Полина тихо ахнула, прижав ладонь к губам. Глаза ее сузились, а потом произошло неожиданное. Или ожидаемое? Она с размаху треснула меня по щеке. Хорошо залепила, прочертив ногтем одного из пальцев по ноздрям. Я почувствовал, что пошла кровь. Несильно, но рубашку может испачкать. Огляделся по сторонам, сорвал с ближайшего кустика листок и приложил к носу. Кажется, скорой помощи от воинственных братика и сестрички не дождусь. Вот же угораздило вляпаться в «мыльный» сюжет!

— Прекрасный финал замечательного вечера, — прогундосил я и улыбнулся Полине. — Приношу твоему брату искренние извинения за тот давний случай. Больше этого не повторится. Честно. До свидания.

Не, а что делать-то? Нормально извинился, попрощался. Пора и честь знать. Уже вечереет. Развернулся и пошел по улочке, изредка прощупывая нос. Еще кровоточит, но не так сильно. Царапина слабенькая, как будто кошка цапнула. Больно, но не смертельно. Правда, потом короста будет на видном месте. Эх, магию бы сейчас! Сразу бы вылечил!

Услышал за спиной недовольный голос Полины, Ленька отвечал, словно в чем-то виноват оказался. Потом размашистый хлопок, удар.

— Ай, Полька! Ты чего делаешь?

— Артем! Артем! — до меня донеслось цоканье туфель. — Да подожди ты!

Я замедлил ход, и в мою руку тут же вцепилась сумасшедшая девчонка. Опять прическа растрепалась. Откинув волосы за ухо, Полина выпалила:

— Извини, не хотела! Пошли, Ленька тебе царапину уберет! Он может! И приглашаем тебя на чай! Земляничное варенье любишь?

— Люблю, — ответил я, вспоминая вкус земляники, которую ел в имении Морозовых.

— Ну и что ты встал? Пошли!

Она потянула меня за собой. Я пожал плечами и не стал сопротивляться. Ленька мрачно топал позади меня, источая столько ненависти, что я стал за него бояться, как бы не лопнул на сотню маленьких дворянчиков. Мы прошли по садовой дорожке, выложенной шершавой темно-коричневой плиткой, поднялись по крыльцу двухэтажного, но не слишком большого, дома и оказались на веранде, откуда летом хорошо смотреть на густой сад, покачиваясь в кресле. Вон, пара штук стоит, на них лежат пледы.

Мать Полины — Лидия Николаевна — внимательно выслушала полный экспрессии рассказ дочери, прижимая руки к высокой груди. На ее красивом лице не дрогнул ни один мускул при напоминании фамилии Колесникова. Но мне она улыбнулась приветливо и пригласила к столу, так как намечался ужин. Я не стал ломаться, но прежде всего пришлось сесть на стул и подставить свою физиономию под руки Леньки. Он вроде семейного целителя был, использовал свои слабенькие навыки для таких случаев вроде моего: царапины, ушибы, синяки, головные боли. С опаской поглядывая на скрюченные пальцы, готовые вцепиться в мое горло, я тихо сказал:

— Извини, что так вышло! Но мне нужно было пройти через это!

— Заткнись, кадет! — прошипел Ленька, пассируя перед моим носом. Что-то легко зажглось над губой, а браслеты предупреждающе кольнули. Как же я их ненавижу! Браслеты, конечно! Разве можно источать злобу и ненависть к милым людям, у которых гордости мешок и целая тележка, и не прогнувшихся перед Щербатовым?

Через десять минут неприятные последствия от царапины исчезли, и мы сели за стол. Я познакомился с отцом Полины и Леньки — приятным брюнетом сорока пяти лет. Хороший мужик, веселый и разговорчивый. Славно посидели. Правда, Лидия Николаевна что-то слишком часто ко мне приглядывалась, но потом возвращалась к своей излюбленной тактике, спеша угомонить разговорившегося мужа. Ленька тоже молчал, не раскрывая тайну нашей первой встречи. Об этом заговорила женщина.

— Представляешь, Артем, какая история случилась с Леней! — попивая чай из тонкой фарфоровой чашки, воскликнула Лидия Николаевна. — Четыре года назад Ленечка стал жертвой нападения одного сумасшедшего кадета! Не знаю, что там произошло, но он пригрозил ножом и раздел Леню! Правда, его вскоре поймали и отвезли в школу. Говорили, что это один из лучших учеников! Как такое может быть?

А сама смотрит на меня, как я отреагирую. Молча пожимаю плечами и спокойно отхлебываю чай.

— Как вы узнали, что он — лучший ученик? — мне стало любопытно.

— Дмитрий Ефимович приезжал в школу вместе с господином Зотовым — архимагом из Управления, — кивнула на мужа Лидия Николаевна. — Хотели выяснить судьбу мальчика. Ну не просто же так он убежал оттуда! Может, его били или издевались…

Ленька хрюкнул и уткнулся в свой чай. Мать с укоризной посмотрела на него и отодвинула розетку с земляничным вареньем подальше. Слишком часто мелькала ложка сына.

— Леонид, веди себя прилично, — предупредила она.

Полина приоткрыла рот и забавно смотрела на меня, помаргивая пушистыми ресницами, на которые она успела положить тушь, пока я лечился от ее царапины. Хм, а мне ведь никто не говорил о визите Ленькиного отца. Решили не заострять внимание?

— А зачем, если не секрет? — продолжал допытываться я.

— Хотели оформить опекунство, — быстро выпалила девушка. — Ну, он же сирота, ему плохо, ну и прочее….

Парень снова издал странный звук, потом произнес:

— Плохо ему! Да он лучше нас живет!

— Цыц, молодой человек! — внезапно посуровел мужчина. — Мал еще делать выводы.

— А ведь ты, Артем, на него чем-то похож, — Лидия Николаевна легонько улыбнулась. — Я же видела фотографию того кадета… Волоцкий, кажется…

Блин, да что за семейка? Какое-то человеколюбие, желание чуть ли не усыновить! Что происходит? Нафига им понадобился мальчишка, который прыгнул на их сына с ножом? Нормально, нет?

— Мне многие говорят, что я на кого-то похож, — я улыбнулся в ответ. — Фотогеничное лицо. И ошибаются часто.

— Бывает, — развела руками женщина. — Хочешь еще чаю?

— О, нет! Спасибо! Мне еще добираться через весь город в гостиницу!

— У нас есть гостевая спальня, ты можешь переночевать здесь, — неожиданно для меня ответила хозяйка дома Барсуковых, но перед этим переглянулась с мужем, получив от него поощряющий кивок. — Время позднее, и шпана сейчас повылазила на улицу. Сколько раз обращались к князю Щербатову, чтобы навел порядок, да только одними облавами разве дело поправишь?

— Мне неудобно, сударыня, — действительно, какая-то странная ситуация выходит. Пригласили в гости чужого человека, предоставляют кров на ночь. А если сейчас встать и признаться, что это я и есть Волоцкий? Как отреагируют? Потом осекся. Зачем? Милейшие дружелюбные люди вместо того, чтобы требовать казни кадета, обидевшего их мальчика, захотели его чуть ли не усыновить. Кадетская школа — не то место, откуда можно брать в семью ребенка. Там живут звереныши, учащиеся убивать и воевать. Такими их захотела воспитать система, чтобы потом пользоваться плодами своего желания.

— Что же в этом неудобного? — пожал плечами Дмитрий Ефимович, откинувшись на спинку стула. — Ты защитил нашу дочь от хамских притязаний этого несносного мальчишки, поэтому мы хотим отблагодарить тебя. Кстати, милая, завтра я записан на аудиенцию к князю, вот и расскажу ему эту замечательную историю! Колесниковы ведут себя очень неприятно в последнее время. Это же не первый инцидент с молодыми девушками!