Большой слабостью наркоторговца были женщины. Однажды оказавшись в его будуаре, Роксана чрезвычайно понравилась Быбе, и тот с тех пор стал вызывать ее к себе достаточно часто. Но иногда ему хотелось чего-то «особенного». Ходили слухи, что холуи Быбы везде и всюду искали ему для утех малолетних обоего пола. Пару дней назад от своих «коллег»-подружек Роксана услышала уж и вовсе мерзкую историю о том, что Быба, заполучивший в свое распоряжение очередную малолетку, по сути, изувечил ребенка. Его «утеху» нашли на окраине города едва живую, с безобразными разрывами и огромной кровопотерей. Это настолько возмутило даже ко многому привычных «работниц панели», что те решили объявить Быбе бойкот.

– ...Он мне позвонил, – расставляя на столе тарелки, Роксана продолжала свое повествование, – я его послала к черту. Тогда приехали эти двое, Галах и Нарзаша. Ну а остальное ты уже знаешь...

– Похоже, связи у него тут не хилые... – понимающе констатировал Лавров. – Домишко себе, поди, выбрал в восточном духе – с арками и минаретами...

– Да где там! – Роксана пренебрежительно махнула рукой. – Обычная кирпичная коробка, огороженная железобетонным забором. Ну, есть там кое-какая фигурная кладка из разноцветного кирпича. Но это так, как и у многих других. Единственное, что он сделал по-своему, – присобачил над крышей здоровенного жестяного орла, раскинувшего крылья. Как к Мельничному подъедешь – это коттеджный поселок в том конце города, где идет трасса на Самару, – так сразу и видишь: вон он, наркоорел-извращенец... Детей калечит, тварь, наркотой молодежь губит. И никакого на него укорота нет! Что за жизнь?!

– Слушай, я его, по-моему, уже видел... – Изобразив задумчивость, Андрей вскинул руку. – Он такой... долговязый, сутулый, носастый. По-моему, прихрамывает на правую ногу.

– Да где там! – Роксана отрицательно крутнула головой. – Коротконогий, мохнорылый боров с лысиной. Носяра и вправду будь здоров... Руки как у гориллы – длинные, волосатые... Да и сам он весь как орангутанг. Не знаю, может, это мне только кажется, но от него, по-моему, и несет то ли гориллой, то ли орангутангом. Если не хуже. Такая противная, мерзкая тварь! Фу!..

Позвякивая вилками, они ели недурно приготовленный плов, потом пили кофе и обсуждали всевозможные проблемы, как мировые, глобальные, так и локально-приземленные. Между делом Роксана рассказала и историю своего «планирования на панель».

– ...Ты думаешь, я мечтала о том, что стану шлюхой, что мне нравится ублажать всяких раскормленных ублюдков с «лопатниками»? – Она сердито хохотнула с оттенком сарказма. – Черта с два! Я училась на экономиста в универе на бюджетном, а тут – младшая сестренка тяжело заболела. За операцию запросили такие деньги, что мне сроду и не снились. Отца у нас нет, мать получает мало. Я сначала подумала, что нас элементарно разводят. Навела справки. Оказалось, это лишь по минимуму столько. Пошла к хирургу и сказала, что хочу продать почку. Он предложил другой вариант – делает за свой счет, но я... Ну, сам понимаешь чего. И – все, пошло-поехало... И учеба кувырком, и я сама покатилась по наклонной.

– А сестра? – отпивая кофе, спросил Андрей.

– А что сестра? – Роксана как-то по-русалочьи расхохоталась. – Она выздоровела, вышла замуж, живет рядом с матерью. Как-то поехала к ним в гости, смотрю – сеструха меня сторонится, к стенкам жмется. Спрашиваю: ты чего? Она: «Сана, а можно ты к нам приезжать больше не будешь? Если свекровь узнает, где ты работаешь, она нас с Костей разведет». Теперь больше к ним не езжу. Слушай, а может, давай выпьем?

– Извини... – Лавров отрицательно качнул головой. – Завтра выхожу на работу. Согласись, если заметят, что употреблял, выставят в два счета... Наверное, мне пора. Спокойной ночи.

Выйдя за ним в прихожую, Роксана молча наблюдала за тем, как он обувается. Когда Андрей выпрямился, она негромко спросила, явно испытывая волнение:

– А может... все-таки останешься?

– Прости, но... Но я не могу, – Лавров прямо посмотрел ей в глаза. – Ты любишь, когда тебя обманывают? То-то же... Я имею очень серьезные обязательства и нарушить их не в силах. Знаешь, тебе и совет, и просьба: завтра никуда из дома не выходи. Да и послезавтра тоже. Отключи телефоны и затаись. А еще лучше, спрячься у кого-нибудь.

– Ты думаешь... За мной могут прийти? – Роксана обреченно сникла.

– Все может быть. Уж поверь мне как человеку, знающему что почем, – кивнул Андрей.

– Хорошо... – со вздохом, чуть слышно прошептала та. – Только у кого мне прятаться? К своим не поеду, а тут не у кого... Останусь дома.

Вернувшись к себе, Лавров заходил по квартире взад-вперед. Информация о Бармиханове показалась ему чрезвычайно важной и наводящей на некоторые выводы. У него теперь появились более чем серьезные сомнения в том, что «верблюды» прибудут в Оренбург в товарных вагонах. Они запросто могут выйти на одном из казахстанских полустанков, а потом степью пробраться на территорию России. И случайно ли в этих краях появился этот самый Быба? Маловероятно. Видимо, все это меж собой как-то взаимосвязано. Никак нельзя исключать того, что Бармиханов – эмиссар ИДУ и прочих террористических группировок, завязанных на наркоторговле.

Весь в сомнениях и наметках на завтрашний день, Андрей смог уснуть лишь далеко за полночь.

...Утром, подойдя к воротам товарной станции, он увидел у штатной дежурки наподобие КПП человек пять в черной форме охранного агентства «Дозор». Уже знакомый ему бригадир одобрительно констатировал:

– А вот и новенький... Молодец, не опоздал. Так, парни, – это Андрей Лавров, он у нас на испытательном. Ну а это... – Тыкая пальцем, он по именам перечислил охранников. – Сейчас еще четверо подойдут, и идем менять ночную смену. Ну что, Лавров, для начала давай-ка поставим тебя на ворота.

– Эх, ё-о-о-о!.. – расстроился один из парней. – На ворота сегодня я хотел стать...

– Пусть становится, – Андрей махнул рукой. – Я могу подежурить в любом другом месте. Могу, например... Вон в том конце. Там кто-то нужен? – Он указал в сторону пакгауза.

– Там – да, нужен... – согласился бригадир. – Ну давай дуй туда прямо сейчас. Пусть ребята покажут тебе зону ответственности и что конкретно надо контролировать. Блокнот-то с собой имеешь? Ну, чтобы записать?..

– А зачем? – Лавров улыбнулся. – Я и так запомню.

Переступая через рельсы, он зашагал в сторону стоящих у пакгауза двоих охранников из дежуривших ночью. Парни, с полуслова поняв, что от них требуется, без выпендрежа и каких-либо выкрутасов показали Андрею территорию и объекты, а также основные контрольные точки. Подтвердив, что он дежурство уже принял, Лавров двинулся по периметру своей зоны ответственности. Теперь стало ясно, почему именно сюда не очень-то рвался охранник, запросившийся на ворота, – здесь было полно всевозможных лазеек в ограждении и глухих закутков, на линиях постоянно стояли товарняки, создающие немало затруднений для обзора территории.

В начале десятого утра маневровый тепловоз прикатил на путь прямо перед пакгаузом, больше десятка товарных вагонов с опломбированными дверями и пометками мелом, свидетельствующими о том, что это и есть состав из Таджикистана, доставивший партию хлопка. И почти сразу же на территорию «товарки» влетело штук пять «Соболей» и «Газелей» с окнами, занавешенными шторками.