– Да то, что никакой это не учитель.

– А ты откуда знаешь? – насторожился Тим.

– Потому что я знаю, кто он! – Костя многозначительно поднял указательный палец. – Он пришелец.

– В каком смысле? Откуда пришелец?

– Пришельцы – это те, которые прилетают, а не те, которые приходят. Ты что, никогда о них не слышал?

– А-а! – протянул Тим. У него немного отлегло. – Теперь понял. Только ты ошибся. Никакой он не пришелец, а самый обычный человек.

– Обычный? Как бы не так. Сейчас ты узнаешь, какой он обычный. Только сначала скажи, зачем по-твоему к вам он приходил?

– М-м-м. Раз ты говоришь, что он не учитель, тогда может быть… это был вор?

– Хорошая версия, но в ней есть одно большое «НО».

– Какое?

– Такое. Смотри, что обнаружил мой инфраскоп…

– Кто обнаружил? Можешь понятнее говорить?

– А я что делаю? Инфраскоп – мое собственное изобретение. Он измеряет инфракрасное излучение. И не только его. В нем еще есть прибор ночного видения и устройство регистрации рентгеновских лучей. Вот, смотри, – Костя достал из рюкзака предмет очень похожий на подзорную трубу. – Эта сторона направляется на объект, – он указал на широкий конец «трубы». – А сюда нужно смотреть, – Костя прислонил узкую часть прибора к глазу. – Внутри установлена система линз. На двух из них с помощью лазера нанесены надрезы. Линзы поворачиваются и этим регулируется чувствительность прибора. Еще можно менять спектр излучения, то есть увеличивать или уменьшать длину волны. Для этого достаточно сделать так, – Костя раздвинул трубу. – В результате изображение фокусируется на пластине со специальным покрытием. Ее состав и есть мое главное открытие. Потом картинка усиливается и попадает на экран. Все просто, если не брать в расчет регенерацию серебра…, – Костя победно посмотрел на Тима, который, судя по всему, ничего не понял.

Но это не смутило автора изобретения, и он продолжал.

– Проще говоря, мой инфраскоп может фиксировать инфракрасное излучение не только от видимых источников, но и от тех, которые не находятся в прямой видимости.

– И что из этого? – Тим никак не мог взять в толк, что от него хотят.

– А то, что под одеждой твоего учителя труда в кавычках находился довольно сильный источник инфракрасного излучения. А точнее, два стационарных источника и около десятка слабых, которые перемещались внутри него. Что ты на это скажешь?

– Если честно, ничего. Я запутался.

– Да это же просто как дважды два. Представь себе кучу углей, которые остались от костра. В нашем случае, это стационарный источник инфралучей. Над костром летают искры – это подвижные источники. Только если бы у твоего пришельца под плащом и вправду были угли, то они не могли бы вечно летать по кругу и рано или поздно прожгли бы в нем дыру.

– Вот теперь понятно, – воскликнул Тим.

– Понятно? Что тут понятного? – схватился за голову Костя. – Как раз здесь начинаются вопросы. Этот пришелец случайно ничего не говорил тебе о созвездии Плеяды?

– Нет.

– Странно. По статистике пятьдесят три процента пришельцев начинают разговор с землянами с одной и той же фразы: «Здравствуйте! Мы из созвездия Плеяд».

– Впервые об этом слышу.

– Я в этом не сомневался. Семнадцать процентов пришельцев предлагают подняться с ними в космический корабль, тринадцать – принять участие в экспериментах, десять – передают какую-нибудь информацию, девять – …

Прозвенел звонок, и Тим заторопился, но Костя остановил его.

– Не мог бы ты еще раз встретиться с ним?

– С кем?

– С пришельцем. С кем же еще.

– Да с чего ты взял?… – Тим осекся на полуслове, потом добавил. – Если честно, то я не хотел бы этого делать. Очень он неприятный.

– А ради науки?

Тим понял, что просто так ему не отвертеться.

– Ради науки могу, но только не сегодня. Сейчас мне нужно бежать.

Далеко убежать не удалось. В дверях его ждала Эвелина.

– Ты куда-то спешишь? – спросила она.

– Да. Спешу… Немного, – замялся Тим.

Эвелина не сводила с него пристального и немного надменного взгляда.

– В общем, не очень, – добавил Тим. – Да нет, вообще не спешу.

– Хотела тебе сказать, – не обращая внимания на его слова, начала девушка. – Сегодня вечером я буду занята и не смогу погулять с тобой. Одна моя подружка отмечает день рождения и пригласила меня. Ты не обижаешься?

По Эвелине было видно, что ей неважно обижается Тим или нет. Он сам напрочь забыл о назначенном свидании и только обрадовался.

– Конечно, не обижаюсь. День рождения только раз в году.

– Вообще-то это день рождения не моей подружки, а ее собачки.

– Собачки? – Тим подумал, что это шутка. – И как зовут именинника?

– Лу-лу, – без тени улыбки ответила Эвелина. – Сегодня ей исполнился один годик, и по этому случаю назначена вечеринка.

– Раз такое событие, то обязательно нужно идти, – Тим важно покачал головой. – Погуляем как-нибудь в другой раз.

– Можем прямо сейчас.

– Сейчас?

– Да. Мой водитель застрял в пробке и мне все рано нечего делать. Можем немного пройтись.

– Хорошо, – Тим пожал плечами. – Давай.

– Только не нужно мне делать одолжений, – повысила голос Эвелина.

– Нет, ничего. Я даже не думал, – затараторил Тим. – Так, к слову пришлось.

Он взял протянутую ему сумку и поплелся за Эвелиной. Они вышли из школы и, не проронив ни слова, добрались до проспекта. Здесь было шумно.

Эвелина откровенно рассматривала Тима.

– Ты всегда такой молчун или только по пятницам?

– Причем тут пятница? – пробормотал Тим. – Нет… просто я… не знаю о чем говорить. Ты такая… м-м-м, такая…

– Какая?

– Ну, такая… – Тим подыскивал подходящее слово. – Необычная.

– Зато вы, парни, все обычные. Сколько раз я слышала это – «необыкновенная», «красивая», «всегда разная и прекрасная». Скучно! Вчера ты показался мне особенным, не похожим на остальных. Думала, что ты не будешь бубнить одно и то же, как другие. А ты такой же как и все – обыкновенный.

Тиму нравилась Эвелина, но его отталкивал ее тон. Он перебирал в голове возможные продолжения разговора, но на ум не приходило ничего подходящего.

– Так ты что-нибудь скажешь? Или так и будем молчать? – девушка вскинула свое красивое личико и свысока посмотрела на него.

Тим выпалил первое, что вертелось на языке.

– Вчера в нашем дворе выпал пух. Все деревья засыпало. Дворник, когда увидел, чуть с ума не сошел. Кричал. А сегодня…