информацию. Пораженная ужасными аудиозаписями и сообщениями, я перестала даже моргать, пока не почувствовала, будто в глаза мне насыпали песка, как и в горло. В то же время мои мозги работали как безумные, пытаясь свести концы с концами.

Итак, у Мелани была тайная связь с Тейтом. Трое братьев были против этих отношений. Эган что-то узнал о них и угрожал ей, пока она не сбежала с Тейтом. Мелани покончила с собой в Тагусе – значит, в какой-то момент ее вернули. Судя по агрессивному поведению Эгана, есть две теории: либо она покончила с собой, когда ее нашли, потому что была влюблена и очень боялась братьев; либо же вовсе не кончала с собой, а ее убил Эган.

Не зря ведь она писала, что Эган одержим ею.

От этой мысли меня охватил озноб. Я представляла себе Эгана кем угодно, только не одержимым маньяком, преследующим девушку, к тому же собственную кузину. Это было противоестественно и пугающе.

– Какое же он чудовище! – прошептала я себе под нос.

Все оказалось еще грязнее, чем я ожидала. Все эти сообщения, аудио… Мелани очень его боялась, но при этом оказалась достаточно умна, чтобы собрать все улики, которые даже при отсутствии видеозаписи убийства все равно доказывают, что ей угрожали и держали взаперти. А это уже кое-что значит. Это многое значит. Этого вполне достаточно, чтобы сообщить в полицию. Просмотрев улики, полицейские наверняка усомнятся в ее самоубийстве, и Эгану будет очень непросто спасти шкуру, учитывая, что он еще и торговал наркотиками в подпольном клубе при учебном заведении.

Я была в полной растерянности.

«Адрик тоже в этом замешан, но это тебя почему-то не беспокоит, верно?» – сказала моя совесть.

«Заткнись!» – прикрикнула я на нее.

«Ах, но это же так волнительно».

На самом деле это не имело значения, потому что у меня уже были улики. Улики, бросающие тень на семью Кэшей.

Именно этого я и хотела с самого начала. Я поставила перед собой такую задачу, и мне удалось. Вот только… Отчего-то у меня сводило желудок, и я не могла понять причину. От волнения? Страха? Или… сомнений? Но, по правде говоря, я надеялась найти против всех троих доказательства, что все они одинаково мерзкие, порочные и жестокие, однако все улики указывали только на Эгана и отчасти на Александра. А строчка «Адрик – единственный из них, кому я немного доверяю» неустанно крутилась у меня в голове.

Если Мелани так о нем отзывалась, если она доверяла ему и, возможно, не так боялась, как остальных, что это может означать? Если все трое в этом замешаны, значит, все должны обладать одной и той же информацией. Не может же быть, чтобы Адрик совсем ничего не знал. А если Эган наврал и ему? Такое возможно? Но если он не наврал… Что, если они сообщники?

Я попросила Лэндера сохранить все архивы в моем ноутбуке. Затем поблагодарила его и ушла. В ту ночь я так и не уснула, размышляя. Мне хотелось чувствовать себя так, будто я исполнила главную миссию в своей жизни, хотя на самом деле сделала еще далеко не все, но Адрик не шел у меня из головы. Наконец, сумев кое-как отогнать мысли о нем, я придумала, как использовать полученные улики. У меня появилась неплохая идея, и я начала претворять ее в жизнь уже на следующий день, но…

Конечно же, история сделала крутой поворот, когда на следующий день во время завтрака зазвонил мой мобильник.

Звонил Риган. У меня волосы встали дыбом, но я ответила, потому что знала – от этого дьявола нигде не спрячешься.

– Привет, – ответила я, стараясь, чтобы он не услышал страха в моем голосе.

Он говорил быстро, прямо и серьезно:

– Я отправил за тобой машину. Нам нужно немедленно поговорить.

– Но у меня занятия…

– Немедленно, – отрезал он.

Он отключился. Я, как дура, глазела в экран. Очевидно, из-за страха мне вдруг приспичило в туалет, но у меня уже не было времени наведаться в уборную, потому что машина требовательно сигналила у подъезда. Я забралась в нее, обреченно вздохнув. Всю дорогу я нервно сжимала пальцы, пока мы не остановились у дверей какого-то здания в пригороде. Я поднялась на лифте на этаж, названный водителем.

На этаже дежурила огромная женщина в униформе секьюрити. Она выглядела женской версией Рэмбо. Остановившись перед ней, я решила, что она меня ударит, но охранница лишь смерила меня суровым оценивающим взглядом.

– Контроль, – произнесла она сухо и властно.

Ну конечно, Риган не собирался говорить со мной, не удостоверившись, что я не пронесла с собой какое-нибудь секретное записывающее устройство или что-нибудь в этом роде. Очень осторожный молодой человек.

Я позволила себя обыскать. Подняла кверху руки, и женщина ощупала меня с ног до головы. Она вывернула мои карманы, пошарила руками во всех интимных местах, заглянула мне в рот, в уши, под ногти. Заставила снять туфли, осмотрела подошвы и даже нижнее белье. Все это было очень странно, но я разрешила это проделать, чтобы не вызвать подозрений.

В конце концов дверь квартиры открылась, и мне позволили войти. Я вошла с большой осторожностью, как будто ступила на вражескую территорию. Я не знала, куда идти, пока не услышала чей-то голос. Я прошла на террасу. Там, сидя на одной из прямоугольных кушеток, расставленных по всей террасе, меня встретил Риган. Он раскинулся в царственной позе, опираясь пяткой о колено другой ноги. Прервав телефонный звонок, он отложил в сторону айфон, который держал возле уха.

– Джуд, ты сегодня очень красивая, – воодушевленно поприветствовал он меня. – Ты излучаешь этакую чувственную, возбуждающую ауру, мне очень нравится. Проходи, садись.

Он указал мне на маленькую кушетку, стоявшую напротив него. Я села, готовая ко всему. Кривая зловещая ухмылка Ригана ни о чем мне не говорила.

– Так о чем ты хочешь поговорить? – спросила я наконец.

– Я хочу знать, нашла ли ты что-то стоящее, – просто ответил он.

Я, конечно, ничего не ответила, поскольку не собиралась ему ничего рассказывать о своих открытиях; мне лишь нужно было выиграть время, чтобы успеть раньше него.

Риган жестом велел мне ответить.

– Нет, Эган все еще сердится на меня, но сегодня я все исправлю, – соврала я.

Он слегка нахмурился.

– И почему же он на тебя сердится?

– Хм… Он не хочет, чтобы я приближалась к Адрику.

Риган удивленно посмотрел на меня и вдруг расхохотался так, что проступила каждая черточка его образа хитрого лиса. Серые глаза весело заблестели.

– Эган всегда был тем