Предрассветный час — самый тёмный.

Глава 12

Элли

Чёрное окружает со всех сторон. В центре пустоты есть небольшое окно, через которое удобно наблюдать за прошлым. Каждая секунда подобно бою часов, зажмуриться, не слышать, не ощущать. Всё надвигается, быстрее и быстрее, ускоряя мельтешение мушек перед глазами, дыхание сбивается, сердце бьётся как у колибри, тук-тук, тук-тук. Кажется, ещё секунду и попросту не выдержит, оборвётся, собьётся, вырвется из груди, оставив после себя гулкую пустоту да эхо, по сосудам гонящее остатки крови.

А затем всё закончилось. Открываю глаза, делаю глубокий вдох-выдох, озираюсь, недоумевая, куда же угодила. А вокруг тьма. Та самая, что готова поглотить и уничтожить, растворить, измельчить, превратить в своё продолжение. Передо мной длинный, метров восемь, а то и все десять, чёрный стол, на нём несколько, украшенных завитушками в виде роз, канделябров, рассчитанных на семь свечей, тускло горящих зелёным холодным светом. Стулья под цвет стола с прямыми спинками. Всё очень чёткое, как под фокусом фотоаппарата, а вокруг — расплывается, таится клубами серого с зеленой пятнистой подсветкой дым, он переменчив, рисует узоры, показывает фигуры невозможного, зовёт и манит, как и всегда.

Отворачиваюсь, смотрю перед собой, замечая в конце стола расплывчатую фигуру, при приближении оказавшейся молодой девочкой в платье с зелёными рюшами. В волосах широкая лента морского цвета, приподнимающая волну роскошных белых снежных кудрей. Девочка сидит очень прямо, смотрит зелёными в тон света от свечей глазами на меня, изучает, о чём-то размышляет. Лицо совсем детское, ей не дашь и десяти, но взгляд тяжёл, он пригвождает к месту, не даёт пошевелиться, не даёт возможности спросить или что-то сказать.

Она кивает своим мыслям и говорит.

— Ты не устала бежать, маленькая принцесса? Прятаться от тьмы не так-то просто, рано или поздно, но она всё равно поймает тебя.

Голосок звонкий, не глубокий, почти резкий, отталкивающий. Мне не приятно слышать её, но она ждёт ответа, и я отвечаю:

— Я не хочу умирать.

— А что такое смерть, Элли? Разве призраки мертвы? Разве твой возлюбленный мёртв? Это ведь всего лишь переход из физического обличия в обличие духа. Смерть не конец, а начала нового. Ты боишься перемен, Элли? Но разве твоя жизнь так чудесна, что ты цепляешься за неё с таким рвением? Разве ты счастлива, Элли?

— Мы все умираем, — отвечаю резко, отталкивая её слова. — Но тьма забирает не только тело, она поглощает и душу, и разум, оставляя после себя пустоту. Мёртвые могут пройти сквозь дверь и отправиться дальше. Тьма — это ничто.

— А если я тебе скажу, что тьма — это зеркало света? Тьма не уничтожает тебя, она дарит покой. Тьма — это суть Изнанки, став её частью, ты становишься частью Изнанки. Разве это смерть?

— Мы говорим на разных языках. Что составляет суть человека? Его воспоминания, опыт, чувства, прошлое. Тьма забирает всё, забирает способность мыслить и осознавать себя. Как можно согласиться с этим?

— Но разве это не начало жизни? Рождаясь, мы выходим из тьмы. Почему люди, выращенные в одних и тех же условиях, так не похожи друг на друга? Почему каждый человек настолько уникален? Разве он, поступая так или иначе, не несёт в себе те самые воспоминания о прошлых жизнях?

— Кто ты такая? Ты говоришь так, будто бы не являешься человеком? Кто ты?

Глаза девочки наполняются тьмой. Зелень сужается до точек, до отблесков от свечей, но и они быстро исчезают, поглощённые беспроглядной тьмой.

— Ты и сама знаешь ответ, Мышонок. Просто ты пока не готова его принять, принцесса. Ты ведь уже знаешь, чем всё закончится. Не сопротивляйся и всё пройдёт куда как легче, дорогая.

Свечи вспыхивают метровым зелёным заревом и разом гаснут, впуская тьму.

***

Голова гудит. Медленные набаты бьют, не смотря на волшебный активированный уголь, стаканы с кристально чистой и холодной водой, не смотря на освежающий душ, и множество других мелких ритуалов, используемых людьми со дня изобретения алкоголя. Мне было по-человечески плохо и горько. Овсянка на завтрак, чашка крепкого кофе, кошачье мурлыканье, ничто не приносило удовольствия.

Воспоминания о сне пугали, но реальность была настолько тяжкой, что отбросила их как мишуру, свисающую в прихожей. Новый год наступил. Ещё один бестолковый год.

Достав сигареты, вышла на балкон, устроилась на небольшом деревянном ящичке со спинкой и мягкой подкладкой, закурила, пододвигая поближе внушительную пепельницу от известного бренда. Откинулась назад, блаженно выдыхая горьковатый дым.

Марго ещё спит и будет спать как минимум несколько часов. У меня полно времени, чтобы решить, что делать дальше. Праздник прошёл сумбурно. Новости от Руслана Валерьевича пугали.

За прошедшие несколько месяцев только в одной Москве пропало семеро медиумов. Один нашёлся, остальные как в воду канули, что скорее всего и произошло. Копая дальше, Чтец узнал, что в других общинах также пропадали люди. По России и бывшим советским республикам исчезло около пятидесяти человек. В Белоруссии и на Украине пропало тридцать, по Европе больше ста. Из Америки поступили данные об исчезновении ста шестнадцати медиумов. Суммировав весь мир, а точнее паутину связей получилась почти тысяча человек. А сколько неизвестных, не отмеченных, нелюдимых пропало? Цифра запросто может быть увеличена до трёх, а то и до четырёх тысяч. Страшно. Как мы это упустили и что теперь делать? Почему никто до сих пор не забил тревогу? Мы же не настолько одиноки, чтобы не заметить изменений в поведении своих коллег. Вопросы, вопросы и ни одного ответа. За всем этим стоит Чёрный человек? Разве его власть может распространяться так далеко?

Видимо придётся опять навещать Харона, появление на Изнанке такого количества медиумов не могло остаться незамеченным. Так почему он ничего не сказал и не сделал? Какую игру он ведёт?

Исчезновения пугают, но ещё больше пугает неизвестность. Зачем призракам медиумы? Неужели мы способны помогать на той стороне? Но даже если и так, неушедших слишком много, чтобы пара тысяч медиумов, работающих каждый день, могли всех провести сквозь двери. Единицы способны за несколько суток провести одного, что уж говорить о каждодневной работе. В чём тогда суть?

В результате, написала Кате. Как экстрасенс, она может помочь достучаться до одного пропавшего медиума. Надеюсь это прояснит ситуацию.

***

— Неожиданно, — с минуту рассматривая меня, резюмировала женщина. — Что с тобой произошло? Глядя на тебя, вижу с десяток человек. Что ты сделала?

— Харон. Он нашёл способ замедлить тьму, — отвечаю, разуваясь. — Кофе, чай?

— Сегодня настой на травах, после празднования