– На машине.

– Вот и ступайте на улицу и ждите нас в своей машине. Все понятно?

– Так точно, – пискнула она. Капитан отключился.

И тут же, натягивая на руки тонкие кожаные перчатки, пошла в прямо противоположную сторону – в кабинет Алекса. Надо действовать очень быстро, пока они едут! У нее не больше десяти минут на то, чтобы залезть в сейф. Взять хоть немного на жизнь – она же точно знает, что там есть что взять. Быстро запереть сейф, спуститься и сесть в свою машину.

Алекс оказался очень недальновидным, или наивным, или чересчур самонадеянным. Он так и не сменил код с тех самых пор, как выболтал ей его. Вот эта самонадеянность и сыграла с ним злую шутку. Надо же, убит в собственном доме, в собственном кресле. Всегда, всегда надо подстраховываться. Этим она сейчас и займется.

Она не взяла драгоценности. Его жена, которую теперь обязательно вызовут, наверняка составит перечень и может заявить об ограблении. Не взяла папку с какими-то учредительными документами, акциями и копиями доверенностей. Зато она прихватила две трети стопочки иностранной валюты. Забила купюрами сумку, рассовала их по карманам куртки. Даже за пазуху что-то засунула. На безбедную жизнь в ее захолустье хватит надолго. Может, и на всю жизнь, если распорядиться ими с умом.

Вероника глянула на часы. Прошло пять минут после разговора с капитаном. Все, пора сваливать. Перед тем как захлопнуть дверцу сейфа, она, не особо думая, прихватила флешку со стопки с документами. Теперь бегом отсюда.

Быстро вышла из квартиры, спустилась на первый этаж. И стремительно пошла к своей машине, стараясь идти так, чтобы набитую деньгами сумку не было видно камере. Только запершись в машине, Вероника перевела дух.

Она вытрясла все деньги из сумки, из карманов, достала три пачки, которые сунула в декольте. Сложила все на сиденье рядом с собой. Стопка получилась внушительная. Снова глянула на часы. С момента их разговора с капитаном прошло восемь с половиной минут. Надо спешить. Она тут же принялась рассовывать деньги под сиденья. Затолкала, аккуратно поправила коврики, чтобы капитан, если ненароком заглянет к ней в машину, ничего не заподозрил.

Прошло еще две минуты. Полиции пока не было. Можно отдышаться, успокоиться и подумать.

Вероника сунула руку в карман меховой курточки. Нащупала флешку, которую не стала прятать. А зачем?

Интересно, что там на ней? Что за информация, насколько ценная? Можно ли ее продать, а если найдется покупатель, то сколько просить?

Ладно, как будет, так и будет, решила Вероника, пряча флешку за солнцезащитный козырек машины. Может, эта информация действительно окажется для нее страховым полисом на будущее. И даже если ничего такого на этой флешке нет, помечтать она пока имеет право, так ведь?..

Жанна лениво перелистывала старый журнал, почти не видя картинок и старательно делая вид, что ей безразлично, что Стас разрушил все их планы на сегодняшний вечер. Он страшно задержался, явился злым, не поцеловал ее при встрече, как обычно. Даже проворчал, чтобы отстала, когда она попыталась повиснуть у него на шее.

Она сделала вид, что не расслышала. Сейчас делает вид, что не сердится. И изо всех сил пытается скрыть любопытство, хотя ее просто распирает от вопросов.

Где он был так долго? С кем? Что могло случиться за четыре часа после семнадцати ноль-ноль, когда он ей пообещал ужин в ресторане? Почему сразу, как вернулся домой, заперся в ванной и долго мылся? Она потом вдобавок ко всему учуяла запах какого-то растворителя. И вещи он лично забросил в стиралку, не дожидаясь, пока это сделает домработница. Совсем на него не похоже и очень странно.

«Что происходит, Стас?» – так бы она спросила, если бы он посчитал нужным с ней заговорить.

Нет, лучше так: «Что-то случилось, милый?»

Или вопрос хорошей жены должен звучать так: «У тебя какие-то проблемы?»

А как правильно: «у тебя» или «у нас»?

Жанна на минуту задумалась. Наверное, все же «у него», с облегчением решила она. «Нас» пока прозвучит преждевременно. Он еще не расписался с ней, даже точную дату пока не назначил. Вдруг вообще передумает, вон как Алекс?

Кстати, Вероничка поехала к нему или нет? Забрала свои вещи или лишилась последнего? Вот ведь, она ее направила, а та молчит. Ну не стерва?

Наконец ее раздражение нашло выход и потекло в нужном направлении, как полноводная река, набирая скорость и расширяя русло.

– Чего молчишь? – зашипела она в трубку, как только Вероничка ответила. – Как в соплях, так сразу мне звонишь, а как радостью поделиться… Созвонилась ты с Алексом?

– Да. – Странно, почему она отвечает шепотом?

– И что он? Разрешил забрать вещи?

– Да.

– Забрала?

Жанна вдруг поняла, почему подруга шепчет. Тут же представила себе голую Веронику верхом на Алексе и еле сдержалась, чтобы не зарычать. Вот так и бывает в жизни, мать ее растак. Подруге свидание устроила, а сама сидит и страницы прошлогоднего журнала мусолит, лишь бы на крик не сорваться. Потому что ее Стасик ведет себя, как столетний старик! Задерживается на работе и моется потом со скипидаром!

– Чего молчишь-то? У тебя секс, что ли? Кто там разговаривает, не пойму. Алекс?

– Алекс мертв, Жанка. – Вероника отчетливо всхлипнула. – Извини, не могу больше говорить. Я тут у них главный свидетель…

– Что?!

Рука с телефоном плетью упала вниз. Взгляд с журнальных страниц переполз на дверной проем, в котором появился Стас – выбритый, с мокрыми после душа волосами.

– Что-то случилось, дорогая? – сфальшивил и как-то вприпрыжку двинулся в ее сторону.

Таким он ей вдруг показался старым. Старым, нелепым, неуклюжим, совершенно ей не подходящим, что она отпрянула, когда он наклонился к ней поцеловать.

– Что не так, Жанна? – Стас оскорбился и дернул шеей.

– Все не так! – прошипела она. В душу заползла тоска, глаза наполнились слезами. – Где ты был, Стас? Тебя ведь не было на работе, я звонила. Тебя не было!

– Дорогая, – он пожевал губами, – моя, как ты ее называешь, работа не подразумевает постоянного присутствия у станка или у операционного стола. Это бизнес, понимаешь? Это встречи, риски, разговоры!.. Тут еще в краску вляпался возле стоянки!

– Алекса убили! – перебила его Жанна. Слушать, как он вежливо пытается намекнуть ей, что она ничего не понимает в делах, не было сил.

– Что? – Стас странно хрюкнул и замолк, уставился на нее округлившимися по-совиному глазами. – Ты что бормочешь, дура? Кто?.. Кто его мог убить, если я с ним виделся час назад!

– Не знаю. Вероничка сказала, – всхлипнула Жанна.

И закрыла лицо руками, чтобы не видеть Стаса и не думать, как она горько ошиблась. Он был сейчас очень несимпатичным. И ничуть не казался сильным и надежным. Раздавленный, испуганный старик – вот он кто.