Она сняла с плиты кастрюльку с яйцами и поставила в раковинупод струю холодной воды. Присела на корточкд перед открытым холодильником .ипосле долгих поисков нашла завалявшуюся в овощном ящике головку чеснока.

- Держи. - Она выразительным жестом положила переКоротковым чеснок и маленький нож.

- Это что? - не понял Юра. - Зачем мне это?

- Это ты будешь чистить.

- А что, сама не умеешь?

- Умею, но не люблю. У меня потом руки долго чеснокомпахнут.

- А у меня что, пахнуть не будут?

- А ты у нас нормальный русский мужик, твои руки должныпахнуть чесноком, луком, водкой и машинным маслом.

- Водка не пахнет, - обиженно возразил Коротков.

- Хорошо, я согласна, пусть пахнет не водкой, аперегаром, - покладисто откликнулась Настя. - Но чистить чеснок все равнопридется.

К десяти вечера сложная процедура приготовления рыбыпо-гречески и яиц по-неаполитански, кормления Короткова и мытья посуды былаблагополучно закончена. К этому же времени в результате многочисленныхтелефонных звонков и кратких переговоров с какими-то неведомыми Насте людьмистало известно, что у Андрея Константиновича Ганелина, генерального директоразакрытого акционерного общества "Центромедпрепарат", действительновозникли серьезные финансовые трудности. Более того, из источников,"приближенных к акционерам", поступила информация о том, что далеконе все держатели акций (хотя их всего-то четыре человека) согласны снеобходимостью вкладывать деньги в кино, которое снимает супруга генеральногодиректора. Они этим недовольны и считают, что деньги лучше вкладывать вразвитие производства, чем в семейную благотворительность.

- Нет!

Настя в ужасе схватилась за голову, совершенно забыв, чторуки у нее покрыты пеной для мытья посуды.

- Я этого не вынесу, Юрик! Да что ж это за дело такоезаколдованное? Что ни день - то новая версия. Теперь нам придется еще иакционеров разрабатывать.

- Тише, Ася, тише, - кинулся успокаивать ее Коротков. -Не паникуй раньше времени. Смотри, как все славно получается с акционерами-то!То есть все, что мы с тобой думали, правильно, только исходит не от Ганелина, аот кого-то другого. Или от других, которые сговорились за его спиной сорватьсъемки, потому что сам он ни за что не позволяет сокращать финансированиесериала.

- Это не мы с тобой думали, а Афоня, - сердито сказалаНастя.

Она уже заметила, что по лицу стекает мыльная пена, и отэтого злилась еще больше. Пена текла и по рукам, забиваясь под завернутые долоктей рукава домашней ковбойки.

- Тьфу ты, какая ж я растяпа! - в сердцах воскликнулаона, подставляя руки под воду, чтобы смыть пену. - Юр, знаешь, чего я большевсего на свете сейчас хочу?

- Лечь спать? - предположил Коротков.

- Да нет, рано еще.

- Покурить?

- Нет.

- Чтоб Чистяков приехал?

- Не угадал.

- Чтобы Афоня ушел, а Колобок вернулся?

- Юрочка, солнце мое, я оперирую реальными категориями.Я фантастику даже не читаю, не то что не сочиняю. Я не могу мечтать о том, чегоне может быть. Ну, напряги извилины. Ты же меня знаешь миллион лет.

- Слушай, может, ты есть хочешь? - испуганно спросилон. - Ты, наверное, голодная. Аська, я теряюсь в догадках. Могу, конечно,предположить самое простое: больше всего на свете ты сейчас хочешь, чтобыпреступление раскрылось. Вот так - раз-два - и раскрылось. Чтобы сейчас намкто-нибудь позвонил и сообщил о том, что убийцы Инджия и похитители ЯныНильской обнаружены и уже дают показания. Да? Правильно? Я угадал?

- Да ну тебя, - Настя огорченно вздохнула иотвернулась. - Это же надо до такой степени меня не знать, чтобы предположитьтакую глупость! Чтобы преступление само раскрылось! А кайф где? А сыщицкийазарт? А сладость победы? Нет, Юрик, больше всего на свете я хочу, чтобы, когдамы это преступление все-таки раскроем, оказалось, что его совершили люди,испытывающие сильную личную неприязнь к водителю Инджия. А все манипуляциивокруг Яны не более чем попытки запугать свидетеля. Я не хочу, чтобы это делополучилось громким. Я не хочу, чтобы Афоня торжествовал победу.

- Ну что ж, тебе стоит только намекнуть, и все будет,как ты хочешь. Те двое, которых задержали по подозрению в причастности кубийству, все еще в клетке прохлаждаются.

- Но их никто не опознал, ни Яна, ни собачник из парка.И оружие, из которого застрелили Инджия, пока не нашли.

- И что? Подумаешь, невидаль. С ними пока хорошообращаются, бьют не сильно, вот и не опознал никто. Надо будет - самипризнательные показания дадут, если жить хотят. И оружие сами найдут, даже еслине знают, где оно и как выглядит. Найдут и на блюдечке принесут.

- Юрка, ты циник, - грустно рассмеялась Настя. - Их,конечно, бьют, сомнений нет. Но мне так неинтересно. Кайфа никакого. Я ведьженщина, не забывай, поэтому никогда не полагаюсь на физическое насилие. Я егопросто оказывать не могу в силу общей слабости и нетренированности организма.Мне интереснее, когда результат достигается мозгами, хитростью, ловкостью,умением прогнозировать ситуацию.

- Вот! То-то и оно, подруга, что ты свои личныеинтересы ставишь выше интересов дела, - назидательно произнес Юра. - Ты хочешь,чтобы новый начальник сел в лужу, чтобы он оказался не прав. И ты готова землюрыть, чтобы доказать, что ни Ганелин и дела его фирмы, ни Нильский и егопубликации не имеют никакого отношения к убийству. Ведь так?

- Юрик, я работаю честно. Я отрабатываю все версии, тыне можешь меня упрекнуть в предвзятости. Но помечтать-то можно?

Уже лежа в постели, Настя думала о том, что придется завтра,в воскресенье, встречаться с Русланом Нильским. Надо поговорить с ним о герояхего публикаций. Хорошо бы договориться с ним о встрече дома у Вороновой. Ихорошо бы при этом присутствовали сама Воронова, ее муж Ганелин и Яна. Собратьих всех вместе да и поглядеть, как они себя ведут, как смотрят друг на друга,как общаются. Тогда и характеры каждого в отдельности лучше прорисуются, ивзаимоотношения в этой теплой компании проявятся. Уж если тратить воскресныйдень на работу, то надо постараться выжать из этого как можно большеинформации, пусть не для дела, так хоть для размышлений.

* * *

В воскресенье Ирек первым же самолетом вылетел в Кемерово.Делать в Москве пока нечего, за Слуцевичем-Гусарченко ходить больше нельзя -может узнать, а богобоязненный Ремис никуда не денется. В этом Ирек былпочему-то совершенно уверен. Если надо - он в любой момент может сноваприлететь, а пока он должен доложиться Старпому. Все-таки он ужасноневезучий... Ну надо же было так нарваться на знакомство с объектом! И вродеслишком близко не подходил, а все равно нарвался. Старпом будет недоволен. Сдругой стороны, Ирек возвращается не с пустыми руками, а с приличнымирезультатами. Никаких сомнений: бывший Юрий Симонов ныне имеет документы, жильеи легенды под двух человек, Виктора Слуцевича, сотрудника фирмы по торговленедвижимостью, и официанта Эдуарда Гусарченко. Думает, козел, если вместоодного нового имени возьмет два, так его труднее найти будет. Как же, видали мытаких умных!