– Эв!..

Лира застонала вместе с Эвертом. Это был не поцелуй, а какая-то мука и наслаждение.

– Марта, – проговорил Эверт, заглядывая ей в лицо ищущим и все еще темным взглядом. – Нужно остановиться.

Водоворот ощущений перестал затягивать ее в свою пучину, хотя, сердце еще продолжало стучать как бешенное, громко ухая в груди, горле и голове, путая из без того панически-восторженные мысли.

– Я прошу тебя, – проговорил он, срывающимся голосом, проведя по ее щеке еще раз. – Пожалуйста

Она кивнула, тут же прижатая к его груди. Поцелуй, который мог быть таким разным, но все же привычным для нее, потряс Лиру своей силой и охватившими тело и разум сильными и такими ошеломляюще ощущениями. Такого не было давно, если не сказать, что никогда.

***

Эверт еще держал ее. Изредка он улыбался чему-то, а вот Лира то и дело вспыхивала, глядя на него и эту улыбку.

– Спасибо.

Она не придумала ничего лучше кроме благодарности. Она и сейчас не может понять, что это было. Обычный поцелуй вылился в какое-то умопомрачение. Это он сделал или, все просто секундное умопомрачение?

– Хочу знать твое имя, – продолжал настаивать Эверт в первые минуты, потираясь о ее щеку своей, так и не выпустив из своих рук. – Перестань вредничать.

Лира не вредничала. Это в ней говорила женская суть и настаивала справедливость. Тоже женская. Он должен был ответить за содеянное, сказанное и вообще за то, как вел себя.

– Ты ведь скажешь мне его?

Лира нашла в себе силы улыбнуться и пожала плечами.

– Наверное.

Эверт вновь взглянул на ее губы и, тяжело вздохнув напоследок, кивнул.

– Хорошо.

Теперь они шли к дому. Она то и дело посматривала на темнеющие небо, замечая, как светятся в нем нити сотворенного волшебства. Это было невероятно и непостижимо.

– Что он наговорил тебе?

Лира пожала плечами. Сэгхарт мог бы и догадаться. Чему бы не стал радоваться сиятельный родственник в их ситуации? Лимите.

– Что и должен был. Тебе стоило обсудить все с ним. Для чего была вся эта спешка?

– Нет, – Эверт не остановился, чтобы объясниться с ней. – Я решаю, как мне поступать, если дело касается дел сердеч… семейных.

Лира кивнула, сделав вид, что не обратила внимание на оговорку и на то, как он избежал ответа на последний вопрос. Она разберется с этим сейчас или позже, но обязательно сделает это.

– Глава семьи – я и он знает это.

– Как скажешь, – пожала плечами Лира. – Как скажешь.

Она думала о предстоящем, внутренне готовилась к этому и все же продолжала надеяться на то, что все пройдет тихо и мирно. Одно дело изображать ссору, а другое дело скандалить по-настоящему. Ей после такого и не хочется ничего, кроме как – лечь и не вставать. Вот только она не представляет как это будет выглядеть в реальности. Вряд ли старый граф станет закрываться в кабинете или в своих покоях, удовлетворившись увиденным.

– Вот ведь! – проговорил Эверт. – Старый акшас!

Лира хотела знать кто это.

– Потом, – бросил Эверт. – Вечером.

Так и получилось: он ждал их в холле. Все такой же воинственный, насупленный, выжидающе грозный. Но не это поразило Лиру, а его окружение – каким-то образом пусть и в не совсем крошечном холле умудрился уместиться весь штат слуг. Кажется, что они продолжали пребывать, появляясь наверху и тесня тех, кто был внизу. За спиной графа, натянув на лица самые торжественные и вместе с тем гордые выражения лиц ютились лесса Кики и громоподобный Северик. В руках у кухарки блистал поднос с бутылью, рюмками и мисками с ягодами. Мажордом стоял позади, удерживая в руках какой-то отрез ткани, такого же красно-малинового цвета, как жидкость в бутылке.

– Какого дьявола тут происходит?!

Она видела досаду на лице Эверта, только сейчас начиная догадываться о том, что старый граф, кажется, провел ее и выставил... Судя по всему, у них это семейное – делать из людей идиотов.

– Что это значит, Карл?

В ответ на это граф сделал многозначительное «кхм», покосив в ее сторону полупрозрачным глазом.

– Карл, – выдохнул держащий ее за руку Эверт, но тут же исправился. – Ваша светлость, позвольте представить мне вам свою невесту, леди Марту Кауч, будущую носительницу титула графиня, имени Дельвиг и хозяйку этого дома.

Граф пошевелил усами, вновь сделался еще выше, щелкнул каблуками и слегка поклонился ей. Эверт продолжил, кажется, что нехотя, в этот раз взглянув на нее:

– Миледи, позвольте мне представить моего блистательного родственника, дорогого мне дядю, поданного его величества, кавалера блистательного легиона, ландграфа Карла Густава Дельвига.

Лира растянула губы в улыбке, сделала очередной книксен и протянула руку для поцелуя, нехотя. Может кусаться у них тоже семейное?

– Так-то лучше, – проговорил граф и на этот раз куда более спокойным голосом. – Так-то лучше!..

Эверт изволили лобызать сначала в одну, а потом в другую щеку. Сэгхарту это не нравилось. Было видно, что он напряжен, но разве его кто-то спрашивал? Подходил черед Лиры.

– О, мой Бог!

Это сказала Лира. К ней присоединился Эверт, опоздав на какую-то долю мгновения.

– Вы все знали с самого начала? – проговорила она устало.

– Я должен был догадаться! – громыхнул рядом Дельвиг-младший.

Лира покачала головой. Начала болеть голова, потянуло в желудке, напомнив ей, что клубника и сыр дают силы только для пары поцелуев.

– К чему весь этот фарс?!

Ей хотелось махнуть рукой на все и уйти, но ее держали за плечи и оглядывали не то с любовью, не то с придирчивостью, не то еще с каким-то выражением, встав прямо напротив нее.

– Милорд, – начал Карл Густав сначала строго, а потом ехидно добавил, – вы на самом деле хотите этого?!

Лира смотрела на усы кавалера какого-то ордена, предвкушала встречу с ними и то и дело поглядывала на Эверта.

– Чтобы я стал объясняться с вами здесь и сейчас? – закончил тот и все чмокнул Лиру в обе щеки. – Когда вокруг так много свидетелей грядущего семейного счастья?!

Милорд, граф, сэгхарт и кто-то там еще очень хотел. Одного его взгляда стало достаточно, чтобы от людей в холле и след простыл. Они сделали это так спешно и скоро, что Лира не поняла: это они сами или все-таки благодаря волшебству взбешенного хозяина?

– Вместо того, чтобы вернуться в тишину и покой, отдохнуть и набраться сил!.. Я возвращаюсь в очередной бедлам, к напуганным и истерящим девам! Стоило расправиться с Джонатаном, как его место занял ты!

Лира сложила руки на груди. Эверт едва ли обратил на это внимание. Определенно – ей не стоило помогать ему.