Девушка хмыкнула и с пониманием посмотрела на Гудимова.

– И тем не менее вам тяжело, – сказала она, возвращаясь к началу разговора.

– Вот заладила. Я морпех, и разве такие переходы мы совершали и с такой скоростью! И с полной боевой выкладкой!

– Но это было давно.

– Гм, давно! Бывших морпехов не бывает. Если без утайки, сейчас у меня силы и выносливости больше, чем в те далёкие, не такие уж плохие времена; столько, что вдобавок к рюкзаку я, ваше величество, мог бы вас посадить себе на плечи и так и идти до вечера.

– Вы шутите? Представляю, как бы я выглядела на ваших плечах!

– Почему шучу! С удовольствием подтвердил бы свои слова на практике, если бы не… Сами знаете – за нами может быть погоня и надо смотреть в оба.

– А если её нет?

– Чего нет?

– Погони.

– Тогда мы благополучно доберёмся до пункта назначения, и наш переход через горы будет не чем иным, как туристическим походом.

– И где этот пункт назначения находится?

– Думаю, там, где до нас не смогут дотянуться руки Шептухова.

Незадолго до полудня, когда путники уже хотели остановиться на отдых, с южной стороны донёсся отдалённый рокот мотора и в глубоком проёме между горами на синем небосклоне показалась тёмная, неуклонно приближающаяся точка.

– Быстро в укрытия! – скомандовал Гудимов и бросился в заросли кустарника, произраставшего в нескольких шагах. Ефимыч и Полина последовали за ним.

Минуту спустя метрах в двухстах над ними пролетел небольшой моноплан, в кабине которого кроме пилота находились ещё два человека; оба пассажира внимательно вглядывались в проплывавший внизу ландшафт.

К счастью зелёная мозаичная одежда на беглецах оказалась неплохой маскировкой, и обнаружить их под кронами кустарника было не так-то просто.

Постепенно уменьшаясь в размерах, самолёт исчез в северной части небосвода – даже гула мотора не стало слышно, – но минут через пять вернулся и прошёл над головами беглецов обратным курсом.

Убедившись, что опасность миновала, все трое выбрались из кустов.

– По нашу душу прилетали – больше незачем им здесь, – сказал Ефимыч, проводив взглядом исчезающий летательный аппарат. – Хорошо, было где спрятаться.

– Мне кажется, нас не заметили, – сказала Полина. – Николай, вы как думаете?

– Может, нет, а может, и да, – ответил Гудимов. В голос его вплелся едва заметный стальной оттенок. – Как бы то ни было, теперь мы наверняка знаем, что на нас ведётся охота и не оставят в покое, будут преследовать, пока… Ладно, привал, – сказал он, снимая с плеч рюкзак.

– Пока что? – спросила девушка, тоже освобождаясь от своего груза.

– Пока не настигнут или окончательно не разминутся с нами.

На обед были мясные консервы, сухари и горячий сладкий чай из термоса.

Когда с едой было покончено, Ефимыч подозвал своих спутников к себе и расстелил перед ними карту горной местности.

– Вот, смотрите, где мы находимся. Вот с краю, в углу, Нижнекаменское, вот Томаринское ущелье, а вот расстояние, которое мы оставили за собой. Слева, справа от нас – горные хребты. Их никому не пройти. Поэтому опасности ни с той, ни с другой стороны быть не может. Нас могут достать только оттуда.

Проводник показал пальцем себе за спину, на тропу, по которой они передвигались.

– Или сверху, – сказал Гудимов, бросив взгляд на небо.

– Что ты имеешь в виду?

– То, что они могут высадиться с вертолёта.

– И этого исключать нельзя. Но на десантирование с вертолёта бандиты могут пойти, только если обнаружат нас. Скорее всего, они прочешут весь маршрут пешим ходом. Начиная от Томаринского ущелья и до самого Бирюкина. Для надёжности.

– Бирюкино – это что такое? – спросила Полина.

– Это посёлочек такой впереди. Вот он. Я так думаю…

Проводник замолчал, погружаясь в размышления о подстерегающих опасностях.

– Что ещё, Ефимыч? – опять спросила Полина.

– Мне вот что пришло в голову. На месте Шептухова я выдвинул бы встречную группу. И пустил бы её по нашей тропе наперехват. Вот отсюда, из этого самого Бирюкина, куда мы держим общее направление. С той стороны гор к этому посёлку можно проехать на машине.

– Так зачем мы идём туда?! – воскликнула Полина. – Давайте свернём куда-нибудь.

– Пока тут только одна тропа. А вот дальше… Дальше от этой тропки есть один отводок. На карте он не обозначен, и о нём мало кто знает. Начинается он примерно вот здесь. Видите Синюхинский перевал? Вот сразу за ним. Отводок этот Фортуна называется, по-другому – Судьба. Это даже не тропка и не стёжка, а так, хрен поймёшь чего. Но пробраться Фортуной можно. Вот сюда, к речке Инясе. Возле неё там равнинка такая зелёненькая приютилась в несколько гектаров. С краю её, у самого берега Иняси – Черёнков хутор. В нём всего четыре домика.

– Ладно, – сказал Гудимов, – допустим, добрались мы до этого хутора. И что потом?

– В хуторе живёт один мой старинный приятель. У него есть лодка. Просто так он её не даст, а в обмен, скажем, на двуствольное ружьё, вот такое как у меня, очень даже может быть.

– Ну хорошо, дал он нам лодку, а дальше-то что?

– На лодке мы спустимся по реке вот до этого выгиба. От него на своих двоих доберёмся до узловой железнодорожной станции Разгуляево. А там нас ищи, свищи. Главное, чтобы нам вперед клещонковцев пройти Синюхинский перевал.

– А если бандиты опередят нас и займут этот перевал, тогда что? – спросил Гудимов.

– Тогда они закроют нас на этой тропе, и мы окажемся в ловушке. Не надо забывать о группе, которая может следовать за нами по пятам.

– Мне кажется, – сказала Полина с небольшой долей деланной иронии, – вы тут настоящую войсковую операцию описываете. Для неё у Шептухова не хватит ни людей, ни желания.

– А вот в этом, – сказал Ефимыч, – наша ягодка сильно ошибается, – он достал сигарету, третью за этот день, и закурил. – Своим побегом ты нанесла этому джентельмену жестокое оскорбление. И ладно бы просто оскорбление – ты сделала его настоящим посмешищем, опозорила перед всем белым светом. Теперь на него каждый будет пальцем показывать. За спиной, по крайней мере. И приговаривать, мол, видишь вон того субъекта? Его одна девка так обула! Поэтому он ничего не пожалеет, из кожи будет лезть, чтобы догнать и учинить над нами расправу. И над тобой в том числе. И может быть, прежде всего над тобой.

– Из-за меня вы подвергаете себя такой опасности…

– Перестань, девочка, твоей вины тут нет, – проводник с явным наслаждением выпустил клуб табачного дыма. – Просто жизнь так распорядилась. И неужели мы могли бы оставить тебя на растерзание этому демону? Нет, конечно. Точно так же на нашем месте поступил бы любой нормальный мужчина.