Элен смягчилась.

– Извините, сэр, я и вправду неправильно вас поняла. Нет,доктор Таниос не остался к чаю.

Пуаро посмотрел на нее, и глаза его блеснули.

– Быть может, мисс Лоусон в состоянии ответить на вопрос,зачем он приезжал сюда, как вы думаете?

– Если уж она не знает, то никто не сумеет вам помочь, –усмехнулась Элен.

– Скажите, – Пуаро нахмурил брови, словно пытаясьприпомнить, – комната мисс Лоусон находится рядом со спальней мисс Аранделл?

– Нет, сэр. Комната мисс Лоусон выходит прямо на площадкулестницы. Я могу показать ее вам, сэр.

Пуаро не возражал. Поднимаясь по лестнице, он держался ближек стене и, когда добрался до площадки, вдруг охнул и стал озабоченноосматривать свои брюки.

– Надо же! Я за что-то зацепился. Тут гвоздь торчит вплинтусе.

– Да, сэр. Наверное, ослаб и вылез. Я уже раза два за негоцеплялась.

– И давно он вылез?

– Боюсь, давно, сэр. Впервые я заметила его, когда хозяйкаслегла, после того несчастного случая, сэр. Я пробовала его вытащить, но несумела.

– К нему была привязана, по-моему, нитка.

– Совершенно верно, сэр, я помню, тут была петля из нитки.Ума не приложу, для чего она понадобилась.

В голосе Элен не слышалось и тени подозрительности. Мало ли вдоме надобностей, которые не каждый и поймет.

Пуаро вошел в комнату, выходившую прямо на площадку. Среднихразмеров, с двумя окнами на противоположной от двери стене, в углу – туалетныйстолик, между окнами – гардероб и трельяж[56], а справа за дверью, изголовьем кокнам, – кровать. У левой стены стоял большой, красного дерева комод иумывальник с мраморной раковиной.

Пытливо оглядевшись, Пуаро снова вышел на площадку. Ондвинулся вперед по коридору и, миновав две двери, очутился в большой спальне,принадлежавшей Эмили Аранделл.

– Сиделка спала в маленькой комнате по соседству, –объяснила Элен.

Пуаро рассеянно кивнул.

Когда мы спускались вниз, он спросил, можно ли пройтись посаду.

– Конечно, сэр. Там сейчас очень красиво.

– Садовник еще не уволен?

– Энгес? О нет, Энгес по-прежнему здесь. Мисс Лоусон хочет,чтобы все было в порядке, потому что считает, что так будет легче продать.

– Что ж, она права. Когда дом в запущении, на него исмотреть не хотят.

Сад был тих и прекрасен. Цвели люпины[57], дельфиниумы[58] иогромные алые маки. Пионы еще не распустились. Прогуливаясь по саду, мы в концеконцов очутились у теплицы, где работал рослый хмурый старик. Он почтительно снами поздоровался, и Пуаро тотчас вовлек его в беседу.

Упоминание о том, что мы нынче видели мистера Чарлза,растопило его недоверчивость, и старик сделался крайне словоохотлив.

– Всегда был таким проказливым, каких мало! Помню, утащитон, бывало, половину пирога с крыжовником – и бегом сюда! А кухарка мечется,ищет его по саду. А потом идет он себе домой, да с таким невинным лицом, чтоостается только все валить на кошку, хотя я сроду не видел, чтобы кошкапольстилась на пирог с крыжовником. Да, таких затейников, как мистер Чарлз,немного найдется!

– Он приезжал сюда в апреле?

– Да, два раза. Как раз перед смертью хозяйки.

– Вы его часто видели?

– Пожалуй, что да. Молодому человеку тут нечем заняться –вот в чем беда. То и дело ходил в «Джордж» выпивать. А то и просто топталсяздесь, расспрашивая меня то про одно, то про другое.

– Насчет цветов?

– И про цветы, и про сорняки. – Старик усмехнулся.

– Про сорняки?

В голосе Пуаро вдруг зазвучал интерес. Он опустил голову иогляделся. Его внимание привлекла жестяная банка.

– А не спрашивал ли он, как вы избавляетесь от сорняков?

– Спрашивал.

– Вы, наверное, пользуетесь вот этой штукой?

Пуаро осторожно повернул банку и прочел название.

– Точно, оно, – подтвердил Энгес. – Очень сподручноесредство.

– Опасное?

– Нет, если уметь им пользоваться. В нем, конечно, естьмышьяк. Мы с мистером Чарлзом даже пошутили на этот счет. Он сказал, что, когдаженится и жена ему надоест, придет ко мне и возьмет щепотку, чтобы с нейразделаться. А может, сказал я, не вы, а она захочет прикончить вас. Ну ихохотал же он тогда! Ох и хохотал!

Мы тоже принялись старательно смеяться. Пуаро приоткрылбанку.

– Почти пустая, – пробормотал он.

Старик тоже заглянул внутрь.

– Смотри-ка, ушло куда больше, чем я думал. Мне и ни к чему,что тут уже только на донышке. Придется заказать еще.

– Да, – улыбнулся Пуаро. – Боюсь, для моей жены этой дозыуже не хватит.

Мы все еще раз посмеялись.

– Вы, мистер, насколько я понимаю, не женаты?

– Нет.

– Только люди неженатые могут позволить себе над этимшутить, ибо не знают, какая беда их ждет!

– Я надеюсь, ваша жена… – осторожно начал Пуаро.

– Жива – и здорова на удивление.

Энгес, по-моему, не слишком этому радовался. Похвалив его заотменный порядок в саду, мы распрощались.

Жестянка с гербицидом[59] вызвала у меня в голове новыйпоток мыслей. Это был первый предмет, который вызвал у меня подозрение.Любознательность Чарлза, явное удивление садовника, когда он увидел, что банкапочти пуста, – все вроде сходилось.

Пуаро, как обычно всячески охлаждая мой пыл, держался весьмауклончиво.

– Даже если часть гербицида исчезла, Гастингс, это еще недоказательство того, что его взял Чарлз.