. Она привыкла рано утром умываться в женском туалете, а потом идти и работать весь день. Это напоминало ей то время, когда она жила в школьном общежитии.

Несмотря на регулярные бомбежки, сотрудники Норфолк-хауса, где работали Имоджен и Джой, не прекращали работу. Однажды в конце января, услышав рев сирены, они поспешили в бомбоубежище, находившееся в подвале здания. Когда несколько часов спустя они вышли оттуда, им сообщили, что бомбы попали в парламент и новое здание Скотленд-Ярда.

Несколько дней спустя, едва Имоджен вернулась после отправки важных документов в военное министерство, снова раздался вой сирены, сопровождаемый несмолкаемыми залпами зенитных орудий. Позже, покинув бомбоубежище, она узнала, что город подвергся атаке с применением зажигательных бомб, и пострадала даже «Крепость» – один из корпусов Норфолк-хауса, стены которого были укреплены армированным бетоном. Там располагалось военное министерство.

На следующий день, когда Имоджен выходила из метро рядом с ее работой, одна бомба упала на Уайтхолл, другая – на Плац-парад конной гвардии, а еще одна – на Сент-Джеймсский парк. Добравшись наконец до работы, она обнаружила, что само здание чудесным образом уцелело, но поговаривали, что в окнах резиденции премьер-министра на Даунинг-стрит вылетели все стекла.

Тем же вечером за ужином в их квартире Имоджен рассказала Джой, как едва не попала под бомбежку.

– Вчера я полдня провела в бомбоубежище военного министерства, – сказала она Джой. – Я должна была доставить кое-какие бумаги генералу Эйзенхауэру. Совершенно секретные… персонально для него. Похоже, американцы готовят нечто масштабное!

– Как интересно! – воскликнула Джой.

Дочь хозяйки дома – хрупкая костлявая девушка по имени Филлис – вошла в столовую, дребезжа подносом, и поставила перед Имоджен и Джой тарелки с супом из бычьего хвоста, вид у которого был совсем неаппетитным. Девушки подождали, пока она уйдет, после чего продолжили разговор.

– Тебе не кажется, что мы не должны говорить о подобных вещах? – спросила Джой.

– Да… наверное, ты права, – согласилась Имоджен, обводя взглядом обедающих в столовой людей. – Но пока мы соблюдаем осторожность, все будет хорошо. По крайней мере, я выяснила, что означает слово «БИГОТ»: Британская интервенция в Германию и на оккупированные территории.

Джой кивнула и с шумом проглотила ложку супа.

– Самое досадное, – продолжала Имоджен, – что больше я не знаю никаких деталей.

– А я думала, – сказала Джой, – что пока у руля старина Сполдинг, ты будешь в курсе всех событий.

– Проблема в том, что у меня есть все фрагменты головоломки, но я понятия не имею, как их сложить в единое целое.

– У нас в отделе машинисток, – сказала Джой, – много говорят о переброске войск. Кажется, упоминался Портсмут.

Дочь хозяйки вернулась и забрала пустые тарелки. Имоджен и Джой многозначительно переглянулись.

– Нам лучше держать язык за зубами, – прошептала Имоджен, когда Филлис ушла. – Мы же не хотим, чтобы нас повесили за разглашение государственных тайн.

* * *

Вернувшись к себе в комнату, они легли на кровати, расположенные по обе стороны от эркера.

– Послушай, – начала Джой, – а почему мы никуда не ходим? Я не вынесу, если мне еще один вечер придется лежать и смотреть в потолок.

– Ты хочешь пойти прямо сейчас? – спросила Имоджен. – Может, лучше почитать книгу? На улице такой мороз!

– Я дочитала свою книгу, – возразила Джой. – Кроме того, в комнате тоже холодно, зато в пабе должно быть тепло.

– Верно, – согласилась Имоджен, опуская ноги с кровати.

– И к тому же… я еще не встретила мужчину своей мечты, – заявила Джой. – На работе почти все офицеры того же возраста, что и мой отец. Но кто знает, какие красавчики могут поджидать нас в