мог претендовать на независимость. Диверсификация могла бы свести на нет часть рисков, но разброс киностудии был слишком велик, без определенного принципа: беспредметное сочетание фильмов ужасов, катастроф и дурацких комедий – «фастфуд для кинотеатров». Случайные удачи в основном приходились на долю департамента анимации Джеффри Катценберга. За «Муравьем Антцем» в 2001-м последовал «Шрек», драгоценный камень в короне студии.

Спилберг был теперь магнатом, но не слишком-то в этом преуспевал, поскольку в первую очередь оставался режиссером. Зато теперь он работал на себя и свою собственную студию, а не на других. Когда снимались «Амистад» и «Инопланетянин», которые он сам считал практически экспериментальными, он так описал себя репортеру The Times of London: «Независимый специалист в голливудском мейнстриме»1.

Тем временем жизнь режиссера текла своим чередом: у DreamWorks никак не получалось подняться, кинобизнес в целом не радовал, множественные потери и личные тревоги, не в последнюю очередь из-за угроз безопасности его семьи. И поскольку всегда были скептики, готовые наброситься в любой момент, Спилберг, должно быть, чувствовал себя одиноким. «Терминал» во многом отражает его ощущения тех дней.

Спилберг визуализировал экспрессию времени – получился этакий гобелен в духе Брейгеля, изображающий суть человеческих отношений на примере воздушной гавани образца конца XXI века. Возможно, потому фильм так и не смог поразить зрителей, что все в нем слишком нам знакомо.

Том Хэнкс играет одну из своих самых очаровательных ролей: путешественник, который не говорит по-английски и который узнает о революции в родной стране из новостей, которые транслируют по мониторам в аэропорту. Не понимая никого и не имея возможности общаться, он становится обузой для таможенников, которые теперь наблюдают за ним словно ученые за лабораторной крысой.

Тема Армагеддона, которая проходит через более поздние фильмы Спилберга, в которой Америка выступает в роли хулигана, поджигателя войны и деспота, исподволь отражена в «Войне миров» – редком для Спилберга фильме, в котором в атакованной инопланетянами Америке царит дистопия и хаос. Классический сюжет Уэллса, когда марсиане приземлились в аризонской глубинке, был уже отработан в фильме 1953 года (в картине отыграны все страхи, связанные с холодной войной), но Спилберг использует все свои таланты, чтобы создать этот бесконечный фанстастический фильм ужасов. На этот раз, возвращаясь к тональности научно-фантастических фильмов 50-х, на которых он вырос, режиссер позволил своей темной стороне явиться миру во всех красках. Инопланетяне уже не милые и дружелюбные. Да и земляне не слишком привлекательны, когда речь идет о спасении собственной жизни. Есть даже момент, когда персонаж Тома Круза должен убить человека, который угрожает его дочери. В центре – пресловутая семейная драма: даже когда планете угрожает гибель, этот отец-неудачник, образчик безответственности, находит искупление в попытке спасти своих детей. На этот раз критики вывели такую формулу: повышенное внимание к теме семьи, когда весь мир в агонии, оказывается, как сказал А.О. Скотт, «очень дорогой семейной терапией»2.

И вновь Тому Крузу приходится побегать в кадре, но фильм все равно тяжеловат, без привычного остроумия и комической легкости, присущих даже еще более темным фильмам Спилберга. Однако этот дуэт все равно делает картину хитом кассовых сборов, собрав в общем $591,7 млн во всем мире3.

Спилберг известен как проницательный и даже суровый переговорщик. Его сестра Энн, с которой они очень близки, призналась, что даже она не могла договориться с ним. Он создал прецедент с первым фильмом про Индиану Джонса, когда буквально заставил принять свои условия, согласно которым он продолжал получать свой процент и после выхода картины, да еще и по повышенной процентной ставке – колоссальные 50 %, которые имеет не всякая звезда. Вместе с Крузом он получили в общей сложности $70 млн с «Особого мнения» в отличие от ничтожных $20 млн, которые получили (каждая сторона) Twentieth Century-Fox и DreamWorks.

Задолго до 11 сентября убийство одиннадцати израильских спортсменов и тренеров на Олимпийских играх в Мюнхене в 1972 году стало, возможно, первым громким событием «священной войны» современного терроризма. Спилберг и его отец с ужасом наблюдали телетрансляцию, в ходе которой боевики в масках ворвались в общежитие и взяли в заложники атлетов, а затем расстреляли их в аэропорту. Спилберг вспоминает, что именно тогда впервые услышал слово «террорист».

Шок был сильнейший: снова евреи убиты в Германии. Спилберг, вероятно, не затронул бы столь политически скользкую тему, если бы не 9/11: его мировоззрение, как и его общий настрой, изменились. Ощущение страха за свою страну теперь формировало его гражданскую и режиссерскую позиции. Как автор огромного количества блокбастеров, он теперь был волен выбирать темы, которые были более серьезными и явно менее коммерческими – привилегия «независимого специалиста в голливудском мейнстриме».

Удивительная команда специалистов, собранная МОССАДом и возглавляемая офицером израильской армии, выслеживала по всей Европе и уничтожала членов ООП и «Черного сентября», ответственных за нападение, – это была потрясающая история, о которой до сих пор существует не очень много информации.

Отчет 1984 года под названием «Месть: истинная история израильской контртеррористической команды» канадского журналиста Джорджа Джонаса использовался в качестве источника для сценария «Мюнхена», как было с более ранним телевизионным фильмом «Меч Гидеона» (1986). Достоверность счета Джонаса – одна из самых щекотливых тем. Книга была основана на воспоминаниях фигуры под псевдонимом «Авнер», чьи моральные трения находятся в фокусе обеих версий.

Если МОССАД убивал невиновных вместо реальных руководителей «Черного сентября», ответственных за нападение, как утверждают некоторые? Были ли жертвы среди гражданского населения и, по крайней мере, одна противоправная смерть? Израильское правительство никогда не раскрывало информацию об этой тайной операции; файлы засекречены до сих пор. Даже спорный «Список Шиндлера» не вызывает столько вопросов.

Наиболее тщательное рассмотрение фактов дела провел израильский репортер Аарон Дж. Клейн. Одной из наиболее значительных, по его наблюдениям, неточностей было то, что у подразделения не было цели уничтожить именно убийц олимпийцев, а лишь определенные лица, некоторые из которых не были причастны к теракту. По словам репортера, не было никакой теневой международной организации, которая обеспечивает такой заманчивый европейский противовес в фильме. Клейн беседовал с ветеранами МОССАДа и израильской военной разведки: все они говорили о том, что были хорошо подготовлены и нацелены на миссию; никого не мучила совесть или мысли о том, что все это неверно. Спилберг, говорит Клейн, не одинок в своем желании создать миф: «Месть была в атмосфере», реальной целью подразделения было устрашение.

Полемика вынудила Спилберга дать дополнительные разъяснения на DVD-издании, в которых он рассмтаривает как фактические вопросы, так и идеологические. Кинорежиссер утверждает, что три факта неоспоримы: теракт был, Голда Меир приказала расправиться с виновными, убитые были соучастниками теракта.