– Ребенку семь месяцев? – уточнила я.

– Примерно так. Это врач сказала, я в детях не очень-торазбираюсь.

– Вопрос в том, откуда у убитого такие деньги? –вновь заговорил Артем. – Сумма, согласись, серьезная. В сочетании спистолетом наводит на определенные размышления.

Валерка вертел в руках ствол.

– Не похоже, чтобы из него недавно стреляли.

– Документы Арапченко в квартире нашли? – спросилая.

– Нет. Есть только ксерокопия паспорта у хозяйки.

– В паспорте в графе «Дети» должна быть отметка, еслион действительно отец ребенка. Могли бы узнать, мальчик или девочка.

– Узнаем, – заверил Артем. – Если это вообщеего ребенок.

Пока мы строили предположения, ребята Артема успелидобраться до общаги, где жил Сухов. Но дома его не оказалось, так же как и настоянке: была не его смена. Номер мобильного телефона установили быстро, но посотовому Сухов не отвечал. В большой досаде я вскоре покинула Артема,досадовала я в основном на себя. Если бы я решила проверить слова Сухова о том,что его бывший сослуживец уехал… Ведь чувствовала, чувствовала, что-то тут нетак…

В тот момент, когда я занималась самобичеванием, намобильный пришло сообщение. Одной рукой придерживая руль, второй я досталателефон, после чего резко затормозила. Сообщение было без подписи, номер скрыт.«Не волнуйся, милая, – прочитала я. – С нами все в порядке». Яматерно выругалась, открыла окно с правой стороны и в бешенстве выбросилателефон в ближайшие кусты. Правда, быстро одумалась и пошла его искать,представляя, как по-дурацки выгляжу для многочисленных наблюдателей. Насчастье, отыскать телефон оказалось несложно, и я вернулась в машину, нотрогаться с места не торопилась.

Несмотря на все мои старания соблюдать спокойствие, рукипротивно дрожали. Ну вот, ты и объявился, Саша. Как же иначе? Теперь я несомневалась: к убийству Арапченко Лукьянов имеет отношение, хотя и затрудняласьответить какое. Что, если в Радужном действительно было двое детей? Девочкаосталась в квартире, а мальчик… Он был совсем рядом со мной, я могла… Стоп, безистерик. Кто сказал, что это твой ребенок? И с какой стати Лукьянову убиватьАрапченко? На первый взгляд вроде ясно: чтобы забрать одного из детей. Но,во-первых, еще не факт, что второй ребенок существует, во-вторых, как оноказался у Арапченко, если предположительно был у Лукьянова? И почему Арапченкопришлось убить, чтобы забрать ребенка? Допустим, мальчик на самом деле былсыном Арапченко, Лукьянов его использовал, а когда попытался в очередной раззабрать его у отца, тот этому воспротивился и получил пулю в затылок. Былмальчик или нет? Вешняков это вскоре узнает. Должен узнать. А вот мне следуетрешить… Я взяла телефон, повертела в руках и в конце концов набрала номерТимура.

– Он объявился, – сказала коротко.

– Ты его видела?

– Нет. Он прислал сообщение. Вчера был застреленмужчина, труп обнаружили только сегодня, в соседней комнате находился ребенок,девочка. – Я процитировала сообщение.

– Мразь, – выругался Тимур. – Ты как?

– Нормально.

– Не лезь в это дело, пусть Вешняков сам разбирается.Слышишь?

– Да, ты прав, – вздохнула я.

В пятницу Сухов сам явился в милицию. Его сразу жепрепроводили к Вешнякову. Игорь Сергеевич был несколько нервозен, но в общемдержался молодцом. О том, что его разыскивают в связи с убийством, ему сообщилагражданская жена, вот и пришел человек узнать, в чем, собственно, дело. Битыйчас Артем пытался его разговорить, но Сухов оказался крепким орешком. По егословам, Арапченко появился в нашем городе в начале марта и сразу же разыскалстарого знакомого. Сухов очень удивился, увидев его. Арапченко пришел к нему наработу, объяснил, что недавно похоронил жену, с тещей не в ладах, оттого иподался на малую родину, в надежде здесь устроиться. Его малой родиной былпоселок в ста двадцати километрах от областного центра, но желание устроитьсяздесь, а не там, вполне объяснимо. С работой в городе проще, а в работе оннуждался, потому что жить на пособие для ребенка затруднительно. Поиски работызатянулись, расставаться с ребенком Арапченко не хотел, а совмещать уход замалышом даже с дежурством на стоянке весьма сложно. С жильем у него тоже былипроблемы, за квартиру надо платить, а денег на это нет. Тогда Сухов предложилему поселиться в своем доме в Радужном, Арапченко с благодарностью на этосогласился. В деревне прожить проще, ребенок подрастет, его можно будет устроитьв ясли и уж тогда думать о работе. Ребенка Сухов видел только раз, это быладевочка, звали ее Аленой. Ни о каком младенце он не слышал.

Вешняков позвонил мне, предложил присоединиться к разговору,и я, конечно, приехала, забыв об обещании, данном Тимуру. Увидев меня, Суховнедовольно поморщился.

– С Ольгой Сергеевной вы знакомы, – начал Артем.

– Знаком, – буркнул он.

– По вашим словам, Арапченко вернулся к теще вВологодскую область, – продолжил Вешняков. – По крайней мере, именноэто вы сказали Ольге Сергеевне, когда она к вам пришла.

– Сказал. Потому что так и было. Арапченко заехал комне, вернул ключ от дома и предупредил, что уезжает. Теща ему звонила, зваланазад. Он рассудил, что ему там будет легче. Если теща займется дочкой, онсможет устроиться на работу. Откуда мне было знать, что он остался в городе?

– Он вам звонил после отъезда? – спросила я.

– Нет.

Мой вопрос вызвал легкое замешательство. Мы переглянулись сВешняковым, заметив это, Сухов занервничал.

– Вчера кто-то звонил мне на мобильный. Звонок япропустил. Когда обратил на него внимание, решил узнать, кому я понадобился.

– И позвонили сами?

– Да. Позвонил. – Он хмуро разглядывал свои руки,не торопясь продолжать, Вешняков терпеливо молчал. Наконец Сухов сказал совздохом: – Ответил незнакомый голос. Я решил, что кто-то ошибся номером, иповесил трубку.

– Когда приблизительно вы звонили?

– Часов в семь вечера.

– Номер в мобильном не остался?

– Нет.

– Примерно в семь вечера неизвестный звонил на квартируубитого, – не спеша начал Вешняков. – Вот распечатка звонков. Можетеубедиться сами, здесь номер вашего мобильного.

Сухов кивнул и ответил даже с некоторой обидой:

– Так я и говорю…