Да, вызов на дуэль сильно облегчил бы мне жизнь, потому что там мы бы начали без маны, а значит — у меня было бы преимущество. Но этот вариант в принципе появился совсем недавно. Так-то я не думал, что Дракус окажется настолько сильным и мне придется настолько выкладываться.

Но, как вышло, так вышло. А вышло вполне неплохо. Капля Росы немного повысила мою регенерацию, так что чувствовал я себя сносно. Если учитывать тот факт, что болевые рецепторы заблокированы практически полностью, а это чревато тем, что я вообще не понимаю, насколько все хреново.

Рывок, удар. Резчик высекает искры из раскаленного меча, а я вижу взгляд Дракуса, и это будоражит меня еще сильнее. Страх. Он боится. Хорошо, потому что раньше боялся я, а теперь мы наконец-то поменялись местами.

— Узнаешь этот кинжал? — рассмеялся ему в лицо.

Удар, контратака, меня отбрасывает в сторону. Раскаленный меч оставляет косой разрез на моей груди, но тени быстро стягивают рану, словно заботливые руки. Я бросаюсь в новую атаку, двигаясь короткими зигзагами.

— Тебе надо было просто забрать его. Забрать, а не крушить целый дом.

— Да кто ты вообще такой?

Наш бой ознаменован искрами и пламенем. Дракус хоть и ублюдок, но сражаться он умеет. Техника у него поставлена на уровне, а у меня кроме звериной ярости и нет ничего. Так что, несмотря на возросшие потенциалы, ему удается блокировать все мои атаки.

— Нас было семнадцать сирот. И старшая. У нее был день рождения! Мы собирались купить ей платье. Мы пахали все вместе на это проклятое платье.

Тело сражалось само на голых рефлексах. Мне не нужно было думать или концентрироваться, чтобы атаковать и уходить от ударов. Бой отдельно, разговоры отдельно. Они мне не мешают, как раз наоборот. Мне важно было говорить. Я должен вывести его из себя, это мой единственный шанс.

Даже больше. Мне хотелось говорить. Впервые за столько лет у меня был повод сказать. Высказаться. Не держать это в себе.

— Ты убил их всех, — прорычал я, чувствуя, как ярость накрывает с головой. — Просто так. Она не дожила несколько часов до нового платья.

Застарелые шрамы души вновь открылись и из них потек гной детских обид, что я нес в себе все это время. Но с каждым произнесенным словом я чувствовал, как мне становится легче. Старая боль уходит, а мои удары от этого становятся быстрее.

— Не подходи ко мне, — голос Дракуса сорвался.

Удар, я разрываю дистанцию, он выпускает огненный вал. Рывок в сторону, рывок на него, обманка, уход назад, чтобы не напороться на огненный купол. Закрутить, запутать, заставить растрачивать ману, заставить почувствовать то, что чувствовал я. Безысходность.

— Ее звали Метелица, — от старых шрамов я перешел к свежим. — Она приготовила мне пирог. Мне никто никогда в жизни не готовил пирог. А ты убил ее шутки ради.

— Да чтоб ты сдох, — взревел Дракус, когда я почти смог дотянуться до него кинжалом, пусть и получил за это косой удар. — Чтоб вы все подохли. Мне насрать на тебя, насрать на твоих сирот и твоих шлюх. Я делаю, что хочу.

Очередной огненный вал почти поймал меня, потому что он бросил заклинание на ход. Пришлось снова разрывать дистанцию. Следом пошла гроздь огненных шаров, третья и последняя. В этот раз он разорвал их прямо перед собой, так что мне пришлось отходить еще дальше, чтобы не попасть под удар.

Он боится. Отгоняет меня. Понимает, что мне достаточно одного удара и никакая драконья чешуя его не спасет. Кажется, это оно.

— Я не боюсь ни тебя, ни других безродных шавок, — орал Дракус. — Потому что. Я.

Это оно.

— Есть.

Рывок за пределом человеческих возможностей.

— Драконье.

Тело Дракуса оторвало от земли из-за переполняющей силы. Эта атака уже выглядела гораздо мощнее видения в Зазеркалье. Полная аннигиляция пространства вокруг призывателя. Отпечаток последнего шанса, когда все остальное уже не поможет.

— Пламя!

Сжавшийся в комок призыватель раскинул руки в стороны, и концентрированное заклинание вырвалось наружу.

Все чудовищные взрывы до этого были жалкими хлопками. Это заклинание явно выросло в ранге. Я видел волну огня, вырвавшуюся из тела Дракуса. Она расходилась в стороны с неумолимостью ядерного взрыва. Земля перед волной мгновенно превращалась в магму, чтобы в следующее мгновение превратиться в раскаленный вал, сметающий все на своем пути.

Казалось, что жар этого пламени испепеляет все еще до того, как сам огонь доберется до цели. Мелкие деревья, трава и даже камни. Все обращалось пеплом. Мгновенно. Неумолимо.

Да, Дракус явно прокачал этот отпечаток. Если бы он использовал эту версию в тот раз, то Грохочущий Дом снесло бы вместе со всеми соседними. Мемориал пришлось бы ставить на раскаленной каше из асфальта и бетона.

Но независимо от ранга, любое заклинание имеет свойство заканчиваться. Закончилось и это. И когда оно спало, посреди раскаленного кратера остались двое. Мы с Дракусом стояли друг напротив друга.

Когда всепоглощающее пламя шло на меня, я не убегал, а шел навстречу. Потому что знал, что мне не одолеть его в прямом столкновении. Он хорошо обучен, хорошо тренирован, у него больше боевого опыта, чем у меня. Единственный шанс победить — атаковать в момент уязвимости.

И такой момент настал, когда его тело превратилось в проводник пламени. Он раскрылся, выпуская пламя, а я атаковал.

Камень иммунитета к огню рассыпался крошкой в моей длани. Три секунды за полторы тысячи рублей. Это гораздо дешевле, чем стоило платье у старьевщика для старшей. Гораздо дешевле, чем ингредиенты для яблочного пирога, что готовила мне Метелица. Гораздо дешевле лука, что Ричер взял по праву ученика после смерти наставника.

Гораздо дешевле, чем стоила жизнь Дракуса, младшего сына Огарда, главы клана Небожителей.

— Невозможно, — прошептал он, глядя на костяное лезвие резчика.

— Возможно, — лезвие вошло на сантиметр, легко пробив одежду, броню, барьеры, щиты и чешую. — Потому что я был рожден в драконьем пламени. В твоем пламени. — Лезвие прошло глубже, преодолев мышцы и кости. — Ты создал меня.

— Пожалуйста, — его голос упал до шепота, меч выпал из ослабевшей руки.

— Три очка, — оскалился я, глядя прямо в его обреченные глаза. — Ровно в сердце. А что это с тобой? Оу, так это было твое сердце? Без обид, просто ненавижу Небожителей.

Изо рта Дракуса потекла кровь, глаза начали закатываться, а я просто проворачивал кинжал, наслаждаясь катарсисом. Не знаю, кто говорит, что месть не приносит облегчения. В жизни не чувствовал себя так легко и прекрасно.

Я поднял глаза к небу. Дождь продолжал лить, как из ведра. Но, кажется, я заметил за тучами силуэт гигантского змея, что наблюдал за мной в этот момент. Хотя, скорей всего просто предсмертные галлюцинации.

От наслаждения моментом меня отвлек звук и жар. В этот раз тело Дракуса не раскалялось, а словно бы распухало. Словно у него в груди что-то разрасталось прямо на глазах.

В моем изначальном плане это был тот момент, когда надо было использовать камень иммунитета к огню. Потому что добраться до Дракуса и нанести удар я планировал с помощью Шага в Тень, но не наоборот.

Потому что далеко не факт, что тени спасут меня от посмертного заклинания. Но вышло так, как вышло. И я даже не был уверен, что теперь смогу пережить этот момент, но зато был уверен, что его переживут остальные.

В каком-то смысле, это стало бы моим искуплением за тушинскую бойню. Поэтому, без всякой надежды я развернулся и из последних сил сорвался с места в галоп.

— Сиил! — мой голос больше напоминал рев раненного зверя.

Детонация за спиной была иной. Этот взрыв бил в первую очередь Анимой, а не пламенем. Энергия и мощь, а затем уже огонь.

Я успел преодолеть около сотни метров за отведенные пару секунд. Но в момент детонации понял, что выиграл мгновение жизни, которого не хватит даже на удар сердца.

Зато я увидел, как девушка с сиреневыми камнями в длани появилась за спиной Гамбо, отбивающегося от монстров. Девушка появилась над головой Искара, сделала замысловатый кульбит, чтобы ухватить его за руку, а не за артефактный доспех.

Сиил появилась прямо передо мной, словно бежала изо всех сил и в последний момент прыгнула вперед,