— Я просто хотела в виде бестелесной сущности пойти к нему, посмотреть, как он там. Ну и заодно припугнуть родителей, если бы в это время зашли в мою комнату… Чтобы они увидели и поняли, что вот, я могу и умереть, так что не надо меня заставлять… — прорыдала она.

— Идиотка… Да как вообще мозгов-то хватило? Избалованная эгоистичная дурында! — припечатала я.

И, не стесняясь в выражениях, принялась ей высказывать и дальше, что думаю о ней, безжалостно в красках расписывая, что бы испытали ее родители, когда нашли бы ее в таком состоянии до ее «возвращения». О ее желании подсматривать за каким-то парнем я уже даже не заикалась. Мало того, что истеричка, еще и извращенка.

— Не говори так… Я не подумала просто! И записку потом же в кулаке зажала, они бы подумали, что я сплю. А потом действие зелья истекло бы, и я вернулась бы… Я не хотела-а… — вновь завыла она, но тут же добавила робко спустя пару минут, вновь шмыгнув носом. — Кстати, как они? Папа там не ругался? Он понял вообще, нет?

— Не понял. И мама тоже. Думаю, лучше им и не знать, что какое-то время в твоем теле был кто-то другой. Расскажи лучше, что со мной произошло после падения? — поторопила ее, мне не терпелось узнать, что же меня будет ожидать, когда вернусь в свое тело.

Сандра тяжело вздохнула, продолжая прижиматься ко мне. Неосознанным жестом поправила какую-то оборку на моей ночной рубашке и с явной тоской покосилась на свою старую футболку. Да уж, потрясений у этой избалованной засранки, должно быть, до черта.

— Пришла в себя — все ноги в синяках, и кобчик болит — тебя там избивали, что ли, до моста? Еще и мокрая вся. И тварь какая-то зловонно дышит в лицо — думала, все, попала в царство мертвых, где мою душу будут рвать проклятые гиены. Потянулась к магии — а ее нет. Еще и придурок какой-то орет: «херло», «херло»… — начала она делиться впечатлениями, все же отлипнув от меня и принявшись умелыми движениями заплетать себе какую-то вычурную косу. — Слушай, а что с твоими волосами? Почему они такие сухие? Это же невозможно…

— Не отвлекайся, — отмахнулась, проигнорировав недовольные нотки, и подсказала. — Может, Харон?

Независимо фыркнув, она продолжила свое занятие. Похоже, ее это успокаивало, по крайней мере, всхлипывать перестала. Правда, периодически чихать и несчастно шмыгать забитым носом продолжила.

— Может, и он. Я завизжала и расплакалась от ужаса. Слова сказать не могла. Придурок этот со своим страшилищем что-то лопотал испуганно, повел куда-то…

— И ты пошла? А вдруг он маньяк? — не выдержала я, встрепенувшись.

— Кто? — на меня уставились наивным взглядом. Вселенная, помоги мне и ей — её же срочно нужно возвращать назад, прибьют же в первый день!

— Плохой человек, который может тебя изнасиловать и убить!

— Я об этом не подумала, да и вообще, была в таком шоке, что даже не запомнила, куда и сколько шли… — Сандра растерянно пожала плечами. — Он привел в какое-то убогое жилище, где пованивало псиной, мебель вся погрызена… Ну хоть чисто, и на том спасибо. Без помощи магии и артефактов организовал горячую ванну… Что-то говорил мне, но я не слушала, пытаясь все же призвать хоть крохи магии. И тут этот гад попытался раздеть меня, представляешь?! Что-то нудил там про мокрую одежду. А то я сама не чувствовала, что ты мне оставила какое-то нищенское тряпье вместо нормального наряда!

— Мы сейчас будем обсуждать мою испачканную одежду, или ты расскажешь, что с тобой сделал этот мудень?! Там мое тело, между прочим! — возмутилась я, с каждым ее словом нервничая все больше.

Сандра осеклась, бросив на меня какой-то странный взгляд, что мне совсем не понравился, и снова тяжело вздохнула.

— Да что он там мог сделать? От такой наглости я уже пришла в себя немного. Поорала там слегка, побушевала… Они с псом и сбежали ненадолго. Я все же выкупалась в этих кошмарных условиях. Ни пены для ванны, ни солей ароматических, ни гелей с различными эффектами, о бальзамах, кремах и прочих притираниях я вообще молчу! — завелась она, вновь переключив тумблер на «капризная стерва».

— По делу, Сандра, по делу, — напомнила ей строго. На меня недовольно покосились, но продолжили.

— В общем, отмыла я как-то доставшуюся мне бренную простуженную тушку, всю в ссадинах и синяках. А когда вылезала, чихнула внезапно, поскользнулась и упала, больно ударившись о какую-то табуретку щекой. Похоже, твоя «удачливость» досталась мне вместе с телом. Этот придурок ворвался ко мне, снова напугав, еще и этот пес страшный у него за спиной начал лаять… И мне было больно. И обидно. И страшно… — под конец ее голос становился все тише, в нем прорезались совсем уж жалобные нотки.

— И ты снова разрыдалась.

— Как ты догадалась? — на меня удивленно уставились глазами, снова полными слез.

— Интуиция. Он тебе ничего не сделал? — нахмурилась, представляя, что сделаю с этим маньяком, как только вернусь в свое тело.

— Нет. Дал эту убогую тряпку, — она брезгливо одернула край футболки, скривившись. — И еще одну теплую и длинную, мягкую такую, которую назвал халатом, потом покормил… И мне еще дико спать хотелось. Жарко еще очень было, и горло сильно болело…

Она поморщилась, вспоминая, и машинально потерла ладонью шею. Мда, похоже, мои падения и блуждания в мокрых сапогах по холоду не прошли бесследно. Температура, вон, судя по всему, поднялась. Гадство! А в общагу она хоть добралась?

— Предлагал врачей вызвать, но я отказалась. Еще мне ваших эскулапов не хватало. Да и после еды клонило в сон, а он еще какое-то вкусненькое кисленькое питье дал, от которого голова стала болеть меньше и в горле не так скребло уже, а на диване так мягко и уютно… — она даже невольно улыбнулась, чтобы тут же добавить возмущенно: — Ты простудила мое тело!

— Мое тело! Где ты там уснула? И вообще, возвращай нас обратно! — выдала я категорично, мотнув головой. Сама сейчас разберусь и с маньяком, и с его не менее маньячной псиной! Надеюсь, он ее запер где-нибудь подальше, раз уж Сандра спокойно и уютно смогла задремать на диване.

— А все уже! Твоя душа от падения чуть отделилась от тела, моя, в следствие зелья, тоже. А назад они вернулись не в те тела! И обратно теперь никак, все! Только разгребать воспоминания и пытаться прижиться в этом мире, — в меня снова обвиняюще ткнули пальцем.

— Я зелье не пила! Идиотка!

— Да, идиотка! И что теперь?! Тебе хорошо, ты выйдешь замуж и будешь себе жить в моем хорошеньком теле без синяков… А я без магии, в диком убожестве, еще и многодетная мать каких-то неадекватных детей, судя по твоим воспоминаниям! У тебя хоть нянька есть? Хотя какая там нянька… Я умру-у-у! — взвыла эта дуреха, видимо, вспомнив нескольких моих учеников и общежитие. — Пусть меня сожрет эта псина…

— Подавится! Так, спокойно, во-первых, дети не мои. И ты можешь спокойно от них отказаться — тогда на тебе останется только учеба. Не завали все, пожалуйста, хорошо? Там диплом частично уже написан… Ну, мои знания все равно при тебе. Во-вторых, общайся почаще с моими родителями и обнимай их за меня, хорошо? В-третьих… ты или, точнее, уже я, замуж тоже не выхожу. Я пошла в аспирантуру…