Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пиво, водку? – спросила она Александра.
– Кружку «Жигулевского», – ответил Костин.
Достав из кармана пальто папиросы, он протянул пачку капитану.
– Спасибо, курю лишь свои. От чужого табака у меня кашель….
Женщина, словно горнолыжник, лавируя между столами, принесла Костину кружку пива.
– Спасибо, – поблагодарил он ее, чем вызвал у нее улыбку. – Если что, у меня все есть.
Александр повернулся лицом к Руставели.
– Что нового? – спросил он капитана.
– Много. Накануне нового года Лаврентий встречался с вождем. Мне кажется, что ему удалось убедить Сталина в том, что Абакумов затеял какую-то игру.
– Что за игра? В чем она заключается?
– Я слышал о том, что Берии удалось убедить вождя, что Абакумов усиленно собирает компрометирующий материал на членов ЦК, в том числе на Малинкова, Хрущева, Молотова и других.
– Как отреагировал на эту информацию Сталин?
– Мне трудно сказать, я там не был. Могу лишь сказать, что Лаврентий получил разрешение на разработку Абакумова. Одно дело, когда Берия самостоятельно принял это решение, другое дело, все это делать в рамках прямого указания вождя.
Костин сделал несколько глотков пива и поставил кружку на стол. Он внимательно оглядел людей, которые сидели за соседними столами и пили пиво. Как ему показалось, никто из них не прислушивался к общению двух мужчин, сидящих за столиком в дальнем углу пивной.
– Проверяешься? – спросил его Руставели.
– Можно сказать и так, – ответил ему Костин. – Как говорят – береженого человека и Бог бережет.
– Вроде бы чисто, – ответил Руставели. – Я уже проверил…
– Что еще?
Руставели посмотрел на Костина и отхлебнул из кружки пиво.
– Кто-то из ваших плотно работает с Лаврентием. Он знает все о вашей конторе, кто и чем занимается. Кто из арестованных генералов, дает какие показания. Я знаю, что Сталин остановил Абакумова с делом Жукова.
– Почему. Извини, но мне просто интересно?
Руставели победно улыбнулся.
– Не исключен военный конфликт с бывшими союзниками. В этой ситуации, Сталин решил повременить с арестом маршала.
«Откуда он это все знает? – подумал Костин. – Я об этом узнал от Абакумова буквально несколько дней назад. Тогда на совещании было всего около десятка руководителей госбезопасности. Неужели «протекло»? Кто же этот человек?»
Капитан снова пригубил пиво.
– Жалко мне тебя, подполковник, – произнес Руставели.
– Почему?
– Я видел твою фамилию в списках лиц, которые будут репрессированы в случае ареста вашего шефа. Уходи в тень, если хочешь уцелеть в этой жизни.
– Спасибо. Я подумаю….
– Подумай, пока за тебя не подумали другие. Сталин с подачи Берии хочет обострить еврейскую тему. Он считает это выигрышной картой. Он сумел пробросить «дезу» о том, что они хотят отравить правительство и захватить власть в стране. Сталин подобного не прощает…
Руставели бросил в кружку с недопитым пивом окурок папиросы и не прощаясь, вышел из пивной.
***
Абакумов был в гражданском костюме. Костин впервые видел генерала без кителя. В кабинете, кроме Александра никого не было. Виктор Сергеевич, молча, выслушал информацию, которую ему изложил Костин. Он видел, как по лицу генерала пробежала едва заметная тень раздражения. Он встал из-за стола и подошел к окну. Отодвинув в сторону штору, он посмотрел на улицу.
– Вот что, Костин, – произнес он. – Информация, которую ты мне доложил, не нова. Политическая ситуация в стране сложная. Многие хотят сместить Сталина, но это не евреи, которых так упорно проталкивает Берия. Скажу больше, эти люди сидят в высоких кабинетах нашего правительства и ЦК. Все что делает сейчас Лаврентий, направлено на переориентирование органов государственной безопасности, на ложное направление. Я не исключаю и того, что Берия тоже входит в одну из групп антисталинского заговора. Все может обернуться большой бедой, если вождь поверит ему.
Виктор Сергеевич, задвинул штору и посмотрел на Александра. Он подошел к столу и сел рядом с Костиным.
– У меня к тебе один вопрос, Костин. Скажи, ты верен мне или нет? Я понимаю, что вопрос не корректен и даже глуп. Однако, твой ответ мне очень важен…
– Я готов выполнить любой ваш приказ, товарищ генерал-полковник.
– Верю, – ответил Абакумов. – Слушай меня внимательно, Костин. Я вот уже несколько лет собираю компромат на возможных предателях нашего государства. Они пока еще никого не предали, но могут это сделать в любой момент. Никто об этом не знал, как считал я, ранее. Но, ты сегодня мне сообщил неприятную для меня новость, оказывается, я заблуждался. Берия каким-то образом разнюхал это. Думаю, что ему удастся убедить в этом и Сталина. Последствия могут быть разными, не исключаю, что все, может, закончится арестом и высшей мерой.
Он замолчал и пристально посмотрел в серые глаза Костина, в надежде видеть в них колебание или страх. Однако, Александр был абсолютно спокоен.
– Я готов ко всему, но готов ли ты к возможным испытаниям?
– Готов, товарищ генерал-полковник.
– Я сейчас назову тебе адрес и место тайника, в котором я храню эти документы. Ты сможешь проверить все это непосредственно на месте. О том, что эта тайна стоит жизни, я не говорю. Если у тебя когда-нибудь и возникнет желание передать эти материалы кому-либо, знай, что это не спасет тебя от гибели. Эти люди не умеют прощать. Страх перед разоблачением заставит их уничтожить тебя. Тебе это понятно?
– Да, – твердо ответил Костин. – Можно вопрос, Виктор Сергеевич?
– Спрашивай…
– Скажите, когда данные документы могут быть обнародованы. Вы, наверняка, собирали эти документы не для того, чтобы они лежали мертвым грузом десятки лет?
– Ты сам поймешь, когда и кому могут помочь эти документы. Это будет твое решение.
– Товарищ генерал, насколько я просчитываю всю эту комбинацию, мне нельзя быть на виду у служб Берии. Я правильно вас понял?
Абакумов улыбнулся.
– Правильно рассуждаешь, Костин. Если что случится, они начнут хватать офицеров из ближайшего окружения. Поэтому в ближайшие дни я подпишу приказ о переводе тебя из центрального аппарата контрразведки в городской отдел. Так будет лучше не только для тебя, но и спокойнее мне.
Он сделал паузу.
– Старайся не «светиться» перед начальниками, это может повредить тебе. Ты что так на меня смотришь? Тебе понятно, о чем я говорю?
– Мне понятно, товарищ генерал. У меня единственный вопрос….
– Какой?
– Зная обо всем, почему вы не пытаетесь сбросить весь этот компромат товарищу Сталину?
– Ты еще недавно работаешь в центральном аппарате, а иначе бы подобных вопросов не задавал. У товарища Сталина нет ни друзей, ни товарищей. Он слишком любит
