Соров, вооружившись механическим рупором, попытался рассказать всем о том, что происходит.

— Друзья, граждане Предгорной колонии землян! Большинство уже слышали сегодняшние новости. Событий произошло много, но фактов у нас пока мало. Расскажу только то, о чем знаю сам.

Быстро, не останавливаясь на деталях, Соров перечислил происшествия, связанные с побегом пленников, а затем перешел к объяснениям того, что лагерь нужно перенести в другое место. Если во время рассказа о преступниках его внимательно слушали, то тут посыпались вопросы и скептические замечания.

Светлое от звездного света небо Арзюри равнодушно нависло над бурлящей кучкой людей у костра. Насколько можно доверять Данку? Когда предполагается прорыв озера? Чем конкретно это может грозить лагерю и действительно ли эта угроза реальна? Зачем вообще переносить лагерь? Что делать с мастерскими? Куда и как можно перенести Аквадом? Чем плохи пещеры? Споры, вопросы, непонимание…

Вдруг, перекрывая гомон двухсот голосов, раздался громкий женский крик, полный ужаса:

— Марево!

Алони сидела рядом с Вадимом, и ее крик оглушил его. Взглянув на ущелье, куда она указывала рукой, он заметил слабое зеленоватое свечение над горами. Цвет сияющего облака в форме приплюснутого шара все время изменялся, от пронзительно белого и голубого до мрачно красного и желтого. Свет пульсировал, иногда напоминая молнии, а иногда переливающиеся радуги. Это было очень красиво и одновременно очень страшно.

Вадим тут же поднялся на ноги и кинулся к Сорову.

— Ты видишь всполохи? Это предвестник землетрясений! Я видел такое в Японии! Такое свечение бывает незадолго или прямо перед началом очень сильных толчков!

— Словно северное сияние, — прозвучал чей-то голос во внезапно наступившей тишине.

— Каков период от вспышек до начала толчков? — спросил Телиг, подскочивший к Вадиму.

— От нескольких секунд до трех суток.

— Друзья! — обратился Соров к собравшимся, выхватив рупор из рук Баффа. — Вы слышали! Опасность близка! Вероятность сильного землетрясения очень высока! Нужно немедленно эвакуировать всех из пещер, в первую очередь больных и детей. Вынести оттуда самое ценное — вещи можно складировать и в кустах, но лучше ближе к визитнице, там где выше! Вперед, времени для рассуждений не осталось!

Кто-то уже бежал к пещерам, другие растерянно озирались, а третьи все еще сидели на земле, оглушенные сообщением.

— Вадим, беги к сейсмографу!

Он хотел сказать, что это не сейсмограф, а синхронизатор, но махнул рукой и побежал. Возле прибора никого не было. Глянув на записи, Вадим понял, что толчки уже были, но слабые, не больше одного-двух баллов. Стоя на земле, их не почувствуешь. Хорошо, если напряженность земной коры снимется вот такими мелкими потряхиваниями, так бывает. Хуже, если эта поверхностная дрожь окажется предвестником мощного землетрясения. Скорее всего, каскадного, серии из множества ударов… Упаковав оборудование, Вадим помчался в сторону визитницы.

— Собирайте палатки и уносите их на визитницу, — надрывался голос Баффа где-то вдалеке.

«Ночь, ночью все будет хорошо, ночью можно бежать даже по траве…» — стучало в голове. До визитницы было далеко. Он вспомнил, как шел к столовой в первый свой день — тогда казалось, что путь никогда не закончится. А сейчас он пробежал по этой дороге минут за сорок, с тяжелой коробкой, почти не запыхавшись.

На всех дорожках мелькали огоньки налобных фонариков — фонари на солнечных батареях светили совсем тускло. Вадим вдруг почувствовал, что лагерь живет сейчас в едином ритме. В ночи раздавались голоса, но это были не панические выкрики, а команды и переклички, все двигались очень быстро и сосредоточенно. Казалось, что каждый колонист знает, что ему делать. Возможно, так и было. Ежедневные сборы команд для разных проектов приучили людей действовать слаженно в самых разных условиях, приспосабливаясь к любым ситуациям.

На визитнице — единственном довольно большом пространстве, полностью очищенном от растительности, шла активная работа. Уже поставили более десятка палаток, причем, судя по голосам, в двух из них был оборудован лазарет.

Где-то здесь надо установить синхронизатор — так, чтобы он не занимал много места и не мешал раскидывать шатры и палатки. Вадим свернул с центральной дорожки и отошел к самому краю визитницы. Вот, здесь, между двумя хоганами осталось совсем мало места, палатку не раскинешь, а аппарат можно. И ходить никому не будет мешать… Рядом появились два пацана, наблюдая, как он устанавливает прибор.

— Мы можем последить.

— Мы умеем, нас Вениамин сегодня научил…

— Отлично! Сейчас подключу… Вот так… Никуда не отходите. Следите. Если вот здесь увидите изменения, сразу же один из вас бежит к центральной беседке, а второй продолжает следить. Ладно?

— Ладно! Не волнуйся, сделаем!

Быстрым шагом Вадим направился к беседке, надеясь найти там некое подобие оперативного штаба. И не ошибся. Сейчас там находились Даулет и Этель. Они отправили Вадима обратно в пещеры — чем больше рабочих рук будет задействовано, тем лучше.

Едва вбежав в большой зал, он услышал, что кто-то просит помочь эвакуировать Миху и его часовую мастерскую. Крикнув: «Я помогу ему!», Вадим кинулся в проходы — короткий путь туда был ему хорошо известен.

Дородный Миха, в режущей глаз яркой рубашке сидел, склонившись над микроскопом.

— Миха, эвакуируемся. Покажи, что забирать!

— Да в порядке все. Куда я пойду? В прошлый раз обрушило западные пещеры, а здесь было все спокойно, только что-то со стеллажа слетело…

— Сейчас землетрясение может быть намного сильнее, лучше уйти на воздух. Все эвакуируются на визитницу. Потом решим что дальше делать. В конце концов, там можно отсидеться в хоганах!

— Знаешь, Вадим, ты очень наивный. Твой двойник путешествовал к ущелью вниз по реке. Знаешь? Рассказывали? Ага. Вот там, знаешь ли, как раз визитницу и затопило. И хоганы разрушены были. Кто из них убежал, теперь останутся на Арзюри навсегда. Ну, или, пока их прототипы не помрут. И где тут спасение? Знаешь?

— Пойми, Миха, сильное землетрясение может разрушить пещеры. А визитницу оно не затронет. Ей даже семь-восемь баллов ей не страшны! Давай, собирайся. Бери все самое ценное, нагружай меня, и пошли! Вот, смотри, я два самых больших рюкзака принес. И в руки что-то можно взять…

Крякнув от натуги, Миха поднялся, поглядел по сторонам, затем неторопливо начал укладывать в коробки микроскоп и какие-то шкатулки.

— Вон с того стеллажа забери все, что там есть, — кивнул он.

Торопливо складывая в рюкзак маленькие коробочки, пакетики, футляры, Вадим вдруг ощутил мощный удар. Показалось, что он был