— Это довольно опасная командировка, — нахмурился Алексеев.— Непонятно, кто это мог быть и откуда он узнал о документах группы Савельева.

— Кто бы он ни был, мы обязаны отреагировать, — возразилИевлев, — эти документы представляют для нас исключительную ценность. Тамсобственноручные расписки бывших «агентов центрального подчинения». Сейчас,когда Литва хочет вступить в НАТО, это становится особенно важно. Речь идетфактически о безопасности нашей страны.

— Значит, вы собираетесь вылететь утренним рейсом Аэрофлота.Мы постараемся сегодня ночью закончить схему. За одним из столиков, к которомуподошли наши сотрудники, сидел лысоватый мужчина лет сорока, грузный, крупный,широкоплечий. Он вел себя слишком спокойно, и его запомнили сразу нескольконаших сотрудников.

— Вы составили его фоторобот? — уточнил Иевлев.

— Примерный. Хотя должен сказать, у него оченьзапоминающаяся внешность, крупные черты лица. Но он не похож на прибалта.Скорее кавказский тип или средиземноморский — итальянец, испанец, португалец.Но я вспомнил о караимах и татарах в Литве и решил проверить и этого человека.Логично рассуждая, литовцы необязательно пришлют к нам высокого блондина илишатена, говорящего с характерным прибалтийским акцентом. Они вполне моглиприслать кого-то другого.

— Где его портрет? — спросил Иевлев.

— Вот здесь, среди бумаг. — Алексеев взял со столапредполагаемый портрет незнакомца.

Иевлев посмотрел на него. В его глазах отразилось такоеудивление, что Алексеев и сам еще раз посмотрел на портрет.

— Вы знаете этого человека? — спросил он, уже зная ответ насвой вопрос.

— Вы его тоже знаете, — сказал Иевлев. — Посмотритевнимательнее, неужели не узнаете? О его расследованиях знает весь мир.

— Не может быть! — растерянно сказал полковник, поняв в этотмиг, что допустил еще одну большую ошибку. — Этого просто не может быть!

— И тем не менее это он. Дронго. Та самая птичка, котораяможет устроить нам очень крупные неприятности.

— Дронго, — задыхаясь, повторил Алексеев, — опять он. Выдумаете, этот человек работает на литовскую разведку? Невероятно.

— И тем не менее. Таких совпадений не бывает, полковник. Оннаходился в баре в тот момент, когда там сидел Сарычев, приехавший для встречис представителем литовской стороны. Думаю, его купили, заплатив большую сумму.Я слышал, в последние годы он стал наемником и работает за большие гонорары.

Вполне возможно, польстился на деньги.

— Вы сами верите в это? — мрачно осведомился Алексеев. Онподнял трубку и потребовал:

— Срочно соедините меня с Владимиром Владимировичем. Да, прямосейчас. Это его бывший связной, — пояснил полковник.

— Думаете, он в курсе?

— Во всяком случае, я постараюсь выпотрошить из него все,что он знает. Но как мог Дронго работать на другую разведку? Неужели он стал ихрезидентом?

— Факты упрямая вещь, полковник, — процедил Иевлев, — но мыпока не знаем, кто звонил нам в Марселе. Возможно, сам Дронго, затеявший своюигру. Он любит устраивать невероятные вещи, выступая в одиночку против большойкоманды. Это типичный стиль Дронго.

— Черт бы побрал вашего Дронго, — в сердцах заметилАлексеев, — у нормальных людей имеются имена и фамилии. А у этого кличка, как ублатного пахана. Почему он не любит называться своим настоящим именем?

— Старая привычка профессионалов. Эту кличку ему дали, когдаон работал в ООН, и с тех пор он так к ней привык, что не любит, когда егоназывают по имени. Большинство людей так никогда и не узнают его настоящегоимени, — пояснил Иевлев.

— От этого нам не легче, — отрезал полковник и поднял трубкузазвонившего телефона. — Владимир Владимирович, — возбужденно сказал Алексеев,— извините, что беспокою вас, но, по-моему, мы с вами должны встретиться ещераз. Да, дело очень важное. Оно касается вашего друга. Да-да! У нас появилисьновые факты. Я высылаю за вами машину. Вы можете приехать ко мне прямо сейчас?Спасибо. Он сейчас приедет, — сказал Алексеев, положив трубку. Он вызвалдежурного по селектору. — Пошлите машину за Владимиром Владимировичем, и какможно быстрее.

Выпишите ему пропуск.

— В такое время, товарищ полковник, мы обычно не приглашаемгостей, — смущаясь, сказал дежурный, — комендатура будет против.

— Объясните, что это не гость. Это наш бывший коллега,ветеран, офицер КГБ. Пусть его обязательно пропустят.

— Я все понял, товарищ полковник, — сказал дежурный иотключился.

— Это не поможет, — заметил Иевлев. — Он может ничего незнать. Или просто не захочет отвечать.

— А если мы с вами все-таки ошибаемся? — вдруг предположилАлексеев. — Что тогда? Может, его позвали туда специально, чтобы подставить?Такой вариант вы полностью исключаете?

— Я верю только в очевидные факты, — упрямо стоял на своемИевлев.

— В таком случае самым очевидным фактом является тообстоятельство, что Дронго слишком знаменит и слишком легко узнаваем, чтобыиспользоваться в качестве резидента чьей-то разведки. С таким доводом вы тожене согласны?

— Согласен, — кивнул Иевлев. — Я могу предположить, чтоневероятное стечение обстоятельств или собственное расследование привело Дронгов этот бар.

Но тогда объясните, кто из остальных клиентов в этом баремог быть резидентом прибалтов? Попробуем вычислить его вместе.

— Мы проверяем уже несколько дней. У нас осталось только тричеловека.

Пара молодых людей, сидевших в этом углу бара, и подвыпившийпожилой мужчина.

Вот здесь, — показал Алексеев на схеме. — Мы составилифотороботы и на них, но ни один из завсегдатаев их не узнал. Вы можетепосмотреть и эти фотографии.

Возможно, среди них тоже обнаружится человек, которого мы неопознали, — не удержался от сарказма Алексеев, протягивая другие снимки.

— Никогда их не видел, — честно признался Иевлев, возвращаяпортреты, сделанные фотороботом. — Нам нужно торопиться. По нашим данным, заэтими документами уже началась настоящая охота. В том числе и со стороны другихразведслужб.

— Вы думаете, в Марселе звонил сам Дронго? — спросил Иевлев,посмотрев на часы. — Мы узнаем ответ только через несколько минут. К томувремени уже должно быть готово заключение нашей лаборатории.

— Все слишком сложно, — мрачно заметил Алексеев. — Этидокументы, очевидно, слишком дороги литовцам, если они бросили все своиналичные силы на их розыски, не боясь даже подставить свою агентуру.

— Можете представить, как они хотят получить их. У маленькихреспублик свой «синдром КГБ». Им кажется, что за ними все следят и все хотят ихзавоевать. Поэтому они преувеличенно агрессивны и смелы. Как, впрочем, и любойчеловек маленького роста в обычной жизни.