- Сейчас – ты.

- Польщен, - он быстро поцеловал ее, - но я тебе не врал.

- Не врал… нет, не врал, просто… я тебе кое-что расскажу, ладно? Только не воспринимай слишком всерьез.

Он кивнул и обнял ее крепче. Руслана зажмурилась. Она никогда не говорила об этом, и не хотела говорить. Но ему – появилась необходимость. Почти жизненная. Потому что он – не случайный. Потому что он не врал – даже тогда, когда она уверена была, что врет.

- Ненавижу ложь, - медленно сказала Руська, не открывая глаз, но чувствуя его руки, сомкнувшиеся у нее на спине. – Я уже говорила, что ненавижу…

Люди лгут, чтобы скрыть то, что стыдно. Или чтобы получить то, что нужно.

Как мы в Ульяновке тогда… Я думала… напишу статью, тогда оно ложью точно не будет. Жалко, что не получится. Просто если что-то хочешь – скажи. Прямо и честно. Без вот этого… Я знаю, что я неадекват. У меня все всегда шиворот-навыворот и задом-наперед. Ну, так получилось… Но когда по тебе раз-другой катком проедутся, оно даже привычно становится. Ты меня не жалей, ладно? Я не для того рассказываю – сейчас-то все хорошо.

- Ладно, - сказал Егор, зная, что надо было сказать.

- У меня после четвертого курса на лето два больших плана было.

Поступить в магистратуру и замуж выйти. Лёня… помнишь Лёню? – она негромко хихикнула, снова уткнувшись ему в шею. – Лёня тогда как раз юрфак закончил. Мы с ним встречались несколько лет, ждали, когда он выпустится. И тут все так складывалось хорошо. На начало августа заявление подали. Я госы сдавала, потом документы… на поступление. Ну знаешь, обыкновенная жизнь, рутина, платье выбирала... Я тогда еще с мамой жила. И влюбленная была до одури. Сейчас-то понимаю, что это… такое… ненастоящее … Ну в смысле, первая любовь, первый поцелуй, первый партнер, все дела. Я его не выбирала – он сам выбрался. И вцепился накрепко, я думала, любит… - Руслана подняла голову и посмотрела Егору в лицо, прямо в темные глаза, в полумраке казавшиеся не серыми, а черными, блестящими. Ее же глаз видно не было – на них легла тень. – Наверное, он меня совсем дурой считал. За пару недель до свадьбы ко мне явилась девчонка какая-то… Беременная, пузо выше носа.

Сказала, это от Лёни. Я не поверила. А потом он сам проболтался, почти в тот же день. У них вечеринка была в клубе, я туда поехала – хотела поговорить насчет этой барышни, удостовериться, что она врет. Лучше бы не ездила. Потому что она не врала. Они там шумно отмечали, он пьяный был. И знаешь… так красочно приятелям расписывал, как… как у него все в шоколаде будет при таком тесте… У него-де юрфак, а папа у меня уже тогда в министерстве работал… Черт… И девчонка эта правда его была.

Они почти что жили вместе… я долго удивлялась, как это он так – сочетал.

На что только не извернешься, если хочешь, чтобы все… в шоколаде.

Знаешь, за что стыдно?

- За что?

- Ну вот за то, что я ему тогда вмазала… по яйцам… при всех. Не раскаиваюсь, но стыдно. Понимала, что это конец уже, вот и…

- Забудь, - усмехнулся Егор. – Сделала и сделала.

- Я тоже так себя успокаиваю, - рассмеялась она. – Но если что – давай сдачи, ок?

- А смысл, если это конец?

- Я не хочу, чтоб с тобой был конец.

- Тогда и не думай об этом.

- Не буду… Не хочу и не буду… Помнишь, у Шаповалова я на тебя рыкнула? Тоже дежа вю… У меня потом еще один ухажер был, недолго. Ну там не так жестко. Мы с ним у папы познакомились, он как-то сразу ухаживать начал, а мне интересно стало. Схема та же оказалась. Через меня по карьерной лестнице. Но тогда это было даже весело. Я его шампанским облила на какой-то вечеринке – тоже у Шаповалова, вроде, я потому и вспомнила. А потом в Африку свалила.

- А ты романтик! – расхохотался Лукин.

- А у меня всегда так, - по голосу было слышно, что она тоже улыбается. –

После Лёньки дипломная работа вышла – блеск! Ее даже местный канал купил. Короткометражка, интересная получилась, у меня в блоге валяется, где-то в самом начале. Мне энергию и… вот это все, больное… куда-то девать надо было. А с Африкой – ну ты в курсе, даже тебя обскакала. Так что… это хорошо, что так вышло, иначе мы бы с тобой никогда и не познакомились.

- Это просто замечательно, что так вышло! – согласился Егор, перевернул ее на спину, нависнув над ней, и выдохнул ей в губы: – Хватит болтать. Я слишком соскучился, чтоб тратить время на твоих бывших.

- Ты тратишь его на меня, - шепнула Руслана. – И мне больше рассказывать нечего, истории закончились.

- Будешь рассказывать обо мне. Потом…

Руки его уверенно путешествовали по ее телу, лишая возможности думать, а рот крепко прижался к ее губам, лишая возможности ответить.

Но она уже и не хотела отвечать. Ее ладони тоже горели страстью. И губы.

И в глазах ее плескалось желание, которое сводило с ума и его. Она тоже скучала. Она бесконечно скучала. Умирала каждую минуту этих проклятых суток – без него. А теперь – когда он снова был – был с ней, был в ней, заполнял собой каждую минуту этого уходящего года – она жила и хотела жить. Приникала к нему, чуть царапала ногтями широкую спину, совсем не ощущала его веса, словно бы растворяясь в нем, но при этом чувствуя свое тело – и чувствуя его тело. И знала точно, совершенно точно – такого с ней никогда раньше не было и никогда уже больше не будет. Такое возможно с одним-единственным мужчиной, который непонятно как, непонятно для чего вдруг появился рядом. И не пожелал уходить.

О нем – ему – она тоже рассказывала. Потом. О том, как пропала с первого взгляда, когда он спас ее в неравной схватке с оливкой. О том, как зацепилась за этот чертов «Мандарин» – лишь бы снова его увидеть. О том, как хотела его в то утро, когда они ночевали в гостинице. Про бабочек рассказала тоже – они теперь всегда у нее с ним ассоциировались.

А, опомнившись, резко вскочила с кровати и выпалила:

- Который час?

Егор поймал на циферблат своих часов свет уличного фонаря и присмотрелся.

- Скоро двенадцать, - лениво сказал он.

- Мы пропустим Новый год!

- Сейчас шампанское открою – будет тебе Новый год, - усмехнулся Егор и нащупал на полу у кровати джинсы.

- Лежи! – возмутилась Руслана, толкнув его обратно на подушку. – Я сама.

Ни разу не встречала Новый год в постели.

- Что сама? Шампанское открывать будешь?

- Сюда принесу, мужчина! Лежи!

- Вот дикая, - рассмеялся Егор и закинул руки за голову, наблюдая за перемещением ее тени на полу в коридоре. Она металась недолго.

Включала и выключала свет в нужных комнатах. И через пять минут снова показалась на пороге в полумраке спальни. В руках умудрялась тащить бутылку, два бокала, его все еще упакованный подарок и небольшой пакет.