Несколько лет назад Горка, как раз наканунешестого сентября, когда кукуевцам навсегда отключили электричество, явился кРаисе. Она искренне удивилась. Мужик был чисто выбрит, кое-как причесан и дажеодет в мятый костюм.

– Слышь, Райка, – забубнилон, – дай мне денег в долг.

– Много? – поинтересоваласьосторожно соседка.

– Чтоб до Москвы добраться, ну еще рублейдвадцать, – вздохнул Горка.

– Лишку просишь, – отрезала Рая,решившая больше пятерки ни за что не отстегивать. – Нету столько.

Неожиданно всегда апатичный, даже вялый мужикс жаром воскликнул:

– Не жадься, Рай, дай, через неделюверну.

– Где же возьмешь? – ухмыльнуласьРаиса.

– Скоро разбогатею, – загадочноответил сосед.

– Клад на огороде нашел?

– Угу, клад, только в телевизоре, –совсем непонятно отреагировал Горка.

Рая дала ему требуемую сумму и долго гадала,что имел в виду парень, говоря о телевизоре. Но тут обрубили электричество, ителевизионные передачи остались лишь в воспоминаниях. Георгий исчез на неделюиз Кукуево, а потом, вернувшись, до потери пульса изумил Раису, отдав весь долгдо копеечки. Более того, он притащил со станции сумку, набитую деликатесами, ана самом мужике красовалась новая одежда. Раиса с Семенихой терялись вдогадках. Горка вел себя загадочно. Раз в месяц исчезал на пару дней, потомвозвращался с обновками и невиданными продуктами. Дальше – больше. У негопоявилась машина, новенькие «Жигули». Соседки недоумевали, может, Скотининпристроился на работу? Но что эта за служба такая, куда следует являться раз вмесяц, они не понимали. А Горка, словно насмехаясь, демонстрировал невиданноеблагополучие, угощал Ленку настоящими шоколадными конфетами, а Семениху и Раисупозвал на чай. Те пришли и обомлели – в чайнике настоящая заварка, а не сушенаятрава, на столе масло, сыр, колбаса, торт и даже баночка красной икры.

Потом Горка уехал.

– Купил квартирку в Мамоново, –пояснил он остолбеневшим кукуевцам. – Дом продал, а на вырученные денежкиприобрел. В Мамоново веселей, газ, свет, отопление центральное. Так чтопрощевайте.

– Слышь, сынок, – отмерлаСеменовна, – кто на избенку твою, развалюху, польстился?

– Дачники, – коротко ответил Горка иотбыл.

– Давно уехал? – спросила я.

– Да позавчера, – всплеснула рукамиРаиса. – Все бросил – мебель, посуду, с одним рюкзаком подался. Хотя, еслиразобраться, какая там обстановка! Дрова грязные да черепушки, у Горки дажепрусаки сдохли.

– Нет ли в Кукуево человека по имениЕгор? – спросила я на всякий случай, прекрасно понимая, что опять попалане по адресу.

– Не, – коротко бросила Рая, –был Егор Константинович, столяр, только он уж двадцать лет покойник.

– Ладно, – вздохнула я, –спасибо за рассказ и угощенье, только мне ехать пора.

Раиса засмеялась и показала на ходики.

– Куда ехать, темнота на дворе, да иавтобуса нет, до станции не дойдешь. Оставайся ночевать.

Я глянула на часы – маленькая стрелка навосьми, большая на двенадцати. В Москве в это время мы только садимся ужинать,предвкушая интересные телепередачи, а в Кукуево уже глубокая ночь… Делатьнечего, придется воспользоваться гостеприимством.

Рая положила меня на печке. Скоро в избеустановилась сонная тишина. В большой комнате мирно похрапывала хозяйка, такспит человек с чистой совестью, в боковушке сопела с обнимку с котенком Ленка.Только ко мне не хотел прилетать на легких крыльях Морфей. Печка испускалаприятное, ровное тепло, но подушка, очевидно, набитая сеном, нестерпимокололась. К тому же заботливая хозяйка укрыла меня огромным нагольным тулупом,когда-то белым, а сейчас коричневым от грязи. Овчина издавала крепкий ароматкоровьего стойла, и я почувствовала, что начинаю задыхаться. В маленькоенезанавешенное окошко светила огромная желтая луна, похожая на гигантскуюголовку сыра. Я попробовала открыть форточку, но увидела, что рамы глухие, безшпингалетов. Очевидно, весной одну из них просто вынимают и убирают в сарай, азимой не открывают окон, берегут тепло.

От нестерпимой духоты заболела голова. Яникогда не сплю с закрытой форточкой, и Сережка говорит, что у меня в спальнеможет комфортно существовать белый медведь. Аккуратно сняв с вешалки верхнююодежду, я осторожно вышла во двор. Подышу немного свежим воздухом.

Тишина в Кукуево стояла замечательная, вМоскве никогда не бывает так тихо, обязательно проедет машина или пройдут люди.Здесь же полное ощущение, что находишься одна в целом свете. Ноги сами понеслименя по улочке, вниз к оврагу. Нет, как хорошо! Воздух свежий, морозный,какой-то вкусный, под ногами не мутная каша, а белый, нетронутый снег…

Побродив минут пять по извилистой улочке, янаткнулась на довольно большие ворота с железным почтовым ящиком. «Скотинина» –вывела белой краской чья-то не очень уверенная рука на его крышке. Значит,передо мной дом Скотининых, так сказать, родовое гнездо Лео Ско. Не в силахсдержать любопытства, я толкнула калитку. Она неожиданно бесшумно повернуласьна ржавых петлях, и я вступила в большой, невероятно захламленный двор. Чеготут только не было – дырявые ведра, бочки, банки, бутылки и даже гусеница оттрактора. У крыльца – три сгнившие ступеньки.

Внутри изба оказалась больше Раисиной.Огромная комната, из которой несколько дверей вели в другие помещения. В нейстоял холод. Мебели тут и впрямь было маловато – колченогий стол, ветхий диванда допотопный буфет размером с хороший танк. На полу валялась продранная,самовязанная из тряпок дорожка. В углу пылился абсолютно ненужный древний«Таурас», самый дешевый из семьи советских телевизоров.

Я заглянула в другую комнату – ничего нет,даже мебели, в следующей стояли железная кровать с панцирной сеткой и гардероб,смахивающий на гроб с зеркалом. Я раскрыла нещадно скрипевшие дверцы иобнаружила несколько кофт, «плюшевую» жилетку и невероятную юбку темно-синегоцвета в красных розах. Очевидно, Горка не захотел выбрасывать праздничнуюодежду матери, а может, ему просто было все равно. Из правого угла смотрелстрогими глазами Николай-угодник. Лик святого почернел, икона явно нуждалась вреставрации. Пол перед ней был сильнее потерт, чем во всей спальне. Очевидно,Анна Скотинина провела много часов на коленях, вымаливая у господа прощение.

Из-за иконы выглядывал белый уголок, я сунуларуку за божницу и вытащила письмо. «Кукуево, Калужской области, почтовоеотделение Алехино, улица Октябрьская, дом 8, Скотининой Анне Михайловне». Значит,до поселка все же изредка добирается почтальон.