- Во-первых, не так уж и дешево. Во-вторых, ее ставитьнекуда, в нашей кухне для нее места нет. В-третьих, это нерационально. Ну зачемнужна посудомоечная машина в семье, где всего два человека? Гости у нас бываютредко, а за собой мы уж как-нибудь сами посуду помоем. Это я просто так разнылась,от осознания собственной неприспособленности к домашнему хозяйству.

Настя достала терку и принялась терзать морковь.

- Что еще интересного тебе рассказала твоя актриса?

- Еще она мне рассказала, что у господина Ганелина естьсерьезные финансовые трудности, и он не гарантирует своей супруге оплату съемоксериала в полном объеме.

- Ух ты! - Настя оставила в покое несчастную морковь иповернулась к Короткову. - Это точно? - переспросила она.

- Ирине сказала Воронова, а Вороновой - сам Ганелин.

- Вот беда... - пробормотала Настя.

- Почему беда?

- Да потому, что Афоня как в воду глядит. Он с самогоначала был уверен, что Ганелин заинтересован в прекращении съемок, и заставляетменя искать в этом направлении. Я еще вчера вечером должна была ему докладыватьпо финансовым делам Ганелина. Слава богу, он куда-то умотал, его в конце дняуже не было, но в понедельник спросит обязательно. Если не сегодня.

- Так я не понял, из-за чего ты расстраиваешься?Хорошая версия, красивая. Правда, малость невероятная, но мы вообще живем ввеселое время, когда постоянно случается то, о чем несколько лет назад ипомыслить было невозможно. Не только новые способы совершения преступленийпоявляются, но и новые мотивы. Убить человека, чтобы сорвать съемки фильма! А?Каково? Если б мне лет десять назад кто-нибудь такое сказал, я бы емупосоветовал фантастические романы писать. А теперь вот сижу с тобой на кухне ина полном серьезе такую бредятину обсуждаю. И ничего, даже язык не отсыхает.

Настя взяла миску и терку, перенесла их с рабочего стола наобеденный, чтобы стоять лицом к Короткову, и некоторое время сосредоточеннозанималась превращением моркови в тонкие короткие полоски.

- И в эту бредятину хорошо укладываются подметноеписьмо невнятного содержания и отвратительные дохлые крысы, - заметила онапосле недолгого молчания. - Водителя убьем, внесем смуту в умы и разлад вграфик работы съемочной группы, поселим нервозность, дождемся выхода за рамкибюджета, а потом сделаем так, что сценарист уедет, бросив Воронову сражаться ссюжетом и с бюджетом один на один.

- Во! - Коротков выразительно поднял указательныйпалец. - Все одно к одному. Я уже зарядил с утречка людей чтобы проверилифинансовые дела Ганелина. Похоже, у нашего нового начальника, которого ты такне любишь, все-таки есть нюх. И тебе, как это ни прискорбно, подруга, придетсяэто признать. Есть только один момент, который меня сильно смущает.

- Да ну? - Настя скептически вздернула брови. - Неужелитебя, старого циника и бабника, еще что-то может смутить?

- Я попрошу! Во-первых, я не старый, а во-вторых, небабник. Я влюбчивый, а это не одно и то же. Так вот, подруга, я не понимаю,зачем все эти сложности с убийством и прочими наворотами. Ну почему Ганелин неможет просто сказать жене, что у него нет и пока не будет тех денег, на которыеон рассчитывал еще месяц назад и которые ей пообещал? Ну что она, убила бы егоза это? На развод бы подала? Воронова показалась мне очень уравновешенной иразумной женщиной, она вполне в состоянии понять, что такое бизнес и какиенепредсказуемые скачки в нем бывают. Я полагаю, услышав такую новость, она бырасстроилась ужасно, может быть, даже поплакала бы, но и все. Ничего страшнеене произошло бы. Так зачем было затевать всю эту мутотень с убийством водителя,похищением Яны, письмом и крысами? Ты можешь мне объяснить?

- Могу.

Миска наполнилась тертой морковью, Настя включила газ подвторой сковородкой, налила масло, помешала жарящийся рядом лук.

- Садисты они, эти составители кулинарных правил, -снова заныла она. Теперь я должна буду стоять, как памятник, возле плиты ипомешивать то одно, то другое, чтобы не пригорело. Неужели нельзя как-нибудьпо-другому рецепты придумывать?

- Не канючь, все так готовят - и ничего, никто не умер.Кстати, а что это будет-то? Ради чего ты принимаешь такие смертные муки?

- Это будет рыба по-гречески. Сначала надо пережаритьлук и морковь, потом пожарить рыбу кусочками, потом все это перемешать, залитькетчупом и потушить. И есть можно не раньше чем через двенадцать часов, чтобырыба как следует пропиталась.

- Да ну? По-моему, в нашей столовке это подают вразделе "холодные закуски". Только называется это рыбой подмаринадом, а не "по-гречески".

- Очень может быть, - согласилась Настя. - Вот я ирешила попробовать. Выбирала из кулинарной книги что попроще.

- А есть когда дадут? - живо поинтересовался Юра.

- Я же сказала - через двенадцать часов. Для тупыхобъясняю: завтра утром.

- Ну ни фига себе! - расстроился он. - Это ж сколькомне терпеть? В твоей книге нет ничего такого же простого, но чтобы сразу можнобыло кушать?

- На, - Настя сунула ему толстый том, - сам ищи, неотвлекай меня, а то все сгорит.

В течение десяти минут на кухне царило молчание, Настяпомешивала овощи на сковородах, Коротков сосредоточенно шелестел страницами.

- Аська, у тебя рис есть? - спросил он наконец.

- Есть.

- А яйца?

- Три штуки или четыре.

- А чеснок?

- Вот этого не знаю, надо посмотреть. Кажется, был, ноя не уверена.

- Масло сливочное точно есть, я его видел. Слушай, янашел обалденное по простоте и калорийности блюдо. Называется "яйцапо-неаполитански".

- Тоже мне, первооткрыватель! - фыркнула Настя. - Я этоблюдо сто лет назад открыла. Его можно приготовить даже при моем феерическомкулинарном кретинизме.

- А чего же не готовишь? Ведь просто же. И вкусно,наверное.

- Действительно, вкусно. Иногда готовлю, когда надо кЧистякову подлизаться. Один раз в год.

- Почему так редко?

- А оно непрактичное. Чтобы это блюдо красивовыглядело, его надо делать в большой сковороде, то есть должно быть много рисаи как минимум пять яиц. Мы вдвоем с Лещкой можем съесть дай бог если однутреть, рис же очень сытный, крутые яйца тоже. Остальное остывает, теряет вкус,и приходится либо мучительно впихивать в себя рис с яйцами два дня подряд, либовыбрасывать.

- А я бы съел, - глядя в пространство, заявил Коротков.- Вы с профессором вообще малоежки, а я - нормальный здоровый русский мужик.Мне сколько ни дай все мало.

- Да ради бога, я приготовлю, - отозвалась Настя, неповорачиваясь. - Все равно надо же тебя чем-то на ужин кормить.