с «туристами из разных уголков нашей родины, многие из которых говорят на разных языках». В 1954-м Московская турбаза приняла 4247 туристов, в том числе из таких отдаленных мест, как Камчатка, Сахалин, Якутия, Китай. Руководители домов отдыха Московской области предлагали для иногородних отдыхающих экскурсии по достопримечательностям столицы, таким как Красная площадь и Третьяковская галерея[268]. Городской туризм был иным по своему характеру, чем расслабленный отдых на юге, и эти городские туры могут служить еще одним примером сближения между отдыхом и туризмом. Культурный и содержательный осмотр достопримечательностей постепенно становился ожидаемой составной частью досуговой поездки, даже если главной ее целью были отдых или физическая активность.

Планирование отдыха для процветания социалистической родины

До 1950 года основные усилия и средства направлялись на восстановление утраченного. После воссоздания инфраструктуры и необходимых материальных условий внимание чиновников обратилось на содержательную сторону советского отпуска. Каким должен быть правильный отпуск? Содержательный характер права на отпуск занимал почетное место в дискуссиях и планах, а начиналось все, как обычно, с медицины. Когда заходила речь о том, что путевки достаются не тем, кому следует, руководители санаториев и домов отдыха выражали озабоченность несправедливостью и коррупцией, но всегда в терминах медицинской пользы. Отдых на курорте призван был в первую очередь восстановить здоровье, и выходило, что здоровые люди занимают места тех, кто действительно нуждался в этом по медицинским показаниям[269]. Но в 1950-х годах, как предполагалось, последние будут получать врачебный уход и культурные услуги на высшем профессиональном уровне.

Рис. 4.7. Отдых на террасе Дома отдыха железнодорожников. Хотьково, Московская область, июль, 1952. Фото Э. Евзерихина. РГАКФД г. Красногорска, № 0249400. Публикуется с разрешения архива

Сама административная структура оздоровительных курортов подчеркивала их медицинское назначение и говорила о больших полномочиях медицинского персонала. Учреждением руководил главный врач, отвечавший за все аспекты отдыха. Пластинина, главврач одного из ленинградских санаториев, напоминала своим коллегам на совещании в 1949 году, что все они занимаются лечением, которое в узком смысле слова сводится к медицинским процедурам – таким, как ванны, дозированные прогулки, радиотерапия, прием минеральной воды, массаж. Но в их санатории, продолжала она, лечение начинается с момента прибытия пациента и не зависит от количества процедур. В советских санаториях и домах отдыха лечение идет ежеминутно, подчеркивала Пластинина. «Здоровье человека – это наш продукт», – заявлял другой участник. Каждый главврач отчитывался о состоянии здоровья пациентов и итогах лечения: в каком бы состоянии ни прибывали пациенты, они должны были возвращаться к труду не только отдохнувшими, но также более здоровыми и крепкими – прибавка веса продолжала служить показателем физического благополучия в эти годы, когда люди не только помнили о голоде, но и периодически испытывали его вновь[270].

Расширение права на оздоровительный отпуск требовало не только большего количества коек для большего числа трудящихся, но и роста объема и качества медицинских услуг. Пациенты и врачи приветствовали появление зубных клиник: здоровые зубы способствовали улучшению пищеварения, а значит, предотвращению заболеваний. В Ялте 80 % пациентов в 1954 году пользовались услугами местного зубного врача[271]. Некоторые медики указывали на целесообразность включения психотерапевтических процедур в курортный режим. Сами пациенты ожидали, что врачи подробно проинструктируют их относительно лечебного режима, жаловались, когда медицинский персонал не принимал мер по его соблюдению, и хвалили докторов и медсестер, предписывавших продуманное, проникнутое заботой о человеке лечение[272].

Медицинские процедуры восстанавливали здоровье трудящегося. Правильно составленная программа пребывания была важна для его культурного, политического и социального развития. В эти драгоценные часы и дни, проведенные вдали от рабочего места, советский трудящийся должен был постоянно получать образование, делавшее его лучше как гражданина и как личность. Развлечения сами по себе были неприемлемы для отдыхающих в социалистической стране, и массовики спорили о том, как должен выглядеть оптимальный баланс между содержательным досугом и чистым увеселением. «Затейничество нужно, но в определенной мере», – заявлял один из участников совещания 1951 года. Другие признавали, что культурная работа перед войной была слишком развлекательной, но с тех пор культурный уровень и запросы советских людей выросли в достаточной мере, и им требовались развлечение и образование одновременно[273]. На меньшее «новый советский человек» не был согласен.

Поэтому начиная с 1950 года культурным программам уделялось первостепенное внимание. В больших курортных городах вроде Ялты и Сочи к услугам отдыхающих, пациентов и туристов были кинотеатры, театры (некоторые – с собственным джаз-оркестром), библиотеки, парки. В сочинском парке «Ривьера», вновь открывшемся в 1950 году, имелись летний театр, павильон для настольных игр, спортивное снаряжение, библиотека с читальным залом, общественный пляж. Санатории и дома отдыха также устраивали мероприятия для пациентов и отдыхающих. Самые богатые строили клубы на несколько сотен человек, но в большинстве случаев все происходило на временных площадках под открытым небом или в столовой[274]. В идеале, каждую минуту следовало посвящать какой-нибудь содержательной деятельности, меняя занятия время от времени. Это предписывалось, например, планом 10-дневного пребывания в одном из санаториев Московской области, предусматривавшим четыре вида деятельности в течение дня. Утром – прогулка или партия на бильярде, днем – танцы, чтение вслух, настольные игры; ранним вечером – лекции, конкурсы, уроки танцев, игры, пение массовых песен; поздним вечером – кино, концерты. Возможно, более частыми элементами программы были утренние упражнения, прогулки по лесу, а вечером – массовые игры, киносеансы и танцы. Так выглядело каждодневное времяпровождение отдыхающих[275].

Содержательная культурная программа предполагала лекции на идеологические, политические и культурные темы; концерты серьезной музыки; наконец, игры, поощрявшие использование смекалки и приобретение знаний. Сочинское культурное бюро за сезон 1949 года организовало 1623 лекции, более половины из них – по литературе, искусству, науке и политике. В эти годы, отмеченные угрозами холодной войны и очередной мобилизацией масс, лекции по «международному положению» – предмет насмешек в 1920-е годы – привлекали большое внимание со стороны отдыхающих и заслуживали одобрительные отзывы[276]. Кроме того, Сочинское бюро провело 2500 групповых экскурсий, с упором на памятники культуры и природы, под руководством хорошо подготовленных экскурсоводов, благодаря чему участники извлекали из таких мероприятий максимум пользы. Симфонические концерты, живые и в записи, способствовали музыкальному образованию курортников[277].

Популярным видом досуга во время отпуска – как на курортах, так и в турпоходах, – были самодеятельные выступления. Фольклорная музыка, танцы, чтение отрывков из пьес, хоровое пение – все это заполняло отпускные вечера еще в 1920-е годы: экономичное и поднимающее дух времяпровождение. Туристы репетировали номера по дороге; финалом