- Да что с тобой? - удивился Коротков. - Ты, кажется,заплакать готова. Из-за чего? Я что-то не так сказал? Не так сделал? Обиделтебя?

- Нет-нет, - она торопливо натянула на лицо выражениеумиротворенного спокойствия, - это не из-за тебя. Не нравится мне все это.

- Что конкретно? - его голое сразу стал напряженным иочень "служебным".

- Ну... Янка и все прочее... Юра, ты не думай, я нелюбительница посплетничать, и потом, я тоже, знаешь ли, не образецнравственности. Но Янкины фокусы меня просто из себя выводят! Только вчера онабыла такая несчастная, такая убитая, ни с кем не разговаривала, ничего нехотела, кроме одного: вернуться в Кемерово. А сегодня? Целый день проводит вобществе чужого мужа, который вообще-то для нее совершенно посторонний, она еговидела-то полтора раза за все время. И не просто целый день проводит, а еще ивозвращаться домой не торопится. Значит, с ним она нашла о чем разговаривать?Для родного мужа у нее слов не нашлось, а для чужого, выходит, нашлись слова?Для родного мужа у нее плохое настроение, а для чужого, значит, хорошеепоявилось?

- Всякое бывает, - спокойно заметил Юрий. - Может, длячужого и слова нашлись, и настроение появилось. Почему тебя это так задевает?

- А потому.

Ирина помолчала несколько секунд, пытаясь взять себя в руки.

- Юра, моя жизнь - это длинная история, и сейчас невремя в ней разбираться. Но я тебе могу сказать одно: за Наташу я горлоперегрызу любому. Любому, понимаешь? Если ее счастью и спокойствию будет хотьчто-то угрожать, я ни перед чем не остановлюсь. Мне очень не нравится то, чтопроисходит между Янкой и Андреем Константиновичем.

- Ирочка, но что такого особенного между нимипроисходит? Из того, что ты мне рассказывала, ничего такого не видно. Ну,провели день вместе, и что? Или ты мне не все сказала?

- Да все я сказала, все! Только я отлично знаю, во чтопотом превращаются эти на первый взгляд невинные целые дни, проведенные вместе.Отлично знаю! И знаю, чем это заканчивается для жен.

- Ладно, не горячись, - взгляд Короткова снова сталласковым и теплым. Забудь об этом. В конце концов, у нас с тобой свидание,правда?

- Правда, - улыбнулась Ира.

- И ты позволишь мне остаться до утра?

- Позволю.

Она снова улыбнулась, на этот раз своим воспоминаниям. Чутьбольше года прошло с того момента, когда она расставалась с человеком, котороголюбила, рыдала на плече у Натальи и искренне не представляла, как теперь будетжить, потому что никогда не сможет разлюбить его и не сможет прикоснуться ни ккому другому. Чуть больше года. И что же? Она оставляет у себя на ночь мужчину,которого едва знает. И делает это не от отчаяния, не от плохого настроения, неот желания кому-то досадить или что-то доказать, а просто потому, что этотмужчина ей симпатичен, он ей нравится. Она позволяет ему остаться, потому чтосама хочет этого. Мудрая Наташка еще тогда, год назад, предсказывала, что так ибудет, а влюбленная и отчаявшаяся Ира ей не верила. Опять Наташка праваоказалась.

В субботу, шестнадцатого июня, наконец прекратились дожди, иоба выходных дня простояли теплыми и солнечными. Ирек вздохнул с облегчением.Он ненавидел дождь. Ненавидел в первую очередь потому, что по улице нужно былоходить с зонтом, а он совершенно не терпел, когда руки были чем-то заняты. Комфортнеевсего он чувствовал себя, держа руки в карманах куртки. Он, рожденный ивыросший отнюдь не в тропиках , отчего-то любил жару и хорошо ее переносил,поэтому даже летом, когда воздух порой раскалялся до тридцати градусов, носиллегкие тонкие курточки, короткие, но непременно с карманами.

В Москве ему пришлось трудно. Хозяин по своим каналам сумелпроверить по паспортным данным всех пассажиров мужского пола, улетевших вМоскву после полудня 31 мая, и на подозрении оказались всего трое, подходящиепо внешности и возрасту на роль Юрки Симонова. Старпом, Давая задание всеразузнать про тех троих пассажиров, велел обратиться за помощью к ГогеСухумскому, дескать, Гога в Москве сидит, обстановку лучше знает, своих ребятдаст, ведь понятно, что одному Иреку за всеми тремя фигурантами не уследить.Однако Шаня, отец Ирека, услышав имя Гоги Сухумского, рассвирепел истрого-настрого запретил сыну контактировать с ним. Крысятником назвал. Ирек вворовских законах не очень-то разбирается, так, основы кое-какие знает, но чтобглубоко, душой понимать этого не было. Крысятники - те, кто ворует у своих, этоон знал, а вот что за история случилась с Гогой и почему батя так егоненавидит, оставалось для него загадкой. Впрочем, и загадкой-то это назватьтрудно, у загадки есть разгадка, а тут? Гадай - не гадай, все одно толку небудет. Тут уж или знать точно, или из головы выбросить и забыть. Ирек предпочелвторое. Просто принял к сведению, что батя Гогу ненавидит, и сделал вывод,согласно которому ежели он выполнит указание Старпома и обратится к Гоге запомощью, батя его уроет. Вот так, без лишних слов. Теперь следовало решить,кого нужно бояться больше, батю или Старпома. Батя - он ближе, конечно, да иродная кровь, как-никак, однако же Старпом сидит повыше, глядит подальше изнает побольше. Если батю ослушаться, он, может, и не узнает никогда, а еслипойти поперек Старпома, то шансов выжить останется немного. Старпомнеподчинения и нелояльности не прощает, это всем известно.

И Ирек пошел по самому простому пути - сдал батю. Обратилсяк Старпому и поведал, горестно вздыхая, о своей проблеме.

- Хорошо, что ты мне сказал, - одобрительно кивнулСтарпом. - Я не знал, что у Шани проблемы с Гогой. ну что ж... Шаня, конечно,вор не настоящий. Настоящий вор не должен иметь семью, а Шаня от тебяотказаться не сумел. Пытался, я знаю, из семьи ушел. К матери твоей невернулся. А с тобой расстаться так и не смог. Поэтому ему в коронации отказали.Но он нашему делу предан, он честный вор, поэтому я хочу проявить уважение кего чувствам. Если у него есть претензии к Гоге Сухумскому, я буду с этимсчитаться. В Москве пойдешь к Захару, я предупрежу его, он поможет.

Ирек вздохнул с облегчением и решил, что все трудностипозади, тем более что когда он назвал кличку Захарa бате, тот ничего плохого несказал, только тонко улыбнулся. Однако на деле оказалось не так все гладко. Ктому моменту, когда Ирек прибыл в Москву и явился пред светлые очи Захара, томууже никому не ведомыми путями донесли, что первоначально собирались просить опомощи Гогу Сухумского. Захар почувствовал себя оскорбленным, его отодвинули ипоставили вторым номером, сделали запасным вариантом. И кто? Старпом! Шишка наровном месте! Но оставлять без помощи человека, которого к нему за этой самойпомощью прислали, он не осмелился. Воровское братство - крепкое, и информация внем поставлена - милиция отдыхать может. Завтра же всем станет известно, чтовор в законе Захар не протянул руку помощи другому вору. Поэтому Захар неотказал напрямую, нет, даже наоборот, Ирек просил трех человек - дал шесть. Нокаких! Совершенно отмороженных. Разговаривают только распальцовкой, строят изсебя крутых, раскатывают на джипах, а толку с них - как с козла молока.Фигуранты, скорее всего, не бандиты, то есть ходят в приличные места и общаютсяс цивильными людьми. Чтобы собирать о них информацию, надо соответствовать. Ачему эти отморозки могут соответствовать? Да с ними разговаривать никто нестанет. Они же ни вопрос сформулировать, ни ответ понять не смогут.