Впрочем, так далеко в будущее никто из них не заглядывал,зато все четверо, включая саму Кэрол, с увлечением строили планы на ближайшиемесяцы. По прогнозам врачей, к Рождеству она должна была окрепнуть настолько,чтобы не только выписаться из больницы, но и выдержать трансатлантический перелет.Никаких особых причин задерживаться в Париже и дальше у Кэрол не было, и онахотела вернуться домой, как только сможет. Энтони и Хлоя пообещали приехать кней в Лос-Анджелес, а Кэрол пригласила присоединиться к ним и Джейсона.Обсуждая этот вопрос, оба чувствовали себя немного стесненно, однако прошедшиенедели сблизили их до такой степени, что они снова ощущали себя семьей. В своюочередь Джейсон предложил Кэрол отправиться с ним и детьми в Сент-Барт, где онипланировали провести рождественские каникулы, но она отказалась. Врачи нерекомендовали ей путешествовать до тех пор, пока ее физические силы невосстановятся в полном объеме, и Кэрол вынуждена была подчиниться. Она самаудивлялась тому, насколько ослабла за несколько проведенных в больнице недель. Ходитьсамостоятельно она пока не могла, а если она резко садилась в кровати, у нееначинала кружиться голова. Теперь и простейшие движения, и жесты превратилисьдля нее в тяжелую работу. Кэрол понимала, что самым разумным для нее будетспокойно пожить какое-то время дома, когда она наконец туда доберется. Конечно,ей было бы приятно, если бы Энтони и Хлоя провели это время с ней, но Кэрол нехотела лишать их поездки в Сент-Барт. И им, и Джейсону нужно было как следуетотдохнуть после всего, что они пережили, дежуря возле ее кровати.Рождественские каникулы должны были помочь им не только справиться сусталостью, но и сбросить психологическое напряжение, которое — Кэрол знала этопо собственному опыту — выматывает сильнее, чем самая тяжелая физическая работа.

Накануне своего отлета из Парижа Джейсон пришел к Кэролпопрощаться. У него был к ней серьезный разговор, поэтому он попросил Стиви иЭнтони оставить их наедине. Когда они вышли, Джейсон долго молчал, не решаясьзаговорить, и только после ободряющих слов Кэрол, высказал то, что было у негона душе.

Джейсон начал без предисловий и спросил, не согласится лиКэрол, когда поправится, разумеется, попытать с ним счастья еще раз. Или хотябы подумать об этом.

Говорил он кратко, и смысл его слов был вполне ясен, однако,Кэрол не спешила с ответом. История их взаимоотношений по-прежнему былаизвестна ей в общих чертах, да и то со слов самого Джейсона. Сама онасовершенно не помнила, что она когда-то думала по этому поводу. Что касалосьнастоящего, то Кэрол испытывала к своему бывшему мужу самые теплые чувства. Онабыла благодарна Джейсону за то, что он провел с ней в Париже столько нелегкихчасов, к тому же Кэрол не сомневалась, что он — хороший, искренний и добрыйчеловек. Джейсон был ей симпатичен, но… не более того. И она не была уверена,что по прошествии какого-то времени Джейсон может стать ей по-настоящемублизким. Он мог быть ей добрым другом, но не мужем, не любимым человеком, скоторым чувствуешь глубокое духовное сродство. Как там сказано у апостола Павла?..«Да будут двое одна плоть…»? Ни о чем подобном в данном случае не могло быть иречи. Судя по тому, что узнала Кэрол, их отношения были слишком сложными, ананесенная им рана слишком глубокой, чтобы она смогла так просто преодолетьпропасть, разделившую их много лет назад. Нет, с ее стороны было бынесправедливо подать ему хоть малейшую надежду на то, чему не суждено сбыться.Джейсон говорил, что в последние год или два они были просто добрыми друзьями,и Кэрол решила не рисковать этой дружбой. Кроме того, сейчас она была не в томсостоянии, чтобы думать о серьезных отношениях с мужчиной. В первую очередь ейнужно было приложить все силы, чтобы как можно скорее поправиться и снова статьсобой. Только тогда она сумеет разобраться с собственной жизнью и, может быть,что-то в ней изменить.

И все же когда Кэрол наконец решилась заговорить, в ееглазах стояли слезы, а голос предательски дрожал.

— Прости меня, Джейсон, — сказала она. — Я нехочу причинять тебе боль, но мне почему-то кажется — для нас обоих будет лучше,если мы ничего не станем менять в наших отношениях. Нет, не спрашивай меня ни очем — я все равно ничего не смогу объяснить, потому что слишком мало знаю онашем прошлом. Я уверена, что мы с тобой любили друг друга по-настоящему и чтонам обоим было очень больно, когда мы расстались. С тех пор, однако, прошлополтора десятилетия, а мы с тобой так и не сошлись. Нам как будто что-томешало, хотя я не могу сказать тебе что. Я вышла замуж за другого человека и,как мне говорят, была с ним очень счастлива; у тебя, вероятно, тоже были другиеженщины, но в конце концов ты предпочел быть один. Вероятно, этосвидетельствует о том, что мы с тобой — сильные и независимые люди, а раз так,для нас обоих будет лучше, если мы останемся просто друзьями. Мне, во всякомслучае, хотелось бы видеть в тебе самого близкого друга и знать, что тыотносишься ко мне точно так же. Кроме того, нас соединяют наши дети, и этого мыуже не изменим, даже если бы захотели…

Кэрол перевела дух и облизала губы, ставшие от волнениясовершенно сухими.

— Я понимаю, что, возможно, разочаровала тебя, неоправдала твоих ожиданий, — проговорила она после паузы. — Но поверь,я очень дорожу теми чувствами, которые связывают нас сейчас, — нашейдружбой и любовью к нашим детям. Поэтому я- бы очень не хотела каким-нибудьнеловким действием испортить наши теперешние отношения. В моей жизни и без тогобыло слишком много потерь, а что-то подсказывает мне, что любая попытка оживитьнаш брак обернется серьезными последствиями для нас обоих. И если ты невозражаешь… — Кэрол нашла в себе силы улыбнуться. — Если ты невозражаешь, я бы предпочла оставить все, как есть. Похоже, нынешний вариант —лучшее из всего, что только можно придумать. Я хотела бы быть твоим другом,Джейсон, и я надеюсь, что тебе этого будет достаточно. Что касается меня, то яуверена: то, что есть у нас сейчас, слишком драгоценно, чтобы мы моглипозволить себе лишиться этого подарка судьбы. Лично мне не хотелось бырисковать.

И Кэрол снова улыбнулась, надеясь таким образом смягчитьсобственные слова. Что поделать — при всех его несомненных достоинствах она неиспытывала к Джейсону никакого романтического влечения. Раньше — Кэрол несомневалась в этом — она любила его искренне и горячо, но теперь все этокуда-то ушло, быть может, канув в бездну, которая разверзлась у ее ногпятнадцать лет назад. В том, что возврата к прошлому быть не может, она былауверена.

— Я боялся, что ты скажешь что-то вроде этого, —сокрушенно признался Джейсон. — И ты абсолютно права. Ты, наверное, этогоне помнишь, но точно такое же предложение я сделал тебе после развода сНаташей, когда ты переехала от меня в Лос-Анджелес. А ты ответила мне почтитеми же словами, что и сейчас, хотя тогда ты, конечно, еще сильно на менясердилась. Что ж, я сам во всем виноват. Я поступил подло и заслуживаю кудаболее серьезного наказания за свои грехи и ошибки. И все же я должен былпредпринять еще одну попытку, хотя даже то, что ты мне предложила, щедрый дардля такого, как я. Обещаю, что и я буду твоим верным другом, на которого тывсегда сможешь положиться. Мне хотелось бы, чтобы ты это знала.