«Рокон… мой сын, – попробовал мысль на вкус Гимтар, привыкая к невозможному. – Мой сын, моя кровь. Правый и Левый – мои внуки. Благодарю, брат! Да будет легок твой путь!»

– Мы оставим как есть. Все оставим как есть. – Гимтар принял решение. – Рокон – твой сын… и сын Эндира. Так будет!

– Оставим все как есть? – Воительница приподняла бровь.

Гимтар усмехнулся, вскочил на ноги. Оглянулся кругом, рывком поднял Столхед и сжал бедра любимой, притянув к себе. Впился в горячие губы долгим поцелуем.

– Не отпущу. Больше не отпущу. – Гимтар хмыкнул и кивнул на возводимый для Круга Хранителей шатер. – Закон гор дозволяет взять вдовую жену брата, так?

Столхед кивнула.

– Скоро в Алайну прибудет и мой внук? Верно?

– Верно. Твой внук, Ултер… – Танас прикусил ус. – Тебе нужно кое-что знать о своих внуках. Идем под крышу.

Более не хоронясь от встречных алайнов и ближников, он взял Столхед за руку, и они двинулись обратно. В воротах столкнулись с Хранителем Клустом. Одноухий замер, глядя на переплетенные пальцы Столхед и Гимтара. Лицо законника отвердело. Гимтар плечом отодвинул Клуста и первым вошел в дом.

– А я летом в Империю поеду! – с вызовом сказала Вилейка.

Колесо скрипнуло, арба тяжело перевалилась через ухаб. Ултер уезжал из гостеприимного села, а Вилея провожала гостя и трещала без умолку.

– Куда это? – удивился Ули. – Кто тебя отпустит?

Немаленький для этих пустынных мест отряд растянулся по дороге. Весна в Пайгале случилась нынче ранняя: снег стаял, лед на озерке треснул – и Ули заскучал. С горки не промчаться, на коньках не прокатиться. Когда Вутц заявил, что пора в путь, мальчик обрадовался. Немного жаль расставаться с неугомонной Вилейкой, но не признаваться же в этом!

– Отец отпустит! – тряхнула косичками из-под мохнатой шапки Вилея и покосилась на молчаливого Морха. – Как балаган соберется выходить, и я с ними.

Ултер вздохнул: он тоже хотел бы поехать в Империю, в Атриан, повидаться с браткой. Но уж его-то точно никто не отпустит! В Алайне ждет диду Гимтар. Как встретит – мигом начнет расспросы. Чему научился, не позорил ли честь даипа?!

– Не пустит, – из вредности сказал Ули. – Твой отец теперь старейшина села вместо Вутца. Сам не поедет – и тебя не отпустит.

– Пустит! – засмеялась Вилейка. – Сейчас же отпустил, тебя провожать!

Да уж… Ултер покачал головой. Из Пайгалы вышли столько воинов, что село мигом опустело. В путь отправились и Хоар, и Межх с занозой Гафром, вместе с остальными головорезами, и чернобурочники, и люди Вутца! Арратоя тоже взяли – не оставлять же? А Вилея захотела проводить дедушку и гостей до развилки. Заупрямилась, полезла ластиться к старому шуту… Вот и получилось: Морх провожал отца, а Вилея – Ултера.

– А кто там за тобой приглядывать будет? – нахмурился Ули. – Сейчас я за тобой присматриваю. Вдруг опять горная львица нападет? Кто тебя защитит?

Вилейка распахнула глаза, набрала воздуха в грудь… А потом схватила Ули за руку и положила ему голову на плечо. Совсем как тогда, после нападения страшной кошки, когда они любовались первым лучом над Пайгалой.

– Пусти. – Ули неловко высвободился из объятий. – Воины же кругом. Увидят – засмеют.

– Дурак! – Вилейка с силой оттолкнула Ултера и села спиной, сложив руки на груди.

Ултер пожал плечами, спрыгнул с арбы и подбежал к Тихоне. Сел верхом и подъехал к Хоару, пристроился рядом. Высоченные зимние горы склонились над мальчишкой в немом укоре, а одинокая нахохлившаяся Вилейка покачивалась в арбе, с головой накрывшись кошмой.

– Соскучился по диду?

– А? – переспросил Ули.

– По Гимтару соскучился?

– Не-а, – соврал Ултер. – Диду сразу пристанет: как читаешь, как считаешь? Хорошо ли учился?

– Ты хорошо учился! – улыбнулся Хоар. – Вон сколько учителей!

Ултер кивнул. Да, учителей этой зимой хватало! Вутц научил лепить шар равновесия и ходить по бревну, воины ставили удар, Арратой учил имперской грамоте и счету…

– Мои-то уроки не забыл? – прищурил насмешливые глаза Хоар.

Ули мотнул головой, а Хоар провел рукой перед собой, окинув взглядом заснеженные вершины.

– Сейчас, в глухозимье, как в горах прокормиться?

– Реки не замерзли… У больших камней, у завалов можно рыбу поискать, – припомнил наставления Ултер.

Хоар хмыкнул, а Ули добавил:

– Нечего зимой в горах теряться, тогда и еду искать не придется.

– Верно, – кивнул довольный Хоар.

На ночлег встали на лесной поляне. Хорошее место: густой ельник защищал от ветра, дров и лапника вдосталь. Палатки поставили рядом с могучими елями, на мягкой подстилке, под укрывищем мохнатых лап. Путники наскоро повечеряли горячим, выставили дозоры. Ули ночевал в палатке с Вутцем. Подле укладывались Морх и Вилея. Несносная девчонка за весь вечер так и не вымолвила ни слова, выдула кружку взвара и улеглась на бок, повернувшись спиной.

На поляне распоряжался Хоар, выставляя дозорных.

– От кого здесь дозорных ставить? – поинтересовался Ултер. – Пусто же в горах, все под крышей сидят, у теплых очагов…

Вредная девчонка не шевельнулась, а ответил Морх:

– Дозорные всегда нужны. Вдруг ухорезы нагрянут?

– Ухорезы? – Мальчик вскинулся.

– Скажешь тоже… – проворчал Вутц. – Будет тебе, к ночи-то… Отродясь тут северян не видели. Далековато, да и кого им тут искать? До алайнов еще седмица пути. А дозорные завсегда нужны, так надо! Вдруг медун из спячки выйдет, озоровать начнет?

Ули кивнул и отхлебнул горячего взвара.

– А ухорезы – это кто? Северяне? – понизил голос Ултер.

Ни диду, ни Байни про северян толком ничего не рассказывали.

– Они, – кивнул Вутц. – А ухорезами их алайны кличут. По ту сторону гор много-много разных племен, которых мы зовем северянами. Они и друг с дружкой бьются, и с алайнами, и с толгувами. За ушами-то не все охотятся, но алайны всех скопом зовут ухорезами.

– А откуда ты все знаешь, дядюшка Вутц?

– Хе-эх… – хмыкнул довольный старик. – Пайгальские-то балаганы куда только ни добирались! – Старик подмигнул ошарашенному наследнику.

– Вы и у северян на канате играли? – не поверил Ули.

– И у северян, и у толгувов. Даже к кулхам, к холодному морю добирались! – покачал узловатым пальцем старый шут. – Трудненько добираться, вот и не любим туда ходить. На ту сторону только один махонький мостик ведет. Даже тележка не проедет, все на себе таскать приходится! Ветряным мостом его прозвали – говорят, иногда такие ветра в ущелье гуляют, что запросто человека в пропасть сбросят!