встал рядом с нами. Он стоял совсем близко, засунув руки в карманы, и смотрел на нас так пристально и серьезно, что мне стало неловко.

Я глупо захлопала ресницами.

Затем Эган загадочно улыбнулся, и в этой улыбке не было ни радости, ни дружелюбия – ничего хорошего. Я даже ощутила страх и беспокойство, потому что улыбка явно означала предупреждение. Он похлопал по плечу Адрика в знак поддержки.

– Все будет хорошо, – заверил он брата и ушел по коридору.

Когда мы остались в гостиной втроем с Оуэном и Александром, я не знала, что меня больше тревожит: вернется ли Адрик или что означает та улыбка Эгана.

14

Не просто братья, а нечто большее

Вскоре небо затянулось тучами, превратившись в водоворот всевозможных оттенков серого. Задувающий в окно квартиры холодный ветер трепал волосы. Я сидела на диване и думала лишь об одном:

«Нужно дождаться, когда придет Адрик». А если он не придет?

«Я должна дождаться Адрика».

А если в следующий раз я увижу его голову на плечах статуи Тагуса?

«Подожди, пока придет Адрик».

Да, пришлось признать, что я влюбилась в него…

Откуда…

Ты…

Знаешь?..

Что это…

Значит?..

Но нет, это не помешает мне исполнить план.

Потом зарядил дождь. Эган скрылся в своей комнате, Александр сидел у окна, мрачно глядя на улицу. Оуэн стал готовить бутерброды. Все было спокойно…

Внезапно Александр вскочил с дивана, бросился вглубь коридора и вернулся обратно уже в ботинках. В руке он держал ключ.

– Вернусь попозже, – сообщил он.

Оуэн бросил нож и выскочил из кухни вслед за ним.

– Но Адрик сказал… – начал он.

– Плевать мне на Адрика! – упрямо перебил его Александр.

Оуэн успел схватить друга за плечо, прежде чем тот открыл дверь.

– Да какая муха тебя укусила? – сердито и при этом растерянно воскликнул Оуэн. – Или ты забыл, о чем мы говорили?

– А тебе не приходит в голову, что я больше не собираюсь подчиняться Эгану или Адрику? – ответил Александр. – Так что кончай лезть в мою жизнь и займись лучше своей. Я не нуждаюсь в твоей помощи, ты мне не отец, не брат – никто. Ты мне никто!

Я наблюдала за ними горящими, как два фонаря, глазами. Ну и спектакль!

Оуэн посмотрел на него так, словно ушам своим не верил. Если он и хотел что-то сказать, то не успел, потому что Александр вырвался у него из рук и вылетел из квартиры, хлопнув дверью.

И тут мои внимательные глаза впервые заметили нечто такое, что я раньше упускала из виду, поглощенная своими планами. Оуэн не сводил глаз с двери, куда ушел Александр, и его взгляд был полон тревоги. Совершенно особенной тревоги, близкой к отчаянию, словно разлука причиняла Оуэну боль. Это было нечто… нечто такое… Похоже на… Слишком похоже…

Ох!..

«Неужели это то самое, о чем я думаю?»

«Боюсь, оно самое и есть».

«Может, настало время вытащить шило из мешка?»

«Давай».

Вытянув губы трубочкой, я ткнула в Оуэна пальцем, словно уличая его в совершенном преступлении или какой-то постыдной тайне. Он в ответ нахмурился, растерянно и смущенно.

– Что? – спросил он. – Что с тобой?

Мои губы из трубочки растянулись в широкую лукавую улыбку. При этом я чуть наклонила голову, не опуская глаз. Иными словами, если ввести в поисковик: «Райан Рейнольдс, улыбка-мем», то вы в ту же секунду в разделе «Картинки» найдете именно то, что я изобразила.

– Я тебя разоблачила, – произнесла я, все еще улыбаясь.

Оуэн нахмурился.

– О чем это ты?

– Сам знаешь.

– Нет, не знаю.

– Знаешь.

– Нет.

– Да.

– Хоть убей, не знаю.

– Знаешь.

– Да о чем ты вообще?

Я глубоко вдохнула, собралась с духом и выпалила (хоть и не слишком категорично):

– Ты же с ума по нему сходишь!

Голубые глаза Оуэна чуть не вылезли из орбит, словно его поймали с поличным. Я молча наблюдала за ним, окидывая взглядом с головы до ног. Его словно парализовало. Потом его грудь начала тяжело вздыматься.

– Нет, – выдавил он наконец.

– Да! – воскликнула я. – Именно поэтому ты так смотрел на него в тот день, когда он пьяный валялся на лестнице. Именно поэтому так старался удалить видео с поцелуем, и кто знает, что еще ты сделал ради него!

Оуэн решительно затряс головой. Он выглядел взвинченным, как никогда.

– Нет, Джуд, ты ошибаешься, – начал отпираться он.

Я лукаво улыбнулась. Если бы я могла сделать улыбку еще шире, то непременно сделала бы.

– У-ля-ля! – протянула я с чувством язвительного удовлетворения. – Так вот почему у тебя нет девушки! А я-то считала тебя просто бабником!

Он бросил взгляд в сторону двери, словно боялся, что сейчас вернется Александр и услышит наш разговор.

– Замолчи! – выкрикнул Оуэн.

Он даже не стал отпираться, не сумев ничего соврать.

– Бе-бе-бе! – передразнила я.

Он уставился на меня таким убийственным взглядом, что я поспешила выставить руки в примиряющем жесте.

– Ну ладно, ладно, – сказала я, подавив смешок. – Если ты говоришь, что это не так, – будем считать, что так и есть, хотя я знаю, что права.

Оуэн лишь шумно вздохнул и вернулся на кухню готовить бутерброды. Нарезав изрядное количество ветчины и сыра, он теперь не знал, что с ними делать, словно от моих слов что-то разладилось у него в голове, и он забыл, как делать бутерброды.

После этого мы долго молчали.

– Не вздумай где-нибудь такое ляпнуть, – попросил он шепотом, уставившись на кусок сыра.

– Даже и не думала, – сказала я, чтобы его успокоить. – Но… признайся, ты ведь и правда чувствуешь к нему нечто особенное…

– Нет, неправда, – произнес он твердо и с расстановкой.

Угу, а рыбы посуху гуляют, а коровы по небу летают, а булки растут на деревьях. Ну что ж, я решила рассказать ему о себе, чтобы он мог мне доверять. Ведь очевидно, что он никогда не признавался в своих чувствах.

– Знаешь, я тоже никак не хотела признать, что мне нравится этот придурок Адрик, – призналась я, демонстрируя полное понимание. – А хуже всего то, что он брат Эгана.

Оуэн оперся руками о стол, закрыл глаза и резко выдохнул. Если у меня на лице и оставалась улыбка, то она исчезла, едва я поняла правду: это нечто серьезное и, возможно, длится уже долго. Мои намерения вытянуть из него информацию сменились подлинным сочувствием и желанием помочь, хотя что я могла сделать?

– Сказать ему о своих чувствах? – с горечью фыркнул он. – Ты не видишь, как он