– Где Спенсер? – заметив, что нет ни мальчика, ни его любимца Крока, спросила я.

– Уже поел и убежал с друзьями на площадь. Торговцы с юга обещали привезти гидонов и валеев, вот они и не хотят пропустить этот момент, будут ждать их появления с самого открытия, – ответила Магдалена и с усмешкой покачала головой. – Ох уж эти мальчишки…

Мне стало любопытно, кто такие «гидоны» и «валеи», но уточнять этот вопрос не стала. В конце концов, все равно сегодня тоже пойду на ярмарку – Магдалена попросила помочь ей с торговлей – вот сама и увижу, что это за диковинки. Но первым делом мне нужно было сбегать к Илье, уж очень мое сердце тревожилось, как он пережил эту ночь. Улучшилось ли его состояние? Пришел ли в сознание? Хорошо ли ухаживает за ним эта нелюбезная Киара? Ответы хотелось узнать как можно скорее, поэтому едва закончила завтрак, засобиралась к знахарке. Карл Генрихович тоже вызвался идти со мной, хотя я его об этом не просила, полагая, что он захочет остаться с Магдаленой. Но его компании обрадовалась: с ним я буду чувствовать себя намного уверенней и спокойней, особенно когда придется общаться с целительницей, которая не очень-то жалует гостей.

Погода стояла чудесная: солнце не жарило, а ласково пригревало макушки, легкий ветерок приятно обдувал лицо, запах свежескошенной травы переплетался со сладкими ароматами цветов… Да и на улицах Солсбери сегодня было куда оживленней, чем вчера: к центру поселка со всех концов стекались жители, кто на повозках, груженных каким-то товаром, кто с большими сумками в руках, а кто и налегке. Последние, видимо, собирались лишь покупать, а не выступать в роли продавцов, но таких было меньшинство. Скорее всего, их ряды пополнятся, как только торговцы начнут распродавать свои товары и, обзаведясь деньгами, сами отправятся за покупками.

Шум ярмарочной жизни стихал по мере того, как мы отдалялись от центральной площади, а у дома Киары и вовсе царила умиротворенная тишина, изредка нарушаемая трелями лесных птиц. Знахарку мы застали во дворе за стиркой. Подойдя ближе, я поняла, что стирает она одежду Ильи. Отчего-то при виде этого мне стало неприятно, возникло гадливое чувство, будто посягнули на мою территорию. Захотелось тут же забрать у Киары таз с бельем и перестирать все самой. И только присутствие Карла Генриховича удерживало меня от этого ревнивого порыва.

– Доброе утро, – как всегда радушно поздоровался он с хозяйкой.

– Доброе, – ее губы все-таки дернулись в неком подобии улыбки.

– Как наш друг? – поинтересовался далее Карл Генрихович

– Ночью приходил в сознание…– Киара говорила медленно, лениво процеживая слова. – Утром даже поел… Сейчас спит…

– Значит, очнулся? – я не сдержала радостного возгласа и, окрыленная, кинулась к дому, но Карл Генрихович остановил меня, придержав за руку.

– Нам ведь можно его увидеть? – он вопросительно посмотрел на знахарку.

Теперь я разозлилась на него: какого черта нужно спрашивать разрешение у этой Киары? Понимаю, конечно, что это ее дом, но мы ведь не в гости сюда без приглашения заявились, а к Илье!

– Можете, – равнодушно повела плечами та. – Но я говорю, он спит…

– Ничего, мы подождем, пока он проснется, – я высвободила руку из пальцев Карла Генриховича и решительно зашагала к крыльцу.

Не дожидаясь хозяйки, первая вошла в дом. Взгляд тут же упал на стол, где стояла миска с остатки недоеденного супа. Представила, как эта молодая знахарка кормит моего Илью из ложечки, и вновь ощутила укол ревности.

Однако на душе сразу посветлело, стоило мне заглянуть за ширму и увидеть любимого. Илья действительно спал, и я тихонько присела на краешек постели. Выглядел он намного лучше, чем вчера, дыхание стало спокойней, с лица исчезли нездоровый румянец и испарина.

– Давно он спит? – спросила я у Киары, которая оказалась уже тут как тут.

– Несколько часов, – она переплела руки на груди и прислонилась спиной к стене. – Но скорого пробуждения ждать не стоит. Я дала ему отвар, который помимо ранозаживляющего действия обладает еще и сильным снотворным эффектом. Так что вполне может проспать до вечера… Впрочем, это ему только на пользу. Во сне организм быстрее восстанавливается.

– Рана еще кровоточит, – обратила внимание я на небольшое алое пятно, расползающееся по белому полотну повязки.

– Ничего, через несколько дней окончательно затянется, – на миг в голосе знахарки появились человечные нотки. – Я как раз собиралась поменять повязку…

– Могу помочь, – сразу вызвалась я. – В четыре руки быстрее получится…

Думала, Киара откажется в своей привычной резкой манере, но она неожиданно согласилась. Сходила за длинными лоскутами ткани, служившие бинтом, принесла откуда-то кувшин с теплой водой, вручила его Карлу Генриховичу, попросив быть на подхвате.

– Придерживай его за плечи… Вот так… Чтобы он полулежал… – давала она указания, пока снимала прежнюю повязку.

Делала знахарка это умело, аккуратно и… Нежно? Не знаю, возможно, мне уже мерещилось все это, но как-то слишком интимно ее пальцы скользили по груди Ильи, когда она омывала запекшуюся кровь, а затем – перевязывала рану чистыми бинтами. Наблюдая за этим, собственница внутри меня захлебывалась от возмущения и требовала убрать руки прочь от любимого мужчины.

Ну почему целительница такая молодая и привлекательная?.. Если бы на ее месте находилась какая-нибудь старушка, доверила бы ей Илью без задних мыслей… Хотя, нет. Дело совсем не в возрасте, а в том, что интуитивно я чувствовала чисто женский интерес этой Киары к моему Илье. В нем она видела не просто больного пациента, а мужчину, на меня же смотрела как на соперницу.

Не понимаю, неужели она рассчитывает соблазнить Илью, когда тот выздоровеет? В таком случае ее ждет разочарование: верю, что он не предаст меня. Об ином раскладе я и думать не хотела. Илья любит меня, я доверяю ему, и никакая женщина не сможет стать между нами. Другое дело, не понимаю, зачем Киаре это все надо? Влюбилась с первого взгляда? Надеется, что Илья останется с ней в этом мире? Ведь знает же она, что мы скоро уйдем отсюда, да и помочь сама обещала. На наивную овечку целительница тоже совсем не походит. Тогда, может, дело в чем-то другом?..

У Киары мы провели почти час, но так и не дождались пробуждения Ильи. Я снова уходила из этого дома с тяжелым сердцем и откровенным нежеланием оставлять Илью на попечении подозрительной знахарки. Однако на ярмарке нас с Карлом Генриховичем ждала Магдалена, и мы не могли ее подвести. Киару же я предупредила, что непременно вернусь вечером.

– Мне не нравится эта целительница, – призналась я Карлу Генриховичу по пути к ярмарке.

– Думаю, ты зря волнуешься, а ревность – плохая советчица, – улыбнулся тот, раскусив меня в два счета. – Вашим отношениям с Ильей ничто и никто не угрожает… А Киара хорошая знахарка, у нее очень сильный дар целительства. Вот увидишь, через неделю Илья уже будет бегать. Да и не забывай, что Киара еще и Хранитель, поэтому должна понимать, что в чужие судьбы нельзя вмешиваться. Подумай лучше о том, что она может указать нам прямой путь к друидам.