– Наверное, их роль выполняют всякие Кроки, – я тоже улыбнулась.

– Да, а роль самолетов – вот эти замечательные «птички». – Карл Генрихович показал куда-то вверх.

Я подняла голову и увидела парящего в небе огромного крылатого динозавра, на спине которого, если повнимательней присмотреться, сидел человек. Перед глазами мелькнула картина летающего существа на фоне лунного диска, увиденного мною в предобморочном состоянии.

– Так это действительно была не птица…– ошеломленно проговорила я, следя за плавными и выверенными движениями динозавра.

– Потомки птеродонтов, которых смогли приручить здешние люди, – в отличие от меня рептилия с крыльями Карла Генриховича не так удивляла, как восхищала. – Поразительно…

– А кто у них на спине? Что он там делает?.. – спросила я, не в силах отвести глаз от этого зрелища.

– Это дозорный. Он сверху следит за порядком в поселке, – объяснил Карл Генрихович. – Что-то наподобие нашей полиции… Кстати, брат Магдалены тоже дозорный, и это именно он увидел нас ночью у Стоунхенджа и помог вначале перенести Илью, а потом и нас с тобой к знахарке…

– То есть, мы летели на этом монстре? – ужаснулась я.

– Между прочим, очень удобно и быстро, – хмыкнул старик. – Непередаваемое чувство полета… Хотя, что кривить душой, в первые минуты я тоже не на шутку испугался этого монстра.

– И долго пришлось нам лететь? – мне по-прежнему было нелегко принять подобное известие.

– Не больше пяти минут, – снова удивил меня Карл Генрихович.

– Эти птички передвигаются так быстро?!

– Нет, это просто Солсбери находится близко… Помнишь, я уже говорил тебе, что здесь он расположен немного не там, где обычно? Так вот, Солсбери в этом мире занимает всю равнину вокруг Стоунхенджа. Смотри, – он взял меня за плечи и повернул в другую сторону, где вдалеке, за крышами невысоких домов, отчетливо угадывались знакомые силуэты вертикальных каменных глыб. – Для жителей Солсбери это священное место, которое связывает их мир с иными. А Киара, к которой мы сейчас идем – не только целительница, но и такая же Хранительница друидов, как и я. Именно поэтому нашему появлению здесь особо не удивились и нам не пришлось выдумывать никаких историй. А еще я успел переговорить с Киарой, и она пообещала подумать, как помочь нам. Похоже, она знает намного больше меня.

– Это означает, что наши скитания могут скоро закончиться? – робко переспросила я. Слова Карла Генриховича вселяли в меня надежду, в которую я пока боялась поверить.

– Поживем – увидим. – Он по-отечески обнял меня. – Но предчувствия у меня хорошие. А они редко когда подводили… Сейчас же важнее всего прочего поставить нашего Илью на ноги, ты ведь тоже так считаешь?..

– Конечно! – с жаром ответила я. – И пойдемте уже скорее к нему!

Дом знахарки Киары стоял на самом краю Солсбери, за ним, стоило лишь миновать неширокую полоску ржаного поля, начинался лес. Едва мы приблизились к крыльцу, дверь тотчас распахнулась сама и на пороге появилась женщина, молодая, лет тридцати, не больше. Высокая, стройная, с необычайно светлыми, мелко вьющимися волосами, небрежно перехваченными голубой лентой на затылке. Лицо красивое, с нежными, утонченными чертами. Интересно, кто она? Может, дочка или помощница знахарки?..

– Добрый вечер, Киара, – с улыбкой поприветствовал ее Карл Генрихович, вмиг отметая все мои вопросы.

И почему я решила, что знахарка будет пожилая?

– Пришли проведать своего друга? – она даже не улыбнулась в ответ. – Заходите…

Внутри дома оказалось немного душно и пахло сухими травами. Аромат был приятным, но меня от него почему-то стало мутить. Опять начало тянуть поясницу и низ живота, отчего захотелось куда-нибудь присесть…

Киара тем временем подвела нас к ширме, которая делила комнату на две части, и отодвинула ее в сторону. Я сразу же увидела Илью и, забыв обо всех своих неприятных ощущениях, бросилась к нему.

– Он до сих пор без сознания, – предупредила Киара.

Я опустилась на колени рядом с кроватью и взяла его руку в свою: теплая, даже горячая… Дышал Илья тяжело, прерывисто, лоб его покрывала испарина, а губы, наоборот, пересохли и потрескались.

– У него жар? – спросила я обеспокоенно.

– Еще есть немного, – отозвалась знахарка. – Но до обеда он весь горел, даже бредил. Сейчас лихорадка уменьшилась. Будем надеяться, что завтра утром ему станет лучше. Рана у него серьезная, но от пуль я его избавила, кровь остановила, теперь осталось подождать, пока организм переборет этот недуг и начнет восстанавливаться.

– Я могу остаться с ним на ночь?

– Нет, – ответ прозвучал резко, будто меня обдали ледяной водой. – Я не терплю посторонних у себя в доме. – Потом же ее голос все-таки немного смягчился: – Придете завтра…

– А может…– Мне все же не хотелось уступать, и я надеялась, что сумею уговорить Киару, но встретившись с ее каменным взглядом, поняла, что это бесполезно.

Тогда я поцеловала Илью в сухие горячие губы, прошептав:

– Буду у тебя с самого утра…– и поднялась.

Сделала шаг и вдруг почувствовала, как по ногам заструилось что-то теплое. Я чуть приподняла юбку: красная дорожка уже добежала до щиколотки. Что это? Кровь?.. Сердце замерло в страхе, а после неистово забилось, норовя выскочить из груди. Я подняла глаза на Киару, и та сразу догадалась, что мне нужна помощь.

– Подождите на улице, – попросила она Карла Генриховича, который переводил непонимающий взгляд с нее на меня.

– Что там у тебя? – знахарка уложила меня на лавку и бесцеремонно задрала платье.

– Кровь…– ответила я, дрожа всем телом. – Боюсь, что случилось что-то с ребенком…

Киара удивленно вскинула брови, потом приложила руку к моему животу, на мгновение закрыв глаза, а после спокойно проговорила:

– С чего ты решила, что беременна?

– В смысле? – вопрос был таким неожиданным и странным, что я растерялась.

– С чего ты решила, что ждешь ребенка? – в тоне Киары послышалась насмешка. – У тебя там пусто… Нет никакого ребенка. И не было никогда.

– А откуда кровь?.. – до меня с трудом доходил смысл сказанных ею слов.

– Оттуда, откуда она к нам, женщинам, приходит каждый месяц…

Я не беременная? Эта новость оглушила меня и ввела в некое подобие транса.

«Я не беременная… Я не беременная… Нет никакого ребенка…» – мысли медленно, как бильярдные шары, перекатывались в совершенно пустой голове. Сердце же наливалось необъяснимой тяжестью, будто случилось что-то необратимое.

Я не могла даже сдвинуться с места и лишь безучастно смотрела, как Киара отрывает кусок от какого-то полотна и, сложив его в несколько раз, без слов протягивает мне.