Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты о чем думаешь? – спросила Нина его.
– О своем переводе. Как ты смотришь на то, если я тебя приглашу в ресторан? Давай, обмоем мою новую должность.
Она внимательно посмотрела на Костина.
– Пойдем, я не против твоего приглашения. Если честно, то у меня дома и угостить тебя нечем. Правда, я не совсем по-праздничному одета.
– Ты мне любая нравишься, – произнес Александр. – Одетая и раздетая….
За углом дома находился небольшой коммерческий ресторан. Смахнув налипший на обувь снег, они вошли в заведение. Ресторан был небольшим, столиков на двадцать. Стоявший у двери мужчина в ливрее услужливо открыл им дверь, и они моментально оказались в праздничной атмосфере. Молодая, ярко накрашенная девица, достаточно хорошо исполняла военную песню о любви девушки к молодому бойцу. К Костину подошел администратор и предложил им занять небольшой столик на две персоны, который стоял в уголке.
– Столик хороший, сцена видна, – нахваливал он их выбор.
Они сели за стол и стали изучать меню, которое им принес официант. Через столик от них гуляла группа офицеров. Именно не отдыхала, а гуляла. Раскрасневшиеся от водки лица, громкая речь, смех, подвыпивших женщин, говорило о том, что они здесь гуляли не первый час. На сцену вышла женщина в ярком облегающем платье и запела песню. Из-за стола с офицерами поднялся молодецкого вида майор и шатающейся походкой, направился к их столику.
– Мадам! – произнес он и щелкнул каблуками. – Не откажите боевому офицеру в танце.
Не дождавшись ответа, он грубо схватил Нину за руку и потащил к сцене, около которой вальсировали пары.
– Отпустите руку девушки, – произнес Костин.
– А ты, кто такой! Я кровь проливал, а ты здесь воевал с нашими женами и подругами?
Он еще что-то хотел сказать, но сильный удар Александра, заставил его замолчать. Офицер, беспомощно вкинул руки и упал на пол, стащив со стола вместе со скатертью, бутылки со спиртным и закусками.
– Ах ты, тыловая крыса! – выкрикнул капитан-артиллерист и бросился на Александра.
Капитан упал и по-женски заскулив, полез под стол. В дверях ресторана выросли фигуры милиционеров. Трое из них бросились на Костина и заломили ему руки.
***
Костин вышел из помещения дежурной части и, увидев сидевшую на лавочке Нину, направился к ней.
– Замерзла? Зачем ты меня так долго ждала?
– А ты, как хотел? Чтобы я бросила тебя и уехала домой?
Он обнял ее за плечи, и они направились к станции метро.
– Ты меня прости, Нина, что испортил тебе вечер. Не думал, что так получится?
– Что ты извиняешься. Я просто лишний раз убедилась в том, что ты надежный человек, способный защитить женщину. Саша! А, что будет с этим майором? Он же не знал, что ты подполковник, да еще служишь в аппарате Абакумова.
– Не знаю, пусть этот вопрос решает военный комендант города. Вести себя надо уметь…..
Они быстро доехали на метро до своей остановки. Когда они подходили к дому Нины, Костин заметил Руставели, который стоял недалеко от дома.
– Нина! Ты иди, поднимайся в квартиру, а я зайду в магазин. У меня кончаются папиросы и мне, до утра может не хватить.
– Хорошо, Саша! Только ты не долго….
Костин довел ее до подъезда и, когда она скрылась за дверью, направился навстречу Руставели.
– Что случилось? Почему ты здесь без предупреждения?
– Я тебе звонил, но мне сказали, что ты больше там не работаешь. Вот я и хотел узнать от тебя, что случилось. Да, ты не улыбайся, Костин. Мы теперь связаны с тобой одной нитью и нам нельзя никому «проколоться».
– Наверное, ты прав. Меня перевели на работу в город. Теперь буду контролировать работу городских и областных сотрудников.
Руставели достал из кармана пальто папиросы и протянул их Александру.
– Ты знаешь, Костин. Сегодня у моего начальника был человек из вашего ведомства. Кто он, я не знаю. Судя по информации, что он оставил начальнику, он занимается расследованием «еврейских дел». Так вот, он сообщает, что ваш Абакумов считает эти дела «надуманными» и хочет их прекратить. Он не исключает, Виктор Сергеевич, сам возглавляет еврейское движение и что эти люди, хотят отравить товарища Сталина. Мой начальник тут же побежал докладывать Лаврентию.
– Какой-то бред, Абакумов – заговорщик.
– Бред это или нет, время покажет. Тебе повезло, что ты уже не в аппарате, ты же знаешь, что бывает при смене руководства. Лес рубят – щепки летят.
– Будем считать, что ты меня напугал.
– Зря ты все шутишь. Ты сам понимаешь, что вода камень точит. Так и здесь.
– Я понял, тебя. Только, что мне делать, я теперь не вхож в кабинет генерала. Ладно, спасибо тебе, Руставели. Предупрежден, значит вооружен.
Руставели развернулся и направился вдоль дома. Через несколько секунд он скрылся за углом.
«Нужно завтра связаться с Абакумовым», – подумал Костин, направляясь в ближайший магазин. Неожиданно он остановился и посмотрел на часы.
«Куда я иду? В это время уже все магазины давно закрыты», – подумал он и, усмехнувшись, направился в обратную сторону.
***
Когда Костин открыл входную дверь в квартиру, Нина уже успела накрыть на стол. Посреди кухонного стола стоял горячий чайник, который окружали чашки и розетки для варенья.
– Купил? – спросила она Александра.
– Нет. Магазин уже закрылся, – ответил он, заходя на кухню.
– Надеюсь, это не критично?
Он не ответил. В пачке было еще папирос пять и этого должно ему было хватить до утра.
– Садись, Саша, – произнесла Нина и стала разливать чай по чашкам. – Вот твое любимое клубничное варенье. Ты меня прости, Костин, я тебя хочу спросить, что ты собираешься делать дальше в жизни?
Он посмотрел на нее.
– Я не понял твоего вопроса, Нина. Что тебя конкретно интересует? Моя работа или что-то другое?
– Наверное, другое. Сколько мы с тобой женихаемся, Костин? Когда же ты собираешься предложить мне руку и сердце? Или тебя вполне устраивают наши отношения? Конечно, неплохо, пришел с работы, баба под боком и самое главное – никаких обязательств. Кто я тебе? Никто!
«Нина, права! Кто я ей, ни муж, ни любовник? Милая, знала бы ты, как я люблю тебя. Но, могу ли я жертвовать тобой, твоей любовью? То, что мне доверил Абакумов, несет много горя. Эти люди не пощадят никого, чтобы завладеть этой тайной. Они хорошо знают о его аналитическом уме и наверняка, предполагают, что он держит на них большой компромат. Наверняка, предполагают, что Абакумов хранить этот архив будет не у себя, да и «зарывать» его
